Сжав пальцами подлокотники, девушка внимательно наблюдала за отчаянной схваткой воинов. Когда на отряд Волкова посыпались стрелы, аланка чуть не вскрикнула. В последний момент она успела взять себя в руки. Хорошо хоть и мать, и Дейл и герцог увлечены поединком. Тем временем, противники с диким криком врезались друг в друга. Треск копий, звон мечей, стоны умирающих. Безумная какофония. Особенно в совокупности с оглушающим ревом толпы.

Эвис перестала смотреть на арену, ее взгляд прикован к огромному голографическому экрану. Там юноша мелькает непрерывно. Он в самой гуще сражения. Вот Волк бьет мечом, вот защищается щитом, вот валит соперника на песок. Без сомнения, юноша лучший. Никто не может устоять перед ним.

Девушка вдруг поняла, что безумно боится за этого раба. С чего вдруг? Если его сейчас убыот, ничего страшного не произойдет. Что за странная блажь? Неужели она влюбилась в наемника? Ерунда. Аланка видит парня всего второй раз. Так быстро сильное чувство не возникает. А почему нет? Вдруг Эвис заблуждается? Девушка очень молода, подвержена эмоциям и абсолютно не разбирается в данном вопросе. Ясно одно — ее ужасно влечет к известному ассонскому гладиатору.

Вражеский клинок зацепил плечо Волка. Юноша продолжал драться, как ни в чем не бывало, зато аланка от испуга прикусила губу. Во рту ощущается приторный вкус крови. Эвис проклинала себя. Она определенно потеряла рассудок. Нашла из-за кого переживать…

В ее окружении немало достойных молодых людей, но ни один не добился благосклонности девушки. Сердце аланки никого не выбрало. И вот теперь оно проснулось. Жестокая ирония судьбы. Урожденная графиня Сирианская, по мужу герцогиня Видог и бесправный, обреченный на смерть раб. Между ними нет ничего общего. Кроме…

Эвис взяла со столика стакан с прохладительным напитком. Может он остудит ее внезапно вспыхнувшую страсть. Нужно отбросить прочь дурацкие мысли. До добра они не доведут. Схватка приближалась к концу. Наемники сумели переломить ситуацию. Волк метнул копье, и гигант с секирой упал на арену. Зрители дружно зааплодировали. Владыка Плайда удовлетворительно кивнул головой.

— Отличное представление, — негромко сказал Берд. — Организаторы постарались. Сегодня было много сюрпризов. А каково ваше мнение, графиня?

— Необычно, — проговорила Октавия. — В игре актеров нет лжи и фальши. Все по-настоящему. Хотя, честно признаюсь, первая часть мне не очень понравилась. Не хватает интриги. Наблюдать за кормлением животных можно и в зоопарке. А вот одиночные поединки произвели впечатление. Прекрасный антураж. Сверкающие латы, шлемы с перьями, древнее оружие. Ты словно попадаешь в прошлое. Атрибутика, наверное, стоит недешево.

— Доспехи делают лучшие мастера, — произнес Видог. — Но денег мы не считаем. Гости герцогства должны получить незабываемое удовольствие. Как видите, на трибунах нет свободных мест. Люди специально берут отпуска и прилетают на Грезу, чтобы понаблюдать за схватками гладиаторов.

— Намекаете на прибыльность предприятия, — улыбнулась Торнвил. — Это не удивительно. Народ не отличается от стада конов. Сначала обыватели возмущаются, затем привыкают, а впоследствии сами требуют подобные представления. Острые ощущения будоражат кровь. Кроме того, они позволяют выплеснуть негативную энергию. В обществе сразу снижается напряженность.

Женщина рассуждала о смертельном шоу так, словно речь шла о премьере в театре. В голосе ни капли сострадания к погибшим людям. Воины для нее абсолютно неодушевленные предметы.

— Кстати, — продолжила графиня, — гладиатор со странной кличкой был великолепен.

— Одинокий Волк, — подсказал Берд. — Вы правы. Он дрался замечательно. Его уровень постоянно растет. Я помню Волка еще совсем мальчишкой. Невысокого роста, худой, с боевой раскраской на теле.

— Он и сейчас не гигант, — вставила Октавия.

— Пожалуй, — согласился Видог. — Но парень окреп, возмужал, стал гораздо сильнее физически. В его действиях появилась рассудительность.

— А можно посмотреть на знаменитого воина поближе? — неожиданно спросила Эвис.

Как это вырвалось, девушка не поняла и сама. С ней что-то происходит. Мало ли какие мысли бродят в голове. Зачем же их озвучивать. Однако, похоже, сердце уже не прислушивается к доводам разума. Ситуация непростая. Вдруг мать, Берд или Дейл что-нибудь заподозрят?

— Вы так много говорите о нем, — смущенно пояснила аланка. — А из ложи его не разглядеть…

Впрочем, опасения Эвис оказались напрасны. Ее реплика не вызвала негативной реакции. Наоборот. К просьбе девушки отнеслись благосклонно и Торнвил, и Видог. Октавия рассмеялась и сказала:

— Герцог, вы разожгли у моей дочери любопытство. Продемонстрируйте нам этого Волка.

— Ваше желание для меня закон, — произнес Берд. — Нет ни малейших трудностей.

Правитель тут лее отдал соответствующие распоряжения. Эвис почувствовала нервную дрожь в коленях. Что она делает? Что за авантюру затеяла? Глупая, сумасбродная девчонка. Спокойно вернулась бы на Алан и забыла воина. Однако ее опять тянет на приключения.

Хотя, чего бояться? На шею бойцу Эвис к ведь не бросится. Не исключено, что на голографическом экране наемник гораздо привлекательнее, чем в реальности. Тогда ее пылкая страсть тут же и угаснет. Вариант не самый худший. Надо собраться и вести себя подобающим образом. Она взрослая замужняя женщина и умеет контролировать свои эмоции. Опыт неудачного покушения на мать кое-чему научил девушку.

В подтрибунное помещение, где располагались солдаты Энгерона, вновь вбежал Браен Клевил. Судя по выражению лица, распорядитель очень взволнован. На лбу плайдца крупные капли пота, которые он даже не вытирает. Переведя дух, Браен подошел к Андрею и проговорил:

— Пойдешь со мной. Пошевеливайся!

— Какого черта? — вмешался Норкати. — Куда ты тащишь парня? Где наблюдатели?

— Заткнись, раб! — зло процедил сквозь зубы распорядитель. — Мое терпение на пределе. Ты слишком часто суешь нос туда, куда не следует.

Сержант благоразумно промолчал. Клевил явно на взводе. Ни к чему хорошему данный спор не приведет. Одно слово плайдца и сотрудники компании ликвидируют строптивого невольника. Статус инструктора не поможет Эдвину. Офицеры выполнят любую волю клиента.

Волков встал и поплелся за Браеном. У ворот распорядитель обернулся и посмотрел на юношу.

— Проклятие! — раздраженно воскликнул Клевил. — Что это за убожество? Ты спятил?

— А в чем проблема? — недоуменно вымолвил Андрей.

— В твоем внешнем виде, — рявкнул плайдец. — Не знаменитый гладиатор, а жалкий оборванец.

Нужно признать, доля правды в словах Браена была. Без доспехов воины выглядели несуразно. Голые, босые ноги, короткая туника и прилипшая к телу, мокрая майка. Кроме того, на плече у Волкова свежая рана. Зашить ее не успели, и из-под бинтов сочится кровь.

— Надень кольчугу! — произнес распорядитель. — Тебе выпала высокая честь предстать перед правителями двух самых могущественных государств. И не вздумай болтать лишнего. Не забывайся. Иначе отрежу язык.