– Ну что ж, за дело, – сказал он, встал и поправилна спине меч. – Дольше ждать нельзя, можем не успеть до начала прилива. Тыпо-прежнему настаиваешь на том, чтобы идти со мной?

– Да. Темы для баллад – не шишки, их под елками несобирают. Кроме того, у Куколки завтра день рождения.

– Не улавливаю связи.

– А жаль. У нас, нормальных людей, принято делать другдругу подарки по случаю дня рождения. На покупки у меня не хватит финансов.Найду что-нибудь на дне морском.

– Селедку? Каракатицу?

– Дурной! Янтарь, может, морского конька или красивуюраковину. Ведь важен символ, доказательство памяти и симпатии. Я люблю Глазок,хочу доставить ей радость. Не понимаешь? Так я и думал. Пошли. Ты – первый,потому как там может сидеть какое-нибудь чудо.

– Ладно. – Ведьмак спустился с обрыва наосклизлые, покрытые водорослями камни. – Пойду первым, чтобы в случае чегозащитить тебя. В доказательство памяти и симпатии. Только запомни: как якрикну, хватай ноги в руки и чтоб не путался у меня под мечом. Мы идем неморских коньков собирать. Идем расправляться с чудовищем, которое мордуетлюдей.

Они двинулись вниз, в трещины освободившегося от воды дна,местами по колено в воде, все еще кипевшей в каменных ущельях. Увязали вмульдах, выстланных песком и морскими водорослями. Ко всему прочему началсядождь, так что вскоре они промокли до нитки. Лютик то и дело останавливался,ковырял палочкой в гальке и клубках водорослей.

– Взгляни, Геральт, рыбка. Вся красная, черт менявозьми. А это? О, маленький угорь. А это? Это что такое? Похоже на огромнуюпрозрачную блоху. А это… О Господи! Гера-а-альт!

Ведьмак резко обернулся, держа руку на мече.

Это был человеческий череп, белый, отполированный о камни,заклинившийся в скальной расселине и забитый песком. И не только песком. Лютик,увидев извивающегося в глазнице многощетинкового червя, затрясся и издал оченьнеприятный звук. Ведьмак пожал плечами, направляясь в сторону освободившейся отводы каменной равнины, к зубчатым рифам, именуемым Драконьими Клыками и сейчаснапоминающим горы. Шел осторожно. Дно было усеяно голотуриями, раковинами,кустиками водорослей. В лужах и впадинах раскачивались огромные медузы иметались змеехвостки. Маленькие пестрые крабы удирали от них, двигаясь бочком,перебирая ножками.

Геральт уже издалека заметил труп, застрявший между камнями.Утопленник шевелил выступающей из-под водорослей грудной клеткой, хотя впринципе ему уже нечем было шевелить. Вокруг него и в нем кишмя кишели крабы.Труп не мог находиться в воде больше суток, но крабы ободрали его так, чтоосматривать не было смысла. Ведьмак молча изменил направление, обходя труп стороной.Лютик ничего не заметил.

– Ну и несет же тут, – выругался он, догоняяГеральта, плюнул, стряхнул воду с шапочки. – И льет, и холодно.Простужусь, потеряю голос, черт побери…

– Не ной. Если хочешь вернуться, дорогу знаешь.

Сразу за основанием Драконьих Клыков раскинулась полка, адальше была голубизна, спокойно волнующееся море. Граница отлива.

– Эй, Геральт, – Лютик осмотрелся. – Твоечудовище, похоже, было достаточно разумно, чтобы выбраться в открытое моревместе с уходящей водой. А ты, верно, думал, оно будет лежать где-нибудь тутбрюхом кверху и ждать, пока ты его затюкаешь?

– Помолчи.

Ведьмак приблизился к краю полки, опустился на колени,осторожно оперся руками на острые раковины, прикрепившиеся к скале. Не виднобыло ничего, вода была темная, а поверхность замутненная.

Лютик исследовал закоулки рифов, пинками отбрасывая от ногнаиболее нахальных крабов, осматривал и ощупывал мокрые камни с бородами изсвисающих водорослей, украшенных шершавыми колониями ракообразных и улиток.

– Эй, Геральт!

– Что?

– Глянь-ка на эти раковины. Жемчужницы, нет?

– Нет.

– Ты в этом разбираешься?

– Нет.

– Тогда воздержись высказывать свое мнение, пока неначнешь разбираться. Я уверен – жемчужницы. Сейчас наберем жемчуга, будет хотькакая польза от экспедиции, не одна простуда. Собрать, Геральт?

– Собирай. Чудовище нападает на ловцов. Собирателивроде тебя тоже входят в эту категорию.

– Выходит, мне выпала роль приманки?

– Собирай, собирай. Бери, какие покрупнее, если небудет жемчужин, то хоть похлебку сварим.

– Еще чего. Буду брать только жемчужины, а скорлупу –псу под хвост. Черт… Как это открывать? Ножа нет, Геральт?

– Так ты даже ножа не прихватил?

– Я поэт, а не ножовщик. А, ладно, свалю в сумку, а жемчужинывыберем потом. Ах ты! Пшел вон!

Краб, которому досталось от Лютиковой ноги, пролетел надголовой Геральта и шлепнулся в воду. Ведьмак медленно шел вдоль края полки,вглядываясь в черную, непроницаемую воду и слушая ритмичный стук камня, которымЛютик отбивал улиток от скалы.

– Лютик! Иди сюда, смотри!

Рваная, потрескавшаяся полка неожиданно оканчивалась ровнымострым краем, уходящим вниз под прямым углом. Под поверхностью воды были ясновидны огромные прямоугольные, правильные блоки белого мрамора, обросшиеводорослями, моллюсками, актиниями, шевелящимися в воде, как цветы на ветру.

– Что такое? Похоже на… ступени, – удивленношепнул Лютик. – О-о-о, лестница в подземный город. В легендарный Ис,который поглотили волны. Ты слышал легенду о городе бездны, об Исе под Водами?О-о-о, я напишу об этом балладу, такую, что соперников пот прошибет. Надоосмотреть вблизи… Глянь, там какая-то мозаика, что-то выцарапано. Какие-тонадписи. Отодвинься-ка, Геральт.

– Лютик! Там глубина! Соскользнешь…

– А, брось… Я и так весь мокрый. Смотри, здесьнеглубоко, едва по пояс, на первой-то ступени. И широко, как в бальном зале. Одьявол…

Геральт мгновенно прыгнул в воду и удержал барда,провалившегося по шею.

– Споткнулся об это дерьмо. – Лютик, хватаявоздух, отряхнулся, обеими руками поднял большую плоскую раковину с темно-синимпанцирем, обросшую кудряшками водорослей. – Этого добра полно на уступах.Красивый цвет, верно? Дай-ка я положу в твой мешок, мой уже полон.

– Вылезай оттуда, – проворчал разозлившийсяведьмак. – Немедленно поднимайся на полку. Это не игра.

– Тише! Слышал? Что это было?