Проклятие! Он ведь искушает Ребекку, соблазняя ее, как и предлагал сделать сэр Энтони. То, что он делает это в порыве страсти, а не из холодного расчета, не меняет положения дел. Результат один и тот же.

Кеннет быстро взял себя в руки и отстранился от Ребекки. На мгновение он почувствовал, что ее тело сопротивляется, не хочет расставаться с ним. Затем Ребекка затихла и понуро опустила голову. Какая она маленькая, хрупкая! Она достойна сильного, честного мужчины, каким считал его сэр Энтони и каким он на самом деле не является. Безмозглый дурак, не умеющий сдерживать свои чувства!

– Если мы не будем сдерживать себя, – сказал Кеннет, тяжело дыша, – то действительно скоро окажемся перед алтарем.

– Господь не допустит, чтобы мы оправдали ожидания благородного общества, – язвительно заметила Ребекка, хотя на ее лице было написано страдание.

Волосы Ребекки рассыпались по плечам, и Кеннет не смог отказать себе в удовольствии погладить их. Шелковые и упругие, похожие на огонь, они и жгли, как огонь.

– Если я снова попытаюсь поцеловать вас, Ребекка, ударьте меня как следует. В вашем присутствии я забываю обо всем на свете.

Ребекка улыбнулась с явным удовольствием. Если бы не отсутствие пушистых усов, она была бы похожа на своего кота после удачной охоты.

– Вы думаете, у меня есть сила воли? Ошибаетесь. Не забывайте, что я почти десять лет жила жизнью затворницы. К тому же я падшая женщина.

Ребекка подняла руку и хотела положить ее ему на шею, но Кеннет быстро перехватил ее и, отстранив, поцеловал ладонь, стараясь тем самым остудить ее пыл.

– Ваша репутация восстановлена, и сейчас вы снова всеми уважаемая женщина. Не забывайте об этом.

Ребекка засмеялась и затрясла головой так сильно, что ее рыжие волосы пришли в движение и золотым потоком устремились вниз. Сознание своей женской соблазнительности, которое Кеннет подозревал в ней еще при первой их встрече, сейчас было видно невооруженным глазом. Как правильно заметил ее отец, она давно уже не семнадцатилетняя девственница.

– Я выгляжу слишком невинной, капитан? – с насмешкой спросила Ребекка.

Кеннет старательно прятал глаза. Каждый раз, когда он заключал ее в свои объятия, он все больше познавал ее тело. Его правая рука, та, что ласкала ее грудь, невольно сжалась в кулак.

– Вы похожи на Лилит, ту, что крала у мужчин их души, коварную и неотразимую. Уверен, что она тоже была рыжей.

Вскинув голову, Ребекка вызывающе посмотрела на него.

– Тогда вам лучше скорее уйти, пока я не похитила вашу душу.

Кеннет молча поцеловал ей руку и направился к двери.

– Прихватите это с собой, – сказала Ребекка, протягивая ему банку со скипидаром. – Он нужен вам больше, чем мне.

Кеннет поблагодарил и взялся за ручку двери, но, прежде чем открыть ее, оглянулся и посмотрел на Ребекку. Опершись руками о край стола, она пристально смотрела ему вслед, и в этом взгляде были и изучающий взгляд художницы, и призыв охваченной страстью женщины. С внезапной очевидностью Кеннет вдруг понял, что Ребекка уже похитила его душу.

Кеннет ушел, а Ребекка еще долго стояла, опершись руками о стол. Она хотела разжечь в Кеннете огонь страсти и добилась этого. Вряд ли он когда-нибудь женится на ней. Не собирается же он быть секретарем ее отца всю оставшуюся жизнь! Если ему удастся спасти имение, то он оставит ее. Ей там не место. Настоящий джентльмен не может жениться на такой женщине, как она.

Но прежде чем он покинет их дом, она обязательно должна вкусить запретный плод. Она хочет его, и возможность иметь дитя любви совсем не пугает ее. Наоборот, ей будет кого любить и кому отдавать свою любовь.

А если этого не случится, то у нее останутся воспоминания, которые будут согревать ее холодными ночами.

Кеннет провел остаток вечера и большую часть ночи в работе с разведенной краской. Неудачные рисунки сжигались им на огне свечи. Поспав несколько часов, он вернулся к работе. Он приступил к картине, которая возникла в его голове, когда он ласкал Ребекку. Начало было хорошим.

Фон и контуры фигуры вышли вполне удачными, однако основная работа была еще впереди, и он не обольщался на свой счет. И тем не менее в нем затеплилась надежда, что со временем из него выйдет настоящий художник.

В это утро Кеннету было трудно сосредоточиться на своей секретарской работе: в голове роились образы и новые идеи, но ему все же удалось взять себя в руки и немного поработать.

Кеннет все еще находился в своем рабочем кабинете, когда туда зашел лорд Фрейзер.

– Добрый день, – с подчеркнутой медлительностью сказал он. – Я видел объявление в газетах. Примите мои поздравления. – Он поднес к глазам монокль и внимательно изучил лицо Кеннета. – Итак, вы виконт. Прошу прощения, если я не уступал вам дорогу. Не знал, что вы носите титул выше моего.

И хотя эти слова были произнесены с некоторой долей иронии, в них чувствовалось разочарование. Кеннет подавил вздох: он предвидел, как его титул повлияет на отношение к нему окружающих. Впервые лорд Фрейзер обращался к нему с видимым уважением, признавая в нем равного себе, а не простого лакея, и все же Кеннет предпочитал оставаться никем в глазах этого человека.

– Этот титул перешел ко мне совсем недавно, и я чувствую себя в новом звании так же неуютно, как в новых ботинках.

– Итак, маленькая Ребекка скоро станет леди Кимболл, – продолжал Фрейзер, играя моноклем. – Вы собираетесь представить ее вашей мачехе?

Все внутри Кеннета напряглось.

– Мы уже встречались с ней на балу в доме Кэндоверов. Вы с ней знакомы?

– О да! – воскликнул Фрейзер, и по его лицу было видно, что он слишком хорошо знаком с Гермион. – У нее очень острый язычок. Да вам, наверное, это доподлинно известно.

– Даже более чем, – сухо ответил Кеннет. – Всякий раз, когда я вспоминаю о ней, именно этот язычок и приходит мне на память.

– Вы не ладили с вашей мачехой? – спросил лорд Фрейзер, прислонившись к дверному косяку.

– После стольких лет, проведенных в армии, я ее едва помню. Однако следует признать, что на балу она выглядела прекрасно.

– Вдовство ей к лицу. – Фрейзер, прищурившись, взглянул на Кеннета. – Вы не ударили в грязь лицом. Ребекка – выгодная партия для того, кто на грани разорения. Вам повезло, что вы нашли место секретаря у сэра Энтони. Возможно, это не случайно? Вы так и не сказали, кто направил вас сюда.

– Если в следующий раз кто-нибудь намекнет мне, что я женюсь на Ребекке из-за денег, я скручу его в бараний рог.

Фрейзер испуганно захлопал ресницами: вместо домашнего кота, за которого он принимал Кеннета, перед ним оказался настоящий тигр.

– Простите, я не хотел вас обидеть. Ребекка настолько незаметна, что я совсем не знаю ее, хотя видел ее еще маленькой. Расскажите мне, какая она.