– Зачем ты даешь им имена, если они не самостоятельные личности? – спросила Мэри.

– Просто чтобы обозначить их… А впрочем, ладно, это все ерунда. Главное, если Макилвейн прав, то сейчас сотни тысяч, а может быть, миллионы слизняков точно знают, кто мы такие, как нас зовут, как мы выглядим, где твоя квартира, где моя и где наша хижина. Мы у них в списке.

– Но… – Мэри нахмурилась. – Это же ужасно, Сэм. Откуда они могли знать, что мы появимся в хижине? Ты ведь никому не говорил, куда мы уехали, и я тоже не знала. Неужели они просто устроили ловушку и ждали? Да, видимо, все так и было.

– Иначе не сходится. Мы не знаем, что значит для слизняков ожидание. Возможно, они воспринимают время совсем по-другому.

– Как венерианцы, – предположила она.

Я кивнул. Венерианцы, случается, «женятся» на своих же праправнучках, и прародители бывают моложе своих потомков. Разумеется, это зависит от того, кто как впадает в летнюю спячку.

– В любом случае мы должны сообщить все это – и догадки тоже – нашим аналитикам. Пусть парни порезвятся – может, что и надумают.

Я хотел было добавить, что Старику теперь нужно быть особенно осторожным, поскольку охотятся в конечном счете именно на него, но тут, впервые с начала нашего отпуска, зажужжал аппарат связи. Я ответил и услышал перекрывший оператора голос Старика:

– Явиться лично!

– Уже летим, – сообщил я. – Будем примерно через полчаса.

– Нужно быстрее. Ты пройдешь через «ка-пять», Мэри пусть явится через «эль-один». Поторопитесь. – И он отключился, прежде чем я успел спросить, откуда ему известно, что Мэри со мной.

– Ты слышала? – спросил я Мэри.

– Да. Меня тоже соединили.

– Похоже, вот-вот начнется веселье.

* * *

Только после приземления до меня дошло, насколько сильно все вокруг изменилось. Мы исправно соблюдали режим «Голая спина», но понятия не имели о режиме «Загар». Едва мы вышли из машины, нас остановили двое полицейских.

– Стоять на месте! – приказал один из них. – Не делать резких движений!

Кроме ремней, ботинок и узеньких – чисто символических – плавок, на них ничего не было. Я даже не сразу заметил номерные бляхи на поясах.

– Так, – распорядился первый полицейский, – вылезай из штанов, приятель.

Видимо, я слишком мешкал, и он рявкнул:

– Быстро! Двоих таких сегодня уже застрелили, и у тебя есть шанс стать третьим.

– Сделай, как они говорят, Сэм, – спокойно сказала Мэри.

Я сделал. Шорты у меня были надеты на голое тело, так что я остался стоять в одних ботинках и перчатках. Чувствовал я себя полным идиотом, но, снимая шорты, ухитрился спрятать в них аппарат связи и пистолет.

Один из полицейских заставил меня повернуться, и его напарник сказал:

– Он чист. Теперь дама.

Я начал было натягивать шорты, но меня остановил первый полицейский:

– Эй! Ты что, неприятностей захотел? Не вздумай их надевать.

– Вы же меня уже обыскали, – попытался возразить я. – Я не хочу, чтобы меня задержали за появление в общественном месте в непристойном виде.

Полицейский удивился, потом заржал и повернулся к своему напарнику:

– Ты слышал, Скай? Он боится, что его арестуют за непристойный вид!

Второй терпеливо пояснил:

– Слушай, придурок, ты должен делать, что говорят, понял? Сам знаешь правила. По мне, так хоть шубу надевай, но тогда тебя точно заберут – только не за непристойный вид, а сразу в морг. Дружинники не то что мы – сразу стреляют на поражение. – Он повернулся к Мэри. – Теперь, леди, ваша очередь, пожалуйста.

Мэри без разговоров стала стягивать шорты. Второй коп любезно заметил:

– Этого не нужно, леди. С этим фасоном все ясно. Просто медленно повернитесь.

– Благодарю вас, – ответила Мэри и послушно повернулась.

Полицейский подметил верно: и шорты, и лифчик на ней выглядели так, будто их напылили из баллончика, и очевидно в них не пряталось ничего, кроме самой Мэри.

– Что насчет бинтов? – спросил первый. – В ее одежде точно ничего не спрячешь.

«Братишка, – подумал я, – как же ты заблуждаешься! Готов держать пари, что в эту минуту она прячет как минимум две пушки, не считая той, что в сумочке. И готов держать пари, что одна из них может выпалить куда быстрее ваших!» Но вместо этого я сказал:

– У нее сильные ожоги. Вы что, сами не видите?

Он с сомнением посмотрел на неаккуратно намотанную повязку, которую я наложил. Я действовал по принципу «чем больше, тем лучше», и толстая повязка на плечах, где она обгорела сильнее всего, несомненно, могла скрывать слизняк.

– Хм… – протянул он. – Откуда мне знать, что там на самом деле ожоги?

– А что же еще?! – Я почувствовал, что вот-вот взорвусь. Я был свежеиспеченный идеальный супруг, остро реагирующий на все, что касается его жены. Я понимал это, и мне это очень нравилось. – Черт побери, а волосы? Она что, по-вашему, сожгла себе такие волосы, только чтобы вас одурачить?

– Эти все могут, – мрачно произнес первый полицейский.

– Карл прав, – сказал второй, более терпеливый. – Извините, леди, но нам придется потревожить ваши бинты.

– Вы не имеете права! – вспылил я. – Мы как раз едем к врачу. Вы…

– Помоги мне, Сэм, – перебила меня Мэри. – Я их сама не размотаю.

Я заткнулся и дрожащими от ярости руками принялся отгибать повязку с одной стороны. Через некоторое время тот, что был постарше и помягче, присвистнул и сказал:

– Хорошо, я удовлетворен. Карл?

– Я тоже, Скай. Кошмар какой-то. Девочка, похоже, кто-то пытался поджарить тебя на барбекю. Как это случилось?

– Расскажи им, Сэм.

Так я и сделал. Когда я закончил рассказ, старший заметил:

– Скажу, что вы еще легко отделались, – без обид, мэм. Значит, теперь еще и кошки, да? Про собак я уже слышал. И про лошадей. Но кто бы мог подумать, что обычная кошка тоже может таскать паразита, а? – На лице у него словно сгустилась тень. – У нас дома есть кошка, и теперь придется от нее избавиться. Детишки, понятное дело, расстроятся.

– Сочувствую вам, – сказала Мэри, и, судя по голосу, она действительно ему сочувствовала.

– Всем сейчас тяжело. Ладно, ребята, вы свободны.

– Подождите-ка! – сказал первый. – Скай, если она пойдет по улице с такой повязкой на спине, кто-нибудь наверняка пришкворит ее из лучемета.

Второй полицейский почесал подбородок.

– Тоже верно, – сказал он Мэри. – Видимо, придется вызвать вам патрульную машину.

Что они и сделали – одна из машин как раз садилась неподалеку. Я расплатился за аренду нашей развалюхи и доехал с Мэри до ее входа в Отдел – через служебный лифт в одном из небольших отелей. Чтобы избежать лишних вопросов, мы вошли в лифт вместе. Она спустилась до нижнего уровня, который даже не значился на очевидных для взгляда кнопках, а я поднялся, уже один, обратно. Можно было пройти в Отдел с ней, но Старик приказал мне возвращаться через «К-5», так что мне нужен был «К-5».