– Пригласите Лобо, – распорядился Фокс. И, как только дверь закрылась, добавил:

– Мы стараемся называть агентов только кодовыми именами, чтобы сохранять их личность в тайне.

– Мудрая предосторожность. А эта пуговица у вас на столе, наверное, волшебная, – заметил Линкольн.

– Вообще-то нет. Она работает от электричества, как телеграф. Когда я нажимаю на нее, в другой комнате звенит звонок.

– Пожалуй, надо бы и мне завести такую же. Я могу давить на нее день-деньской, чтобы мои секретари скакали, как кузнечики, а не сидели сложа руки.

Тут оба встали навстречу вошедшему О'Хиггинсу – молодому брюнету лет двадцати с небольшим. Его загорелая кожа была такой же смуглой, как у всякого латиноамериканца, но ни одному из них не дано быть обладателем таких пронзительно-голубых кельтских глаз.

– Президент Линкольн, – с чисто ирландской разговорчивостью первым начал он, – я ни капельки не погрешу против истины, сказав, что встреча с вами знаменует один из памятнейших моментов в моей жизни. Сражаясь за свободу народа, я взираю на вас, вождя величайшей в мире демократической державы, как на светоч во тьме, указующий путь всем, кто сражается за справедливость и демократию в собственных странах. – Приняв протянутую Линкольном руку, он крепко пожал ее, глядя президенту прямо в глаза.

– Если вы изъясняетесь по-испански ничуть не хуже, – улыбнулся Линкольн, – что ж, молодой человек, вам уготовано великое будущее на политическом поприще.

– Быть может, когда-нибудь, когда народ сбросит иго. Да, тогда вполне может статься, что я попробую свои силы на ниве служения обществу. Ибо если уроки истории верны, то прискорбная истина заключается в том, что многие мятежи обречены на поражение после победы. Судя по всему, полководцы редко становятся хорошими политиками. Однако в данный момент моя задача – позаботиться, чтобы черная орда захватчиков была разбита и изгнана за пределы страны. Лишь когда сия цель будет достигнута и состоятся свободные выборы, тогда и только тогда я буду волен поразмыслить, стоит ли мне пробовать силы на политическом поприще.

– Цель ваша вполне понятна. Но в данный момент вы…

– Шпион, тайный агент – назовите как вам угодно. Мистер Фокс дал мне кодовое имя Лобо, сиречь одинокий волк , разнюхивающий для него обстановку.

– И вы только что вернулись из Мексики?

– Да, вчера ночью. Вам следует понять, что это не сиюминутная идея. Я отправился туда по велению присутствующего здесь мистера Фокса, джентльмена, которому я с радостью оказывал услуги и в прошлом. Я ни разу не бывал в Мексике, пока он не направил меня туда. Теперь же я могу с чистым сердцем заявить, что проникся огромной привязанностью к терпящим уничижения и притеснения мексиканцам. И я должен поблагодарить мистера Фокса за то, что он дал мне возможность познакомиться с этим угнетенным народом и постичь его душу. Я научился понимать его и преклоняться перед ним. Но в данный момент я лишь ничтожный слуга мистера Фокса.

– Ну, не такой уж и ничтожный, – возразил Фокс. – Лингвистические таланты мистера О'Хиггинса в сочетании с природным даром к подобной работе сделали его одним из надежнейших наших агентов. К нам уже довольно давно начали поступать донесения о передвижениях иностранных войск в Мексике. Вести довольно тревожные, и нам нужно было разузнать об этом как можно больше. Тогда-то я и попросил его покинуть Испанию, где он приносил немалую пользу, и отправиться в Мексику, чтобы выяснить, что там творится.

Извольте взглянуть…

Слушатели последовали за Фоксом через комнату к большим картам.

– Мексика, – он постучал пальцем по зеленому участку суши, напоминающему треугольник вершиной книзу. – В прошлом году французы произвели массированный десант вот здесь, в порту Веракрус на побережье Мексиканского залива. В прошлом же году они потерпели крупное поражение пятого мая в битве при Пуэбле. Погибло свыше тысячи их солдат. Но к тому времени император Наполеон был уже чересчур одержим идеей завоевания Мексики и отправил туда свежее войско численностью в тридцать тысяч под командованием генерала Форе, полководца более даровитого, нежели его предшественник. По прибытии он сумел разбить все мексиканские армии, которые ему удалось вовлечь в бой под предлогом “освобождения” Мексики – от своей же собственной армии! Вдобавок он знает толк в политике. Поставив своих солдат на часах у избирательных урн, провел пародию на выборы. Это чистейшей воды жульничество, но Форе воспользовался результатами выборов, чтобы убедить французское правительство, равно как эрцгерцога Максимилиана Австрийского, что тот и в самом деле народный избранник. И вот теперь император Максимилиан правит из своего дворца в Чапультепеке.

– И все это вам донес этот молодой человек?

– Частично. Мы начали проявлять пристальное внимание к французам уже давно, еще до конца войны. Поскольку агенты в Мексике у нас уже были, Лобо отправили расследовать совершенно другой вопрос. Весьма тихую агрессию вот здесь, на перешейке Теуантепек. Тут разыгрываются события посерьезнее.

Линкольн подался вперед, а Густав Фокс провел пальцем по карте, постучав по узкой перемычке, соединяющей Мексику с Центральной Америкой.

– Весьма знакомое название, – проронил Линкольн. – Ах да, помню, это было как раз перед последними выборами. Запрос на пару миллионов долларов, насколько припоминаю. Он почти прошел через конгресс.

– Почти. Договор Маклейна-Окампо 1859 года. Эта страна хотела открыть торговый путь в Калифорнию. Два миллиона долларов дали бы Соединенным Штатам постоянное право пересекать перешеек. К сожалению, договор так и не был заключен, хотя уже казалось, что все в порядке. Судя по всему, кто-то другой тоже изучает уроки истории и пришел к тем же выводам. Как вы видите, на юге Мексика сильно сужается, так что Атлантический океан от Тихого отделяет узенькая полоска земли, едва ли более сотни миль шириной. Здесь, на тихоокеанском побережье, наблюдается необычайно оживленная деятельность. Предыдущие донесения были весьма путаными и невразумительными. Вот почему я отправил туда О'Хиггинса, чтобы он выяснил, что удастся. Он доставил крайне детальный и точный рапорт. Здесь наблюдается скопление войск, весьма массовое скопление, целые полки. И это вовсе не французы или австрияки. Линкольн вздрогнул.

– Британцы, – угрюмо закончил Фокс. – Похоже, наш недавний враг снова подумывает о войне и вторжении.

– Дорога, – подхватил О'Хиггинс. – Поверите ли, они вторглись в Мексику вот здесь и теперь заняты постройкой тракта через перешеек от одного океана до другого. Я наблюдал, как они усердно прорубают просеку через джунгли, до сей поры считавшиеся непролазными. И все это в удушающий зной, им не позавидуешь. Этот неблагодарный труд подрывает здоровье и отнимает жизнь у многих из них. Но транспорты с войсками пересекают Тихий океан то и дело, и численность их растет. Я доложил все это мистеру Фоксу, а также названия и номера прибывших полков.