промокала уголки глаз. Рядом с ней стоял её сын Юра: как всегда, безразличен, и казалось, что он был где-то не здесь.

В первых рядах скорбели деловые партнёры и какие-то родственники, которых Ник никогда не видел в живую, и советник императрицы с помощником, который держал в руках подушечку с орденом за заслуги перед отечеством второй степени. Чуть поодаль с фуражкой в руках, стоял капитан корабля «Святой Михаил», на котором отец часто отправлялся в экспедиции.

Вдруг, какая-то крупная женщина с криком: «На кого же ты нас покинул?» едва не прыгнула в могилу, но находившиеся рядом люди вовремя подхватили бившуюся в истерике и скрылись с ней в глубине кладбища.

Водрузив мраморную плиту поверх могилы, могильщики, похватав лопаты, неуклюже лавируя между людьми, направились к выходу. На сегодня их работа была закончена и можно было пропустить по стаканчику: «Для сугрева и за усопшего».

Ник ещё долго стоял возле надгробья, думая о своем. Тихо подошедший к нему Филин, положив ему на плечо руку, жестом предложил выдвигаться обратно.

— Когда вы сможете отвезти меня домой?

— Ты уже дома.

— Это не мой дом и никогда не будет моим. Тебе это известно лучше всех.

Филин вздохнул и ещё больше стал похож на свою птичью фамилию.

— Всё меняется, мир меняется…

— Давай обойдёмся без этого, — перебил его Ник.

— Хорошо, — склонил голову Иван Иваныч. — Но задержаться всё равно придется. Тебя вызывают в седьмой отдел.

— А без меня никак? Можно обойтись стандартной формулировкой «Дела рода».

— Как ты только что подметил, официально это не твой дом. Даже не дом твоей мачехи, пока не обнародовали завещание и не проведён ритуал. Так что придется съездить. Хотя может и не придётся, вон, посмотри: на бордюре стоит мужчина, даю золотой, что по твою душу.

Прохаживаясь взад-вперед с немым ожиданием и иногда поглядывая на часы, мужчина больше походил на менеджера средней руки, чем на спеца седьмого отделения. Но как только он увидел приближающихся Филина и Ника, он сразу оживился, лицо перестало иметь отрешенный вид, и он с военной выправкой пошёл на сближение.

— Капитан Басаргин, Константин Олегович, Николай Григорьевич?

— Да.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов. У вас найдётся пара минут?

Ник оглянулся на Филина, тот утвердительно кивнул.

— Да, найдётся.

— Хорошо, — он нажал на диктофон на часах. — Расскажите, где вы были в момент нападения?

— Я разговаривал с графиней Шелиховой как раз перед обедом. А прибыл накануне.

— Не заметили ничего странного?

— Нет.

— Хорошо, — капитан сделал неловкое движение рукой, и папка, находившаяся у него под мышкой, выпала, раскидав бумаги по мокрому асфальту. К ногам Ника прилетела фотография улыбающейся девушки: он наклонился, поднял фотографию и всмотрелся в снимок.

Пальцы закололо тысячами иголок. Фотография, ожив в руках, перестала улыбаться, посмотрела на него печальными, полными слёз глазами: «Помоги мне, мне страшно… я не хочу умирать…»

— Позвольте.

— Ник?

Сквозь шум пробились голоса такие знакомые и далёкие… виски давило.

«Всё-таки отвар Васьки помогает: по крайней мере, не грохнулся в припадке», — он машинально нащупал бутылочку в кармане плаща.

— Ник? — Филин легонько потряс его за плечо. — Ты с нами?

— Кажется… кто это? — всё ещё всматриваясь в снимок, Ник протянул его Басаргину.

— Это из другого дела. Катерина Меньшикова, пропала неделю назад. Вы её знаете?

— Кажется… нет. Показалось, — в голове легонько защекотало.

«Странно, неужели», — Ник зажмурился, представляя бурную реку.

— Ну нет, так нет, — как-то быстро свернул разговор Константин Олегович. — Возьмите мою визитку. Если вы что-то вспомните, звоните, пишите.

— Буду иметь в виду.

Коротко кивнув, Басаргин зашагал к выходу из монастыря.

— Странный капитан, не находишь?

— Мне кажется, он пытался меня считать.

— Что ты хочешь, седьмой отдел всегда славился своими медиумами, у них даже хомячки мысли читать умеют, с высшего дозволения императрицы-то.

— Я могу тебя попросить об одолжении?

— Я не всесилен, но попробуй.

— Мне нужна квартира, временно и не на балансе рода.

— И та, которую нельзя связать с тобой?

— Было бы неплохо. Мне нужно задержаться в Петербурге на некоторое время.

Филину оставалось только озабочено покачать головой.

* * *

Покинув территорию, капитан Басаргин сразу принялся озабочено делать звонки: «Кажется, он нащупал нить. Главное, не спугнуть.»

— Николаев? Басаргин на проводе. Нужна прослушка телефона. Да, срочно.

Нет не открутят. Делай, а не гадай. Отбой.

— Похоменко. Басаргин, узнал? Так точно. Есть свободные группы? Да, нужно парочку. Да знаю, приказы уже готовятся, после обеда с подписью главного завезу. Принято.

Отключив смартфон, капитан оглянулся по сторонам, перешёл через дорогу и, сев в видавшую виды иномарку, двинулся в сторону Лиговки.

* * *

Минут через двадцать, объезжая заторы по встречке, они уже въезжали во двор многоквартирного дома. Двор был просторный, имел два въезда и пару сквозных пешеходных дорожек, окружённых кустарниками и стоявшими между ними лавочками. Тут же располагалась детская площадка с носившейся по ней детворой.

Хлопнули двери, Ник с Филином и пара охранников вошла в первый подъезд. Поднявшись на самый последний этаж, они остановились возле тридцать третьей квартиры. Иван Иванович достал ключ и распахнул металлическую дверь.

Длинный тёмный коридор угрюмо приветствовал своей пустотой и серыми полосками света из окон комнат. Нашарив на стене выключатель, один из охранников включил свет. Квартира оказалась небольшой двушкой, похожей на чью-то холостяцкую берлогу. Но вполне пригодную для жизни. Здесь было всё: кровать, шкаф, полки с книгами, небольшой телевизор, на кухне даже обнаружился комплект посуды на две персоны и турка.

Холодильник был пуст. Но вода была и электричество тоже. Что гарантировало, что квартира хоть и была порядком запущена, но ею систематически пользовались.

— Это моя, — как будто прочитав мысли, сказал Филин. — Но работа не оставляет свободного времени, я уже давно перебирался жить в поместье. О ней мало кто знает, и искать здесь тебя не будут. Ребята со мной надёжные. Дениса я оставлю при тебе, в магазин сходить, принести что нужно. Связь — через него. Я не знаю, что ты задумал, но будь осторожней. Думай, прежде чем делать. А лучше просто выйди на связь. Мы вместе решим, как лучше сделать. Твой отец…

— Я понял, — перебил его Ник. — Спасибо, дядька Иван.

И протянул ему