беспамятство, краем глаза заметила, как госпожа Эшоу стремительно бледнеет, и мне вдруг стало очень стыдно за то, что я утроила ей целый квест по выхаживанию нерадивой девицы, которая, к слову сказать, могла бы и предотвратить свое заболевание. Однако сейчас болезнь ослабила меня настолько, что я не могла поднять даже собственной руки, о том, чтобы как-то помочь себе — и речи идти не могло.

К вечеру ситуация не изменилась, мне было все также плохо, но к разбитому состоянию добавилась еще и высокая температура. А лорда Бэкшота, который был неплохим целителем и мог бы подлечить меня, все не было. На моей бедной госпоже Эшоу уже не было лица. Она поила меня, меняла повязки на лбу, протирала мои ледяные конечности и отдавала распоряжения суетившейся Винсли. Однако не смотря на все то, что делала госпожа Эшоу, мне не становилось лучше. Я уже начала жалеть, что вообще приехала домой и обрекла домочадцев на возню со мной. Все-таки не стоило пренебрегать собственным здоровьем. Непреложная истина такова, что начинаешь ценить себя, свое здоровье и возможности только тогда, когда лежишь практически бездыханным телом в кровати. Мне настолько было плохо, что уже стало все равно и на вселенское зло, и на эльфов, заполонивших академию, как тараканы. Желание было одно — скорее встать на ноги. Так, размышляя о себе, я снова погрузилась в небытие.

Ночью меня разбудили чьи-то громкие голоса, которые, казалось, раздавались у меня за дверью. С трудом разлепив глаза, чувствуя, как дрожат от холода руки несмотря на то, что я была укрыта большим теплым одеялом, попыталась прислушаться, но все было тщетно. В моем нынешнем состоянии я едва слышала себя, не то, что творилось там, за пределами комнаты. Может, лорд Бэкшот вернулся?

Когда с силой распахнулась дверь, являя мне разъяренного мужчину, я подумала, что у меня, на фоне высокой температуры, начались галлюцинации.

Лорд Артэнтри, облаченный в длинный черный плащ, некоторое время вглядывался в мое лицо. Его большие глаза недобро сузились, а на чётко очерченных скулах ходили желваки. Кажется, дракон разъярён. Точно глюки. Как ни странно, позади дракона мельтешила экономка и что-то возмущенно говорила ему.

— Кайниэль в критическом состоянии, — ледяной голос лорда Артэнтри заставил вздрогнуть. — Если вы и дальше будете препятствовать мне, боюсь, я не успею оказать ей необходимую помощь, — добавил он, метнув убийственный взгляд на экономку. Госпожа Эшоу, сглотнув, тут же отступила, бросив на меня напряженный взгляд.

И тут до меня постепенно начало доходить, что никакие это не галлюцинации, а вполне реальная картина с ректором в главной роли. Мой воспаленный мозг судорожно перебирал причины его появления в моем, казалось, недоступном для посещения посторонних, доме, но ничего умного, кроме как того, что дракон меня преследует, не пришло.

Когда мужчина, стремительно отбросив на соседний стул свой плащ, начал закатывать рукава, неотрывно следя за мной, я сглотнула, но сил на то, чтобы возмутиться, не было. То, что произошло дальше, удивило не только меня, но и лорда Артэнтри, бросившегося к моей кровати. Я снова потеряла сознание.

Увы, долго пребывать в небытие мне не позволили. Сильные, горячие руки дракона от которых исходило приятное тепло я ощущала на своем лице, шее и конечностях. Боль, окутавшая меня с ног до головы, словно удав, постепенно начала отступать. Дыхание выровнялось, температура тела снизилась, а боль в горле притупилась. Я распахнула глаза, тут же поймав взгляд желтых глаз. Лорд Артэнтри, который в это время проводил ладонями над моим бедром, улыбнулся. Я невольно сглотнула, ощутив все прелести больного горла.

— Вам не следует сейчас говорить, Кайниэль, — хриплым голосом пояснил ректор, — поберегите свое горло.

Я заерзала на своем месте. Под прожигающим взглядом дракона, который в данный момент «лечил меня», я ощутила жуткую неловкость. Помимо этого, меня мучали вопросы, главный из которых звучал так: что он здесь забыл?

— Лорд Артэнтри, — прошептала я, поморщившись. Дракон хмуро воззрился на меня. — Что…что вы здесь делаете?

— Молчите, Кайниэль, — недобро зыркнув на меня, произнес он. — Дайте закончить, а потом я все поясню.

С досадой поджав губы, я откинулась на подушки и прикрыла глаза. А что еще оставалось делать? Я постаралась расслабиться и ни о чем не думать.

Наверное, прошло минут десять, когда я почувствовала, что, благодаря манипуляциям дракона, и боль в горле отступила.

— Спасибо большое за лечение, — произнесла я, отметив, что говорю своим нормальным голосом.

Дракон промолчал.

Поудобнее положила подушку и, рывком подтянув ноги, села. Но когда осознала, что все это время я лежала перед лордом Артэнтри в смятой, прозрачной ночнушке, которую, по всей видимости, надела на меня экономка, мне захотелось провалиться сквозь землю. К тому моменту, когда лорд Артэнтри подошел к окну, мое лицо, казалось, просто пылает от стыда. Какой позор, представь перед главой академии в столь непотребном виде. Мысль, что лорд Артэнтри в каком-то роде целитель, немного успокоила меня. Не думаю, что, когда этот мужчина врачевал, его интересовали мои прелести. Я вперила в ректора, который стоял ко мне спиной и разглядывал пейзаж за окном, осторожный взгляд. Он, словно почувствовав, что на него смотрят, резко обернулся, пройдясь по мне каким-то хищным взглядом. Мои надежды на то, что меня не разглядывали, рухнули в одночастье. Этот мужчина рассмотрел если не все, так многое — мрачно подумала я.

— Итак, — стараясь не показывать волнение, произнесла я, — что вас привело к нам?

Я скрестила на груди руки, пытаясь хоть как-то прикрыться. Куда подевалось одеяло? Даже накрыться нечем.

— Пришел побеседовать с вашим опекуном, — невозмутимо ответили мне.

— Его нет, — сказала я то, что он и без меня прекрасно знал.

— Я знаю, — усмехнулся ректор.

Я опустила взгляд, судорожно размышляя над тем, чтобы сказать. Спрашивать о том, что ему понадобилось от моего опекуна, не было необходимости. Очевидно же, что он заявился сюда, чтобы говорить с лордом Бэкшотом об экспериментах надо мной.

Чтобы нарушить тишину, возникшую в комнате, спешно пролепетала: — Я передам, что вы были у нас. Как только лорд Бэкшот вернется, он обязательно свяжется с вами.

— А вы, стало быть, остаетесь здесь? — с издевательской улыбкой на лице произнес он.

— Выходные, — я нервно пожала плечами, похолодев. Не нравится мне, куда он клонит.

— К вашему сведению, адептка, занятия начнутся уже завтра утром.

— У меня есть время…

— Учитывая то, как вы добиралась сюда, — перебил он, — у вас времени нет. Вам стоит вернуться в академию со мной.

Я невозмутимо выдержала его взгляд, в глубине которого плескались смешинки. Для дракона