— Есть еще один вариант, но я в него не очень верю, — с сомнением произнесла.

   — Кавье решила шантажировать того, кто покушался на Геллера, — понял правильно мою мысль ворожей. — Вполне логично. Отчего ты считаешь эту версию сомнительной?

   — Метресса Кавье, хоть и неприятная особа, но дурой никогда не была. Она пустилась бы в шантаж только если была уверена за свою жизнь. В другом случае, ей выгодней рассказать консулу, как объекту для интрижки, о своих знаниях. Ведь вы сами подчеркивали важность политической ситуации. А мэтр Геллер не простой гражданин дружеского государства. Консул наверняка отблагодарил бы метрессу Кавье за помощь в расследовании покушения. Оно ведь ведется?

   — Не официально, — подтвердил мэтр Броссар. — Нам удалось уговорить Геллера не поднимать скандал и позволить найти виновного.

   — И он согласился? — удивилась я.

   — Что в этом необычного? — уточнил он.

   — Покушение совершенно в Палероне, а мы покинули остров. Каким образом вы будете искать виновного, в случае если это местный житель? — возмущение исподволь стало пониматься во мне.

   — Клер, всегда удивлялся твоей способности делать правильные выводы, — широко улыбнулся наставник.

   — Это и ребенку понятно, — отмахнулась от комплимента. — Вы лучше объясните, кого подозреваете?

   — Еще вчера выяснили этот вопрос, — мрачно хмыкнул он. — На «Любимце богини» подозреваются все. От пассажиров до команды.

   — Но палеронцев вы не обвиняете, — утвердительно произнесла я.

   — Совершенно верно, — соглашаясь, он кивнул головой. — О прогулке знали на корабле. Даже если предположить, что дротик выпустил кто-то из местных, ему сообщить место и время мог только тот, кто присутствовал на «Любимце богине». Зачем искать исполнителя, которому заплатили, если заказчик плывет вместе с нами?

   — Теперь понятно, — протянула я и устроилась в кресле напротив. — Это вполне согласуется с моей версией убийства метрессы Кавье. Она либо узнала покушавшегося на консула, либо предполагала кому это нужно.

   — Ты не слишком усложняешь? — пытливо посмотрел мэтр Броссар. — Она хотела его соблазнить, чтобы иметь богатого и влиятельного любовника, какое отношение Кавье могла иметь к покушению на Геллера?

   — Я же говорю, — возмутилась его непонятливости. — Она свидетель, который мог указать на того, кто желает убить консула и стравить наши королевства. Политика, мэтр Броссар. Не удивлюсь, если окажется, что за всеми этими убийствами, покушениями и пропавшими без вести стоит король Хильберт.

   Наставник молчаливо покачал головой, соглашаясь. Наверняка он и сам предполагал нечто подобное, просто не собирался со мной делиться своими мыслями. Впрочем, я не вхожу в дипломатическую группу и никто не обязан рассказывать о сложившейся ситуации. Уверена, Этьен в курсе событий, но он точно посчитает неуместным мое вмешательство. Мэтр Броссар со мной поделился крохами информации по старой памяти, полностью доверяя из-за двух проведенных вместе расследований. В ином случае я бы осталась в стороне от происходящих событий, как и остальные пассажиры «Любимца богини». Хотя у меня вряд ли получилось бы. И дело даже не в присутствии бывшего наставника на корабле. Слишком много странных и на первый взгляд необъяснимых событий происходит, а задавать вопросы я всегда умела. Так что рано или поздно, но все равно сунула бы любопытный нос в происходящее. И мэтр Броссар это прекрасно понимает.

   — Король Хильбер спит и видит подчинить себе наше королевство, — со вздохом произнес ворожей спустя продолжительное время. — Но всех пассажиров, а так же членов команды Тристан лично проверил перед отплытием. Никто из них не имеет связей с Интуалией.

   — Но вы не знали, что Этьен, метресса Кавье и мэтр Бланкар воспитанники мэтра Филиппа, — напомнила ему.

   — Да, не знали, но Монти не имеет отношения к королю Хильберту. Он построил свою империю, — отрицательно покачал головой наставник.

   — Империя? У него настолько серьезный бизнес? — уточнила я.

   — Ты себе даже не представляешь, насколько, Клер, — ответил он.

   — Кстати, я спрашивала о наследнике состояния мэтра Филиппа у Христаса. Священник назначен доверенным лицом для наблюдения за передачей имущества, — с довольным видом сообщила ему.

   — Неужели? — от охватившего любопытства мужчина поддался вперед.

   — Правда узнать получилось только о завещании мэтра Филиппа, которое хранится у одного из королевских судей, — мое торжество немного поутихло.

   Ведь не так много я и узнала. Собственно лишь общую информацию, но, на мой взгляд, это уже что-то. Теперь нам известно о существовании заинтересованного лица в получении наследства.

   — В столице? — оживился мэтр Броссар.

   Ведь в таком случае это сузит поиск местонахождения завещания.

   — Увы, Христас ушел от ответа, — разочаровано развела руками.

   — Немного, но уже что-то, — поспешил успокоить он.

   Я и сама понимала, даже крупица сведений может помочь докопаться до истины.

   — Меня не оставляют сомнения, мэтр Броссар, — вздохнула я. — Вдруг моя ворожба кого-то подтолкнула к убийству мэтра Филиппа?

   — Не говори ерунды! — резко сказал он. — О подробностях ты сообщила только Монти. Даже мне отказалась рассказать. В обществе сложилось впечатление о том сеансе, как о неудачном. Ты не удивлялась тому факту, что тебя после никто не просил поворожить?

   Его глаза озорно блеснули, а до меня только сейчас дошло. В самом деле. На «Любимце богине» не много развлечений, день похож на предыдущий. Скучающие метрессы уж точно бы попросили поворожить ради интереса. А ведь никто даже слова об этом не произнес. Словно и не было ничего! Увлеченная расследованием и переживаниями о своих чувствах к мэтру Броссару не обратила на этот факт внимания.

   — В любом случае у нас есть смерть Монти, завещание и упомянутый в нем наследник. А это не мало, Клер! По возвращении в столицу будет с чем работать, — постарался переменить тему ворожей.

   Он прекрасно понял отчего мое настроение испортилось. Я-то надеялась завести полезные знакомства, а после возвращения в Тулус вновь поговорить с Этьеном о своем ворожейном салоне. А получается все пассажиры, кстати, из весьма обеспеченных или влиятельных семей, посчитали меня неудачницей. Конечно, Христас преподнес все как суеверие, мол, над морем богиня не благоволит ворожбе. И все же. Если путешественники с «Любимца богини» услышат о ворожее Клер Атталья, то обязательно расскажут о постигшей меня неудачи. И ничего не поделаешь со слухами. Общественное мнение складывается не в лучшую для меня сторону. Обидно!

   — Да, конечно, — печально согласилась с ним. — Собственно говоря, вы могли бы уже сейчас сообщить мэтру Одилону обо всем.

   — Не надо расстраиваться, Клер! Неужели тебе необходимо признание этих напыщенных глупцов? — мужчина накрыл своей ладонью мою руку.