— Ты опоздала, — равнодушно ответила на этот крик я и попыталась сесть. Я лежала на мокром полу, и чем дальше, тем меньше мне это нравилось. А еще рядом опять не было Гранта…

— Это ты! Все ты, гадина! — Обезумевшая ведьма, ползущая ко мне по лужам, была совсем не похожа на утонченную и элегантную кузину. Но в любом случае мама, сидевшая со мной рядом, не колебалась — вскочила и жестким тычком отбросила ее подальше:

— Заберите.

Я не испытала ни капли сочувствия, да и не ударила ее мама, просто опрокинула, причем прицельно к дяде и тете Гарльтонам.

— Мам, — позвала я.

Сколько же я была без сознания? Не только мама успела прийти, но и папины офицеры. Они появились на ее окрик, подхватили Кэтрин под руки и силой выволокли.

— Покажите ее какому-нибудь целителю, — напоследок бросила мама, брезгливо скривившись.

Кэтрин выглядела по-настоящему помешавшейся. И я не удивлюсь, если она действительно сошла с ума. Потеря и родителей, и Эдвина разом уже испытание для разума, а у нее оно наложилось на последствия приворота. Не факт, что она вообще когда-нибудь сможет оправиться.

— Козочка? — Мама явно намеревалась сесть рядом, но я жестом ее остановила и, цепляясь и за ее руку, и за стену, медленно встала.

— Я в порядке.

Мама, конечно, не поверила, но спорить не стала, только обняла меня за талию, позволяя на себя опереться.

Я не сказала вслух, но мама и так догадалась, что я хочу выбраться из комнаты, где лежали старшие Гарльтоны и Эдвин. Принца, кстати, не было. Наверное, целители унесли.

Мама помогла мне добраться до коридора.

— Козочка…

— Где Грант? — Я не могла не спросить.

Мама виновато отвела взгляд:

— Не знаю. Я видела его в последний раз еще наверху, когда его вместе с низшими демонами унесло потоком воды.

— Он жив, надо просто его найти.

— Козочка…

— Это он не дал мне уйти вслед за предком Эдвина.

— Мелани, я боюсь, что…

— Мам, не надо. Грант жив. Пойдем туда, где видели его в последний раз.

Не знаю, куда отвела бы меня мама в результате. Лицо у нее было такое, что я не удивилась бы нажатию на точку «сознания» и тому, что очнусь уже в военном лазарете. Но к счастью, до этого не дошло. Потому что, когда мы выбрались в коридор, навстречу нам кинулись сначала отец, потом дядя, а потом…

— Грант!

У меня даже силы снова появились, я кинулась к нему и буквально упала в родные объятия. И теперь слезы хлынули неудержимым потоком.

— Ну-ну, козочка, — где-то в стороне сконфуженно причитал отец. — Все закончилось. Все… теперь будет хорошо!

Да, все будет хорошо, мы победили.

И именно поэтому я никак не могла с собой справиться, ревела в десять ручьев, а Грант еще и поощрял выплескивать истерику, только обнимал и гладил по спине, позволяя вволю заливать слезами его рубашку. Я почти смогла с собой справиться. Умом я понимала, что надо отцепиться и показать Гранта целителям. То, что он стоит и успокаивает меня, еще не значит, что у него действительно есть на это силы, скорее он держится ради меня на одном упрямстве.

Внезапно мой герцог вздрогнул, очень ощутимо вздрогнул. Слезы как отрезало. Я уставилась на Гранта с испугом. Что-то было не так… А он криво улыбнулся:

— Откат, Мели. Начинается откат за ритуал, который вернул тебя в прошлое.

После того, как мы побывали за гранью второй раз, было бы странно, если бы откат не начался. Самое страшное, что часа, на который мы изначально рассчитывали, у нас наверняка нет. Четверть часа, а то и меньше.

— Хранительница! — рявкнула я.

— Здесь. — Она оказалась гораздо ближе, чем я смела надеяться. — Вижу.

Значит, объясняться не потребуется — это прекрасно.

Я с неприязнью покосилась на зал Капели. Выходить замуж в окружении мертвецов… Но нам нужен ближайший алтарь.

Хранительница, коснувшись моей руки, молча качнула головой, а затем… сдвинула часть стены. Плита скрывала совсем крошечный зал, но главное, что в нем тоже находился алтарь, и он был гораздо ближе.

Жрица плеснула из полупустого графина воду на каменную поверхность. Невесть откуда на алтаре появился родовой артефакт Эмерсонов.

Грант сжал мои пальцы в своих.

— Согласна ли ты, Мелани Тейл, стать женой Гранта Эмерсона?

— Да!

— Леди Коукворт, смилуйтесь! — Я сложила руки в молитвенном жесте и сделала то самое выражение лица, что всегда действовало на строгую гувернантку умиротворяюще. — Я усвоила все тонкости большой парадной сервировки для зимнего периода! Но можно сегодня мы на этом и закончим?! Корабль генерала Тейла уже наверняка входит в бухту, я не могу их не встретить!

Леди тяжело вздохнула, а потом улыбнулась:

— Идите, герцогиня. На сегодня урок окончен. Но завтра мы вернемся к обычному расписанию!

Я быстро-быстро закивала и постаралась вздохнуть как можно незаметнее. Да, найти эту своеобразную женщину стоило, тем более что я давно этого хотела. Но в этой реальности без Эдвина она успела уехать на материк раньше, чем я о ней вспомнила. И заманить ее обратно оказалось не так просто.

Я справилась — все же лучше леди Коукворт никто не выдрессирует учеников в области этикета. А я хотела учиться — опыт опытом, но в прошлый раз я не успела узнать много тонкостей. Да и вообще. Леди потихоньку оттаивает, скоро станет совсем как родная, и я сумею позаботиться о ее судьбе. К тому же дядя Эндрю последние три года служит при штабе, а его молодая жена Саманта учится в академии на курс младше меня. Ей еще год до выпуска и куча времени до того момента, когда наша строгая воспитательница признает бывшую бедную дворяночку из захолустья настоящей леди.

Улыбнувшись, я вышла из кабинета и тотчас позвала горничную, чтобы помогла мне одеться. Сегодня действительно родители снова возвращаются с континента, и я наконец-то увижу не только маму и папу, но и малыша-братика.

Я не стала менять платье полностью, ограничилась кружевной накидкой и кокетливой шляпкой по последней моде — с синими полями и настоящей фигуркой парусника.

— Ой, — выдохнула горничная.

— Что случилось? — удивилась я непривычной реакции.

— Простите, леди, — тотчас извинилась она за свою несдержанность. — Пожалуйста, взгляните в зеркало.

Интересно…

Я повернулась к своему отражению и тоже не сдержалась:

— О… Грант!

Ответом был смех мужа.

Паршивец. Как был паршивцем, так и остался. Грант превратил мой головной убор в игрушечный артефакт. На полях шляпы появилась иллюзия водной глади, сама шляпа стала островком, а парусник отправился в самое настоящее плавание — скользил по полям как настоящий.