я, похоже, понимаю почему.

— В заключении говорится, что он принял рецептурное снотворное, так что таблетки были его. Он проглотил целую банку и запил бутылкой виски. И из-за записки не было причин считать эту смерть подозрительной, — объяснил Джонатан.

— А что насчет записки? — спросила Нэнси. — Она была напечатана, как и записка Нейтана, неужели это никого тогда не удивило?

— Мы знали, что он обычно пользовался печатной машинкой, так что это не показалось чем-то нехарактерным, нет, — ответила Кэрри и взглянула на Перси. — Я себя так ужасно чувствую. Как будто мы на самом деле подвели Барнаби. Но откуда мы могли знать? Ведь Томас был нашим другом. Я никогда бы даже представить себе не могла…

Он замолкла, не закончив фразу. Нэнси не могла винить ее.

— А как вы думаете, Томас действительно украл сюжеты у Барнаби? — спросил Джонатан.

— Барнаби в голову всегда приходили восхитительные идеи, — отозвался Перси. — Это была его замечательная особенность. Но если говорить честно, писать у него получалось гораздо хуже. Поэтому ему везде отказывали. Он как будто не мог перенести свои идеи на бумагу так, чтобы они ожили.

— А Томас? — заинтересованно спросила Нэнси. — Что насчет него?

Перси вздохнул:

— Он был блестящим писателем. Я всегда говорил, что он в нашем клубе лучший.

Кэрри кивнула:

— Я помню, однажды он сказал, что ему нужна всего-навсего одна блестящая идея… О! — Она осознала, что произнесла, и посмотрела на Перси: — Он правда это сделал, да? Украл идею Барнаби.

— Боюсь, ты права, — согласился Перси.

Пенелопа взяла в руки экземпляр «Идеального убийства».

— Меня больше всего поражает, что он украл идею тридцать лет назад. Вся его карьера, его деньги и слава по праву должны были принадлежать другому человеку, — возмутилась она, размахивая книгой в воздухе. — Как он мог наслаждаться всем этим, зная правду?

— Полагаю, ему удалось загнать чувство вины куда-то очень глубоко, — ответил Перси. — Он всегда был таким амбициозным. Думаю, он сосредоточился на этом. И, наверное, ему все казалось нормальным в каком-то извращенном смысле: он ведь писал книги сам. Конечно, это ни капельки не нормально, но вы знаете Томаса — его высокомерие, раздутое эго, потребность в успехе. Нам казалось, что он поступил бессердечно, покинув Даг герфорд и ни разу не обернувшись, но мы и не подозревали, каким бессердечным он может быть на самом деле.

— Я бы не смогла наслаждаться тем, что вот так украла, — заключила Пен, бросив книгу на стол.

— Ты хороший человек, Пен, — отозвалась Нэнси. — А Томас определенно нет.

— Мне так жаль Майкла, — произнесла Джейн, сделав глоток чая. — Осознать, что этот человек уничтожил твоего отца, а потом увидеть, как он делает то же самое с тобой.

— Знали бы мы, кем Майкл был на самом деле! — воскликнул Перси. — Почему он нам ничего не сказал?

— Он не хотел втягивать вас обоих. Он знал, каким безжалостным может быть Томас. А еще мне кажется, что он был не уверен, поверит ли ему кто-нибудь, — объяснила Нэнси.

— Судя по разговору с его прежним начальником в Оксфорде, у него особо не было друзей. И он потерял всю семью. Он привык рассчитывать только на себя, — добавил Джонатан.

Нэнси посмотрела на Джейн, Джонатана и Пен и поняла, какое облегчение, что про нее такого не скажешь. Хоть она и потеряла родителей, как и Майкл, но могла рассчитывать на своих друзей. Она покачала головой:

— Но Майкл хотя бы оказался достаточно предусмотрительным, чтобы оставить дневник своего отца здесь. Он явно сознавал, что все может пойти не по плану. В конце концов, он собирался встретиться с убийцей. А когда убил единожды…

— Второй раз проще, — закончил Джонатан. — Я думаю, тут ты права.

— Не верится, что кто-то может так легко забрать чью-то жизнь. — Пенелопа вздрогнула.

— Я не хочу, чтобы Томасу все это сошло с рук, — сказала Кэрри. — Нужно что-то сделать, чтобы остановить его.

— Нужно, — согласилась Нэнси. Она повернулась к Джонатану и своей бабушке: — Пойдем к инспектору Брауну?

— Он не самый большой наш фанат, — отозвался Джонатан. — Он послушает?

На минуту они замолчали, задумавшись.

Нэнси знала, что инспектор не одобрял их участие в его делах, но у них было письмо и дневник — это же веские доказательства? Но потом вспомнила его реакцию на новости об истинном виновнике той аварии. Он казался таким равнодушным и как будто не имел ни малейшего намерения возбуждать дело против семейства Рот. Тогда она подумала, что вот так он наказывает ее — она ведь раскрыла убийство Люси Рот, не он. Но ей не нравилось думать, что люди могут быть такими мелочными, особенно полицейские.

— Не могу сказать наверняка, поверит ли он, — ответила Нэнси. Она не хотела отдавать улики и смотреть, как они исчезают, или наблюдать за Томасом, почивающим на лаврах своих преступлений. — Думаю, нам нужно сделать так, чтобы инспектор Браун точно не смог игнорировать то, что мы выяснили. Обезопасить себя на всякий случай. Но как?

— Знаешь, что мы можем сделать… — начала Джейн, опустив свою чашку с блюдцем на стол. — Мы можем устроить еще один фестиваль. — И после этих слов в ее глазах заплясали озорные искорки.

Глава 41

Снова повисла недолгая тишина.

— Мм… — начала Пенелопа, — а зачем нам это делать?

— Ну, дорогая, мы можем сказать, что хотим реабилитироваться после ужасных событий последнего фестиваля. Мы организуем его в память о Майкле и передадим выручку в тот же благотворительный фонд, куда Томас отдает деньги с продажи книг.

Тут Нэнси уловила идею своей бабушки:

— То есть, если мы предложим ему там выступить, он не сможет отказаться?

Джейн кивнула:

— Точно. Ему придется явиться, чтобы выглядеть хорошо в глазах прессы и общественности, а мы позовем инспектора Брауна, чтобы уж точно не возникло никаких накладок, и тогда…

— Как-то предъявим Томасу то, что он сделал, — закончила Нэнси. — Но как?

Они собрали всю семью Рот на Рождество, чтобы вытянуть признание из убийцы, и это сработало, хотя и не совсем так, как они планировали. Но все-таки…

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — быстро проговорила Джейн. — Прежде всего нам нужно распространить идею еще одного фестиваля среди жителей деревни и заставить Томаса на него явиться.

— Если мы будем настаивать, что организовываем его в память о Майкле и в благотворительных целях, он точно не сможет отказаться без причины, а какую тут найти причину? Прямо сказать «нет» он не посмеет, ведь он виноват в смерти Майкла, — заявил Томас и взглянул на Нэнси. — Если кто-то и