мол, берегись дочка. А она и правда, как придет, то мы с мужем поругаемся, я работу на лето брала, удаленно работала, так то мобильный интернет пропадет, то ошибок такую кучу сделаю, будто не я и работала».

«…мы в больнице с ребенком лежали. Днем все дети играли в коридоре, а одна санитарка злобная была. Гоняла их. А к моей дочке подходит и говорит, красивая у вас какая девочка. Улыбнулась так и пошла. А мне ребенка не успокоить, весь вечер орет, надрывается. Ни с того ни с сего, бабы по палате, которые с детьми тоже лежали, надоумили холодной водой по пол лица умыть и наговорить. Ребенок хоть успокоился…»

«… мы тоже с ребенком попали на даче. Мелкую взяли с собой, случилось так, что в магазин съездить надо, на заправку соседнюю, соседка попросила, а с девочкой, мол, она сама посидит, пока мы ездим, чтобы ей там что-то по мелочи мы привезли. Вот тебе и сделали доброе дело. Приехали, отдали этой бабке все, Маринку забрали, а она в дом вошла и так на пороге упала. Поднимаем, а она горячая, глаза стеклянные. И не говорите, что простыла – на дворе жара была, лето!»

«мы в поезде ехали, в купе, в ночном. Я с мужем, и с нами еще одна женщина. На вид обычная. Я Андрея наверх послала, на верхнюю полку, сама вниз легла. И женщина та внизу. Не заснуть мне было. Открыла глаза, а женщина лежит и прямо наверх смотрит на мужа моего и улыбается. Я затихла. А она встала и полотенце свое достала и ему подсунула. Я всю ночь не спала, мужа караулила, чтоб он умываться раньше меня не пошел»

«у нас во дворе соседка, тетя Зина, никогда бы не подумала, пока сама не увидела. Ходит подкладывает под порог что-то и шепчет, один раз у себя нашла на пороге клок волос, колтун, скрученный. Стою и не знаю, что делать, где-то читала, что трогать нельзя и перешагивать тоже, ну взяла и подула сильно, колтун откатился к соседям. У них на следующий день пожар был. Проводка закоротила, загорелось ночью. Хорошо, не спали еще, выходной был.»

– Ну? – Верка, руки-в-боки, гневно смотрела на Вику. – Понимаешь, что она тебя не пожалеет! Пусть люди знают, пусть все ведьмы знают, что им не спрятаться.

– Вер, но мы же точно не знаем, ведьма она или нет…

– Так давай проверим! Я спущусь к ней, скажу, что я это ты, возьму за руку и, если она передаст мне дар, то ведьма, а если нет, тогда пожалеем её. Идёт?

– А вдруг она правда?

– Вик, а что такого, если и правда? Это – наш шанс. Или что? Как ты думала жизнь нормально прожить? У меня нет папки как у Славки. У меня вообще отец горький пьяница. Что мне мать может дать? Какое у меня будущее? Ты думаешь я смогу заработать на нормальную жизнь? Без связей и знакомств? Что? Бизнес? Ноготочки пилить или косы плести? Много заработаю? А на рекламу откуда денег взять или на раскрутку. Вик, я человек простой, обычный, мне хоть десять высших образований дай, я ничего не смогу, а так у меня есть шанс. Это – единственный вариант для таких как я, у которых ни связей, ни богатых родителей, ни ног от ушей. Но ведь я тоже жить нормально хочу. Почему Славка может камеру себе купить, а я на колготках экономлю? Чем он лучше? А если я дар возьму от старухи, я тоже смогу, понимаешь?

– Но ведь она тебе не только дар передаст, мы ж читали, она тебе всех своих чертей, все грехи отдаст. Ты что? Тоже хочешь, как она в муках сдохнуть?

– А где гарантия, что я без дара не в муках сдохну? У нас медицины нет, сама знаешь, врачей в поликлинике нет. От рака мрут люди. От диабета. И помощи им никакой не оказывается, анальгины жрут, у страны на них лекарств нет. Так я хоть с даром поживу хорошо, чем ни за грош сдохну!

– Тебя ж все ненавидеть будут! Ты посмотри, что пишут, все Филимоновне смерти желают!

– А что мне до них? Будут ненавидеть и бояться. А чуть что – ко мне сами прибегут, за приворотом или от болячек. Плевать мне на них!

Верка резко махнула рукой и пошла к двери. Вика не стала её удерживать. В конце концов, кто знает, может быть, подруга и права. Лучше пожить немного, но с аппетитом, чем лямку всю жизнь тянуть, на дядю за копейки. Кто его знает, есть ли эта душа, которую страшно потерять. Может, это всё обман? А дураки, вроде Вики, верят и боятся поступать плохо, мол, их жизнь накажет. А что? Живут вон всякие и воруют тоннами и ничего, хорошо ведь живут, никто не наказывает. И дети их живут. Никого что-то не наказывает жизнь. Может, они просто давно поняли, что ничего не будет ни за что, и пока остальные боятся, они умнее всех оказались, и смеются над такими, идиотами с высокими моральными качествами.

От раздумий Вику отвлёк шум на лестнице, Вика колотила в дверь Филимоновны и кричала, что она – это «соседка сверху».

Вика прильнула к экрану, ноутбука, чтобы воочию наблюдать, как будет происходить колдовство. Вскоре она увидела, что в комнату вошла Верка. Помедлила, развернулась к регистратору, скорчила рожицу в камеру. Ещё немного постояла и решительно пошла к Филимоновне. Старуха, увидев незнакомого человека испугалась, начала кричать: «Вика, иди сюда!».

Верка подошла к кровати и, кажется, что-то стала говорить. Филимоновна прислушалась. Замотала головой. Верка повторила, на этот раз громче, стало слышно, что она говорит: «Передайте мне то, что у вас есть!». Она протянула руку к Филимоновне. Старуха как-то сжалась и отодвинулась, крикнув: «Вика!».

– Дура, – в сердцах крикнула Вика, – Ведь она думает, что ты за сокровищами пришла, а не за даром!

Но Верка не слышала её и продолжала. «Дайте мне то, что у вас есть!» – крикнула она, хватая старуху за руку.

«Будь ты проклята!» – крикнула Филимоновна и как-то скрючилась на кровати.

Верка начала трясти её. Старуха не кричала, не отмахивалась.

– Умерла! – тихо прошептала Вика.

Верка всё ещё трясла Филимоновну, но та не отзывалась. Вика побежала на помощь подруге.

Филимоновна и впрямь была мертва. Верка не выпускала руки старухи из своей. Старухина рука была сжата в кулак, и девушка пыталась разжать её. Наконец, ей это удалось.