— Пользуешься, да? — грозно поинтересовался я. — Моментом, да? Когда я до твоего уха дотянуться не могу, да?

— Нет, в ухе уже звенит, — открыто рассмеялся Игорь, и вдруг добавил: — Вот почему у нас по телефону получается разговаривать?

— А ты ложь по телефону не слышишь, — тоже пошутил я.

— А ты врешь? — резко спросил он.

— Нет, — успокоил я его. — Но ты этого не знаешь. И не препарируешь каждое мое слово, теряя их смысл. Ложь тоже разная бывает… — Я решил рискнуть. — Твоя мать, например, всех обманула, чтобы сюда попасть. Вопрос — ради чего?

— Что? — У него даже голос зазвенел.

— Почитаешь, — коротко ответил я.

— А она точно вспомнит? — тихо спросил Игорь.

— Естественно, — уверил я скорее себя, чем его, и вдруг замер. — Подожди…

Разговаривая с Игорем, я незаметно для себя добрался до круглого здания. И тут же увидел силуэт Татьяны между стволов деревьев. Это, что, к ней память возвращается? И именно с тех моментов, когда она на земле норовила из-под моего контроля ускользнуть? Я же впервые за столько дней совсем ненадолго отлучился! В полной уверенности, что усидчивость ее в комнате удержит.

— Что случилось? — встревоженно булькнул телефон.

Глянув на него, я вдруг вспомнил еще одно обещание, данное Игорю раньше. Вот и реабилитируюсь.

— Я тебе ее сейчас покажу, — негромко произнес я.

Телефон забулькал, как хороший соус на пороге готовности.

— Ни звука! — еще тише предупредил я, направляясь в сторону Татьяны.

Понаблюдав некоторое время за ее передвижениями, я выбрал ближайшее подготовленное дерево на ее траектории и пристроил в его коре телефон. Подумав, я все же для гарантии отключил звук. Может, Игорь и в меня пошел, но до моей выдержки ему еще далеко.

Мы вместе наблюдали за приближающейся Татьяной. Когда она прошла, я глянул на телефон, на экране которого Игорь отчаянно размахивал руками. Я понял — и мы еще раз вместе наблюдали за Татьяной с другого места. И еще раз. И еще много раз.

А потом у меня телефон разрядился. Я подключил его к аккумулятору и, дождавшись возможности вызова, позвонил Игорю, сказав, что с такими сеансами у меня никаких зарядок не хватит.

— Какая она красивая! — только и ответил мне Игорь.

— Все, иди и помогай набирать, — скомандовал я ему, и, спохватившись, добавил: — Только институт не пропускай!

— Один день болеть неприлично! — расхохотался он, и отключился, пока я воздух в легкие набирал.

Следующие несколько дней показались мне бесконечными. Сидя на лекциях позади Татьяны, я в прямом смысле каждую минуту считал: во время ежедневных прогулок по лесу, к которым она вернулась — каждый пройденный метр. Игорю я больше не звонил, чтобы не отвлекать его. Он набрал меня сам. К счастью, когда мы в лесу были.

— Готово, — выдохнул он. — Передали Максу.

На радостях я устроил ему еще один показ его матери, бродящей по дорожкам с тем выражением светлой задумчивости на лице, от которого у меня всегда дыхание перехватывало. Показ, однако, оказался недолгим — перебегая к следующему дереву, я вдруг увидел на экране вызов от Стаса.

— Стас. Все. До связи, — сказал я Игорю, и переключился.

— Можешь забирать, — как всегда коротко бросил Стас, и я еще никогда в жизни не был так рад его немногословию.

Если бы в родных пенатах проводили соревнования по бегу, в тот день я бы точно установил рекорд. Мчась назад, однако, я решил установить еще один — в терпении. Очень не хотелось остаться единственным посвященным не во все детали нашей коллективной истории — особенно, в части Стаса. И отдышаться не мешало.

Пробегая глазами страницу за страницей, я делал мысленные зарубки в памяти. С Тошей — благородно повысить его до звания ответственного за контакты с наблюдателями. С Максом — подробно обсудить отдельные термины, которыми он моего сына наградил. С Анабель — скрупулезно составить список знакомств, которыми Игорь с Дариной во Франции обзавелись. Со Стасом — настойчиво выяснить, кто конкретно отдал ему приказ на разработку нашей аварии. С Мариной — вежливо поинтересоваться, как могла она, знающая Татьяну чуть ли не с детства, не понять, что та задумала…

Свою, последнюю главу я перечитывать не стал. У меня и так перед мысленным взором стояли огромные глаза Татьяны за секунду до того, как она руль вывернула. Ее глаза, полные отчаянной решимости, просьбы о прощении, как я сейчас понял, прощания на всякий случай — и надежды. Надежды на меня.

Эта картина и дала мне силы провести разговор с Татьяной в спокойном и выдержанном тоне. Она всегда на меня надеялась — и у нее всегда были для этого все основания. Я сыграю любую роль, лишь бы снова рядом с ней оказаться. Вон видео-оператором уже за ней по лесу бегал, усмехнулся я.

Она согласилась прочитать наши воспоминания. Вежливо и отстраненно, но согласилась. Чуть оживившись при моем упоминании людей, но и только. Я вглядывался в ее лицо в поисках хоть мельчайшего следа более личного интереса — она держалась по-ангельски приветливо, но невозмутимо. И я вдруг понял, что согласен даже на такое обезличенное общение. Если она все же не вспомнит.

Теперь оставалось только ждать.

К сожалению, все те же безликие они так не думали. Наверно, мой переход в видимость для разговора с Татьяной был все же зафиксирован.

На следующий день в голове у меня раздался уже почти забытый и оттого еще более отвратительно жизнерадостный голос оператора мысленной связи.

— Добрый день! Ваш руководитель приглашает Вас на встречу, — прощебетала она.

— Когда? — растерялся я от неожиданности.

— Через полчаса, — ответила она.

— Извините, а можно через пару дней? — спросил я без особой надежды. — Я еще … думаю.

— К сожалению, время встречи не может быть изменено, — последовал ожидаемый ответ.

Я трижды проклял себя за потерю бдительности. Ну ладно, засекли они меня, но мог же не отвечать — пусть потом доказывают, что я вызов слышал. Теперь же делать было нечего. Не откликнуться на прямой вызов своего руководителя было немыслимо. Ладно, ничего, Татьяне все равно хоть пару дней нужно, чтобы все прочитать — успею.

Добравшись до административного здания, я, однако, засомневался в этом. Перед входом в него оказался пост. Настоящий пост с тремя внештатниками, надежно блокирующими дверь. Телефон! Я выключил его, решительно вспомнив все случаи, когда я перед лицом куда более серьезных оппонентов выкручивался. Эти на земле появляются только для того, чтобы собратьям руки заламывать и пред ясные очи вышестоящего начальства их доставлять.

Они действительно досмотрели меня —