– Ничего себе!

– Так что особые условия хранения, вроде сейфа, не нужны. Можно сказать, макулатура.

Вот почему неизвестный на станции так легко расстался с чемоданчиком. Реформа только прошла, а фальшивомонетчики уже выпустили партию. Если бы все поддельные купюры пошли в обращение, ущерб государству был большой. И вовсе не факт, что партия фальшивок в чемодане единственная. Могли быть еще. Стало быть, надо как можно скорее эту типографию обнаружить, а всех причастных арестовать.

Матвей доложил руководству, даже показал несколько купюр разного достоинства. Начальник посмотрел на просвет, помял в руках.

– Даже хрустит.

Хрустела бумага только высокого качества.

Во все времена находились желающие быстро обогатиться. Как им казалось, быстро осуществить желания можно было, печатая фальшивые деньги. Только это видимость, слишком много надо знать тонкостей. Государство всегда защищает свои финансы, это один из устоев экономики. На любой купюре, кроме бумаги особой выделки, много тайных знаков, особая краска, все секреты знают только на фабриках Гознака, выпускающих эти купюры.

Матвей в особенностях печати денег ничего не понимал. Поэтому, взяв по нескольку купюр разного достоинства, направился на Монетный двор в Петропавловской крепости. Конечно, не совсем та организация, там монеты чеканят, а не бумажные деньги печатают. Представился руководству, купюры предъявил. Начальник вызвал старейшего работника, который при царском режиме участвовал в выпуске ценных бумаг. Тот рассмотрел под лупой подделки.

– Фальшивка, но качество изготовления очень высокое! – заявил он. – Изготовлено не с помощью клише, как большинство фальшивомонетчиков делает, на типографских станках.

– Даже так? – удивился Матвей.

– А вы представьте. Руководство типографии по окончании трудового дня ушло – директор, бухгалтер, технолог. А рабочие в ночной смене сговорились, да и напечатали денежку, утром поделили. А только не всякая типография может в точности купюру воспроизвести.

Похоже, старый мастер знал много, о чем начальник представления не имел, поскольку был назначен на пост партией большевиков. Не за знания, а за преданность социалистическим идеалам. Матвей поднялся.

– Ну, мы не будем занимать время руководства, побеседуем наедине.

У старого мастера на Монетном дворе каморка маленькая, двоим едва поместиться. Стол, на котором крохотные тиски, да стул. На столе инструменты – резцы, штихели. Похоже, мастер вырезал на медных заготовках монет аверсы и реверсы, работал гравером. Обычный технологический процесс – художники рисовали несколько вариантов монет разного номинала, граверы делали в металле. Представительная комиссия оценивала, выбирала лучшее, с их точки зрения. А потом уже монеты, то есть их прототипы, везли в Москву, в Наркомат финансов, для утверждения.

Мастер вручил Матвею лупу, показал признаки подделки.

– Не одиночка дома делал, ищите типографию.

В огромном городе типография не одна, их десятки, а то и сотня.

– Их проверка займет много времени. Подскажите, как ускорить поиск? Вы же опытный мастер, это сразу видно.

Немного лести не помешает, тем более человек на самом деле на своем месте, опытный. На производствах обычно на похвалу скупы. А хвалить человека надо при жизни, а не на поминках говорить добрые слова, покойный их не услышит.

– Первое – это на складе бумагу смотреть, она специфическая, из хлопка производится, не в каждой типографии в наличии есть. И краска. Посмотрите – здесь используется пять оттенков трех цветов.

– За помощь большое спасибо.

Матвей у себя в отделе собрал всех сотрудников. По телефонному справочнику выбрал все типографии, распределил. Каждому вручил по купюре разных номиналов, объяснил, что искать на складах. В случае обнаружения всех сразу задерживать, никому не давать телефонировать, чтобы не успели предупредить сообщников. Момент важный, надо арестовать всех причастных к преступлению.

Себе оставил самое сложное. Надо попробовать найти мужчину, бросившего чемоданчик с фальшивками. Через железнодорожные пути, рискуя угодить под поезд, ходят местные, которым лень идти в обход, но безопасной дорогой. Стало быть, кто-то его знает и, если толково описать, может подсказать – кто такой? Или живет или работает недалеко от станции. Для начала взял телефонный справочник, разложил на столе карту города. Матвей его неплохо знал, но все же решил подстраховаться. Карта, правда, еще царских времен, издания 1913 года, ей десять лет. Названия многих улиц большевики изменили. Тот же Невский проспект стал проспектом 25 октября. А площадь Восстания, на которой Московский вокзал, была до 1918 года Знаменской площадью, а вокзал Николаевским именовался.

Судя по телефонному справочнику, недалеко от вокзала три типографии. На листке бумаги адреса написал. А ну как повезет? И человек с фальшивыми купюрами шел из типографии?

Первая из намеченных типографий располагалась на Гончарной. Матвей для посещения оделся в полувоенный френч и короткую тужурку. Конечно, красного банта на лацкане не было, как и деревянной кобуры «маузера» на ремешке. Но свою роль одеяние сыграло. Только вошел в здание, как вахтер вскочил с табурета.

– Вам к кому, товарищ?

– К директору, – солидно ответил Матвей.

– Проходите, директор у себя. Второй этаж.

Показывать купюры директору Матвей не стал. Если типография замешана, быстро уничтожат улики и на время затихарятся. Предъявил удостоверение. Директор, сначала имевший величественный вид, вдруг утратил лоск.

– Чем могу?

ПетроЧК по пустячному поводу визитов не наносит.

– Мне надо осмотреть склады с бумагой и краской. Скажу по секрету… – Тут Матвей, как актер, понизил голос, чтобы директор проникся доверием, которое оказывают ему органы. – Отпечатаны листовки провокационного характера. А еще игральные карты с обнаженными девицами.

– Нет-нет, – замахал директор руками. – У нас такого не может быть!

– Все так говорят. Пройдемте!

В голос железо подпустил, твердость. Склад оказался в подвале. Строение старое, в подвале стены метровой толщины, своды арками. Бумаги, подобной купюрам, не нашлось, только газетная, с желтизной. И краски трех цветов – красная, черная и белая.

– А скажите, нет ли у вас такого сотрудника?

И, как мог подробнее, дал описание мужчины, которое привел милиционер.

– Нет, у нас всего десять человек на производстве, все люди зрелого возраста. Кто хромой, кто вес большой имеет. Ни один под писание не подходит.

– Спасибо, вы помогли органам.

Упоминание об органах всегда производит впечатление.

И во второй типографии ничего подозрительного. Да и не типография, а мелкое недоразумение. Один печатный станок, небольшой, малой производительности, выпускают малотиражные газеты по заказу заводских партийных комитетов. И краска на складе одна – черная.