— Прошу тебя, Нев, разреши пришвартоваться. Я знаю, ты слышишь меня. Твое затворничество пугает всех. Давай поговорим.

Между пилотской кабиной и отсеком, где расположились воины-генорги, не было перегородки, и я прекрасно слышал каждое слово.

— Швартовка запрещена… — продолжал верещать динамик.

— Нев, когда-то мы были друзьями. Возможно, что больше свидиться не придется. Со мною Исидо.

— Швартуйся, но Исидо пусть сидит в своей банке. Если он попытается войти, я всех вас разорву на куски, — прохрипел в ответ уже человеческий голос.

Сет посмотрел на Исидо. Тот сидел с безразличным выражением лица.

Спустя несколько минут наша амфибия пришвартовалась к шлюзу цитадели Нева Туна. Когда створки шлюзовой камеры распахнулись, у входа мы увидели отряд из пяти мощных киберов. Кибернетические организмы, созданные по образу боевых жуков с неведомой мне планеты, выстроились углом, растопырив конечности, увешанные крупнокалиберными пулеметами и парализаторами. Клацнули «молохами» воины вокруг меня. Я постарался оказаться в самых задних рядах.

— Пройти может только Сет, — почти неразборчиво прожужжал один из киберов. — Исидо и генорги должны покинуть город.

Сет и Исидо переглянулись. Исидо кивнул и направился назад. Сет же пошел в сторону стражей цитадели. Охранники пропустили его, и он вошел в лифт. Створки лифта захлопнулись. Исчез в люке амфибии и Исидо.

— Генорги должны тоже убраться, — снова зажужжал кибер. Не успел он договорить фразу, как отряд геноргов начал атаку. С невероятной скоростью уклоняясь от автоматических пушек киберов и прикрываясь энергощитами, генорги в мгновение ока превратили трех противников в груду бесполезного металла и искусственной плоти. Но два «жука», избежавших гибели в первые секунды боя, отступили к лифту и сумели скосить первую волну наступающих геноргов.

В самом начале схватки я, действуя по плану Сета, бросился на палубу и ожидал развития событий, плотно вжимаясь в металлический пол. Взрыв метко посланной ракеты разорвал в клочья еще одного кибера, а взрывная волна разметала слишком близко оказавшихся геноргов в стороны. На мгновение потерял ориентацию последний оставшийся кибер-охранник. Этого оказалось достаточно, чтобы раненый генорг у его ног смог беспрепятственно активировать связку гранат.

Когда стих гул взрыва, я, лежа среди мертвых тел, осмотрелся. Исидо снова появился в коридоре. Влажные губы на его лице кривились то ли в улыбке, то ли в гримасе отвращения. В сопровождении трех оставшихся в живых геноргов, уцелевших в атаке, он направился к лифту.

Когда двери лифта закрылись, поднялся и я. Вернувшись в амфибию, я отшвартовался и направил аппарат к противоположной части подводного города.

Миновав шлюз, я не встретил никакой охраны и спокойно дождался лифта. На нем я опустился на два этажа вниз и по узкому ломаному коридору, в соответствии с описанием Сета, достиг нужного помещения.

Это был длинный прямоугольный зал с рядами колонн. Свет хорошо освещал только середину зала, где за круглым столом сидели двое — Сет и Нев Тун. Седовласый Тун повернул голову в мою сторону.

— Его не стоит опасаться, Нев, — произнес Сет.

Я замер в тени с «молохом» наготове.

— Мы жестоко ошиблись, Сет, примкнув к мятежу. Мы попытались подвергнуть сомнению древние законы, и вот что из этого вышло. Осирис — это чудовище, одного за другим уничтожающее нас. Он безумен. Лучше бы «Святой отряд» довел свое дело до конца, — тихо и печально проговорил седой шумерянин.

— Сейчас ничего изменить нельзя, Нев. Все смирились и не хотят или боятся бороться с ним. А может быть, мы все слишком долго живем и просто устали.

— Я действительно устал, Сет. Я хочу, чтобы никто не беспокоил меня. Я просто хочу смотреть на море, слушать шум прибоя. Я не хочу никого видеть.

— Его это не устраивает. Он должен знать и видеть, как день за днем мы восхваляем его и почитаем как бога. Он не оставляет идею похода на Шумер.

— У него есть генорги.

— Генорги для него всего лишь орудие, Нев. В нас же он хочет видеть слепо верящих в него апостолов, готовых, безоговорочно повинуясь его приказам, вести в бой отряды новой армии.

— Это безумный замкнутый круг, — с горечью прошептал Нев Тун и опустил голову.

Палуба под ногами чуть дрогнула. Послышался звук близкого взрыва.

— Исидо прорывается. Кровавый Зверь скоро будет здесь. Даже если киборги положат его, Осирис забросает тебя бомбами. Ты должен броситься на колени перед ним или бежать. Воспользуйся нашим кораблем. Мой генорг подогнал его к третьему шлюзу. У тебя есть где скрыться?

Нев Тун долго молчал. Когда снова послышался глухой звук взрыва и палуба вздрогнула еще сильнее, он сказал:

— Бесконечно скрываться я не смогу. Осирис рано или поздно найдет меня. Ты должен что-нибудь придумать, Сет. А когда придумаешь, ты знаешь, где меня найти, — Тун быстро встал и зашагал к выходу.

Когда он ушел, Сет повернулся ко мне:

— Теперь твоя очередь, Кверт. Ты должен скрыться, пока я снова не призову тебя, мой друг. Будто тебя и не было здесь вовсе. Я же дождусь Исидо. Ступай.

Патагония — так называется область на юге Аргентины, представляющая собой обширное плато, с запада граничащее с древней и величественной горной цепью Анд, вечно покрытых снегами, а с севера окаймленное реками Рио-Колорадо и Рио-Негро. Большую часть Патагонии занимают безлюдные степные равнины — пампасы со скудной растительностью, часто пронизываемые сильными ветрами, и многочисленные озера — родина фламинго. «Ханебу-2», пилотируемый Хенке на предельно низкой высоте, спугнул стаю этих розовых птиц и приземлился несколько минут спустя у подножия гор. Не мешкая, мы высыпали на яркое солнце. В январе — феврале средняя температура в этих местах около пятнадцати градусов тепла, но стоит притихнуть холодному ветру, и начинает здорово припекать. Магдалена, Зигрун и Мария с удовольствием щурили глаза от яркого солнца и вдыхали свежий воздух.

Вчера вечером Хорст поделился со мной идеей. К нему поступило сообщение о необычном месте на границе Анд и Патагонии. Немецкие агенты в Аргентине зафиксировали и направили в «Аненербе» рассказ одного из местных пастухов, рассказывающего о виденном им подземном городе с храмом в виде многоступенчатой пирамиды. Информация о необычных явлениях по всему свету в соответствии с указанием Гиммлера в обязательном порядке направлялась в нашу организацию. В день иногда поступало до сотни подобных рапортов. С недавних пор архив «Аненербе» стали перебрасывать в Новый Берлин, и Хорст старался хотя бы выборочно изучать поступавшие бумаги. Наткнувшись на рапорт с пересказом истории пастуха, он не придал ему особого значения. Однако вскоре вернулся к нему, подумав, что это неплохой повод устроить интересный вояж для замкнувшейся в себе Марии Орич и желавших хоть ненадолго вырваться из-под ледяного купола Зигрун и Магдалены. Возможно, что и самому ему хотелось развеять плохое настроение, которое не покидало его последнее время. Я с удовольствием поддержал это предложение. В качестве пилотов мы решили задействовать Хенке и летчика-испытателя Альфреда Готта. Готт был ровесником Хенке и похож на него, словно брат. Оба весьма смешливые и по-детски наивные, офицеры с недавних пор стали друзьями. Вместе они дни напролет возились с «летающими тарелками» и, несмотря на внешнюю несерьезность, стали опытными пилотами необычных летательных аппаратов. Ранним утром мы всемером, переодевшись в гражданское платье, погрузились в «Ханебу», и огромный диск нырнул в Черное Зеркало. Менее чем через час мы были уже в воздушном пространстве Аргентины.