– Он у тебя…

– У нас у всех такой есть, – говорит Маттео. – У меня, у мамы, у деда, у твоей мамы, у тети Джо.

На мгновение замолкаю. Никогда не видела у мамы и тети таких кулонов. Неужели они их от меня прятали? И почему Маттео известно о моих близких то, чего не знаю даже я?

– Вот как ты поступишь, – говорит он. – Я дам тебе этот кулон, если пообещаешь, что не пойдешь в ресторан.

Согласившись, я получу то, что необходимо для поисков папы, но потеряю возможность встретиться с тетей. На секунду отвожу глаза.

– Это очень выгодная сделка, – говорит Маттео, будто сомневаясь, что я его расслышала. Поскольку я не отвечаю сразу, у него на лице появляется выражение смятения. – Я что-то неправильно понял?

– Нет. Ты прав. Хорошая сделка. – Мне трудно смотреть ему в глаза. Поэтому я меняю тему. – Зачем он вообще аптекарю?

Маттео пожимает плечами:

– Может, потому, что их невозможно достать. Может, она знает, что в них есть тайное отделение для яда. А может, она поняла, кто ты, и решила вмешаться. Аптекарей трудно понять. Они помешаны на тайнах и обмане, но они настолько смертельно опасны и в то же время полезны, что к ним никто никогда не лезет с вопросами.

Я фыркаю.

– Смертельно опасны – не то слово! – Маттео вопросительно смотрит на меня, но не спрашивает, что я имею в виду. – О’кей, так почему ты за мной следил?

– Лейла…

– Что? – ошеломленно спрашиваю я, прежде чем он успевает продолжить, и озираюсь по сторонам. Вдруг она прячется где-нибудь в переулке? – Лейла? Это не… Что?

– Не здесь... Но в Лондоне, да.

– Ничего не пони… – начинаю я.

– Знаю, – перебивает он. – Но сейчас я не могу объяснять. Если я не приду на тот Семейный обед, мама мне голову оторвет. Я уже час как должен быть там.

– Как это Лейла здесь? – не унимаюсь я. – Почему я об этом не знала? А Эш в курсе?

– Нет… и послушай, – в тоне Маттео слышится предостережение, – ты не должна ему рассказывать.

Косо смотрю на него.

– Как это не должна? Я не могу скрыть это от Эша.

Маттео поднимает руки, будто говоря, что это не его дело.

– Так решила Лейла. Это точно не моя идея, – говорит он, словно подчеркивая, что не хочет иметь со мной ничего общего.

– Но если я не могу сказать Эшу про вас с Лейлой, как я объясню, откуда взяла кулон?

Он делает выдох и сжимает пальцами переносицу.

– Ты же не сказала Эшу, где находится ресторан?

– Нет. Я решила, что это тайна Семьи Медведей.

Он как будто удивлен, что подобные вещи имеют для меня значение, и его лицо смягчается.

– Так… ну, скажи ему правду: что ты столкнулась со мной по пути в ресторан и я дал тебе кулон. И все.

Он снимает кулон через голову и протягивает его мне.

– Обещаешь?

– Обещаю, – вздыхая, говорю я.

Он вкладывает кулон мне в ладонь.

– Но почему Лейла не хочет, чтобы Эш знал, что она здесь? – спрашиваю я, в последний раз пытаясь получить объяснение.

– Извини, не могу, – говорит Маттео и оглядывается в сторону ресторана. – Можешь сама ее об этом спросить. Приходи в дом двенадцать по Кларенс-Хилл-роуд в четыре утра. – Он делает шаг назад.

– Подожди, – прошу я, но он, пятясь, только пожимает плечами.

– До встречи в четыре, – говорит он и, развернувшись, уходит.

Несколько секунд я просто озадаченно стою на месте. Что, черт возьми, происходит? Сначала Аарья и Инес, теперь Маттео и Лейла?

Зачем Лейла так поступила – попрощалась с нами в Академии и втайне последовала за нами? Наверняка у нее есть на это серьезная причина, но я даже представить себе не могу, что это может быть.

Разглядываю золотой кулончик у себя в руке, сожалея, что придется отдать его аптекарше. Неужели у мамы тоже такой был?

В кармане вибрирует телефон. На экране – семнадцать новых сообщений. Вместо того чтобы читать их, я просто отвечаю: Кулон получила. Сейчас обменяю. Скоро буду дома.

Смотрю в окно такси на тихие улицы Лондона, излучающие белый свет. Солнце уже садится. И вдруг до меня доходит – сегодня Рождество. Я пропустила все праздничное веселье в Пембруке и горячий шоколад с мятой. Я пропустила наряженную елку на городской площади, колядки и кошмарную рождественскую пьесу, которую ставит наш местный театр. Я пропустила, как Люсиль зажигает менору, а мы с Эмили тем временем объедаемся только что испеченными пончиками, пока не затошнит. Но больше всего мне сейчас не хватает папы.

Такси тормозит на углу улицы недалеко от квартиры Аарьи. Расплачиваюсь с водителем наличными и выхожу из машины.

Набираю код на панели около входной двери, поднимаюсь по лестнице. Голова идет кругом от всего, что сегодня произошло. Дважды стучу в квартиру, но не успеваю даже опустить руку, как дверь открывается. На пороге стоит Эш.

– Новембер, – говорит он, и его плечи слегка расслабляются. У него такой вид, будто все то время, что меня не было, он метался по квартире, ну… или что он там обычно делает в таких случаях.

Снимаю пальто, вешаю на крючок и достаю флаконы и мешочек. Когда я снова встречаюсь с ним взглядом, мне кажется, что он хочет что-то сказать, но колеблется, не зная, как это сформулировать. Он открывает рот, но в эту минуту в коридор врывается Аарья. При виде флаконов у нее загораются глаза.

– Нет, вы только посмотрите на это! Веселого Рождества! – восклицает она с энтузиазмом, который в этот безумный вечер кажется не совсем уместным.

Эш с укором смотрит на нее, и мы проходим в гостиную.

На диване сидит Инес, со всех сторон обложенная маскарадными масками и горами тюля, кружева и различной отделки.

– Я пытаюсь подогнать их так, чтобы они лучше скрывали лица, – объясняет она, и я вспоминаю, как в Академии она все время рисовала что-то в блокноте.

– Да, да, Инес очень крутая! Всегда такой была, – нетерпеливо верещит Аарья. – Но я хочу знать, как ты, черт возьми, достала кулон! Никогда бы не подумала, что тебе это удастся. И что в этих флаконах у тебя в руках?

Она чуть ли не с ног валится, пытаясь до них добраться. Поразительно, как Аарья одновременно может быть такой милой и такой невыносимой.

– Два дротика с ядом молниеносного действия. – Кладу джутовый мешочек на кофейный столик.

Аарья с восторгом хватает его.

– Видимо, ты все сделала правильно…

– Я бы не так описала свой вечер, – говорю я.