У нее на губах играет легкая усмешка.

– Твои мысли ошеломляюще просты. Я бы сказала, примитивны. Даже от шестилетнего Стратега я ожидала бы большего.

Я пропускаю ее замечание мимо ушей.

– Оскорбляйте меня сколько хотите. Но я по крайней мере не лицемерю и не использую, как вы, пароль, который дает понять, что боретесь со Львами, а на самом деле только мешаете тем, кто осмеливается хотя бы попробовать.

Она щурится и целится кончиком кинжала под мой подбородок.

Я не сдаюсь.

– Когда я узнала, что я Стратег, мне это очень не понравилось, я все это возненавидела. Мне ни в коем случае не хотелось принадлежать к тайному обществу жадных до власти убийц. Но потом я узнала кое-что еще, что заставило меня изменить свое мнение: Стратеги делают все, что в их силах, чтобы помешать истории повториться и избежать трагедий, которые, как им известно, могут произойти. И вот я ищу отца и понимаю… что назад дороги нет. Я никогда не смогу жить той жизнью, которой жила, пока не узнала, что я Стратег. Но я могу сделать выбор, решить, каким Стратегом хочу быть. И хотя я многого не знаю, хотя у меня, как вы говорите, примитивные мысли, я знаю, что Джаг – та самая трагедия, которую стоит предотвратить. Но несмотря на все, что говорят некоторые из Стратегов, никто из них не пытается активно противостоять ему. А я это делаю.

Аптекарь замирает. Ее кинжал по-прежнему прижат к моей коже, но выражение лица меняется. Мне впервые кажется, что что-то из сказанного мной ее заинтересовало.

– С чего ты взяла, что сможешь остановить Джага? – спрашивает она. – Ты даже от меня защититься не в состоянии.

Изо всех сил сжимаю пальцами край деревянного стола, пытаясь оставаться неподвижной, чтобы она не распорола мне горло.

– Потому что от этого зависят всё и все, кого я люблю в этом мире.

Она фыркает и несколько секунд медлит, будто пытается что-то решить. Мы смотрим друг на друга, и каждая секунда тишины тянется невыносимо долго.

Затем она вдруг возвращает кинжал в ножны на поясе.

Я не смею прервать молчания, опасаясь, что если скажу что-нибудь еще, она может решить все-таки порубить меня на части.

Женщина вытаскивает из мешочка высокий флакон.

– Выпей, – без объяснений говорит она.

С сомнением разглядываю флакон.

– Я бы на твоем месте выпила, иначе тебе придется выбираться отсюда ползком, – нетерпеливо говорит она.

Делаю глубокий вдох, скрещиваю пальцы и залпом выпиваю кислотную жидкость, которая обжигает мне горло. Я давлюсь и кашляю, как будто мне подожгли глотку. Может быть, теперь она действительно меня отравила. Но я почти сразу перестаю шататься. Ноги уже не подкашиваются, туман в голове рассеивается. Мне больше не хочется выбалтывать ей каждую свою мысль.

Аптекарша быстрым шагом идет к полкам и берет оттуда пару вещей. Она ставит на край стола небольшую стеклянную баночку размером примерно с баночку из-под блеска для губ.

– «Пьяная исповедь», – говорит она. – Масло, которое я использовала на тебе. Одного мазка на коже хватает примерно на час.

У меня как будто пол из-под ног ушел. Она не собирается убивать меня и все-таки продаст мне травы? Молча киваю, опасаясь, как бы она не передумала.

Аптекарша кладет два узких стеклянных флакона в мешочек из джутовой ткани и завязывает его.

– Два дротика, смазанные ядом молниеносного действия. – Она берет со стола стеклянный флакончик размером с пузырек для лекарств и добавляет его к прочим предметам. – И «Сон ангелов». Капля или две в еду или на лезвие уложат сильного взрослого мужчину спать на несколько часов. – Рядом с ядом она кладет мой телефон.

Уверена, шок отражается у меня на лице.

– Я… с-спасибо, – с трудом выдавливаю из себя. У меня кружится голова. – Сколько я вам должна?

Достаю кошелек. Аптекарь сверлит меня взглядом.

– Я не возьму денег.

– Я могу принести еще, если…

– Нет, – перебивает она. Я замираю. Не понимаю, что она делает и почему. – Принеси мне золотой кулон Мауры в виде медвежьего когтя, и будем в расчете, – говорит она.

Озадаченно смотрю на нее. «Маура… Вариант женской формы римского имени Мавр, что значит “темный”. Но мне это ни о чем не говорит». Ясно лишь одно: Маура – член Семьи Медведей и наверняка достаточно влиятельный, чтобы ее имя узнавали.

– У меня сейчас нет времени ехать в Италию, – говорю я.

Даже представить себе не могу, как выполнить эту задачу, но точно знаю: не стоит признаваться, что я понятия не имею, кто такая Маура. Нахмурившись, смотрю на бутылочки. Я так близка к цели.

Аптекарь бросает взгляд на часы на стене.

– Что ж, тебе повезло: мне известно, что она обедает в «Ла Кучина делла нонна», – отвечает она. – И если ты Медведь, как утверждаешь, и делаешь именно то, что говоришь, тебе будет легко убедить ее в том, что это благородное дело.

«Видимо, ей очень нужен этот кулон, раз она даже сообщила мне, где искать Мауру. А если он ей так нужен, значит, он ценный или важный… а значит, его будет почти невозможно достать».

Шумно выдыхаю.

– А теперь прочь отсюда, – говорит она и кидает мне телефон.

Чуть ли не бегом выскакиваю из комнаты.

Быстрым шагом удаляюсь от аптеки, прохожу целых три квартала и только тогда решаюсь остановиться и достать телефон. Зубами стягиваю перчатки и начинаю печатать сообщение Эшу, Аарье и Инес.

Я: Аптекарь даст нам то, что нужно… дезориентирующие средства и яд молниеносного действия, но она требует кое-что в обмен.

Ответы появляются у меня на экране всего через секунду.

Аарья: ЯД МОЛНИЕНОСНОГО ДЕЙСТВИЯ!!! Сделай все, чтобы его получить. Хоть правый глаз продай, мне все равно.

Эш: Что в обмен?

Я: Кулон Мауры. Кто такая Маура?

На минуту ответы прекращаются, как будто они там совещаются между собой.

Эш: Мать Маттео.

Я едва не роняю телефон на тротуар. Мою маму звали Матильда, а настоящее имя тети Джо – Магдалена. Неудивительно, что имя их сестры тоже начинается на «М». Несколько секунд я стою, оцепенев, а когда смотрю на экран, вижу новые сообщения.

Аарья: Черт! У нас нет времени искать ее. Аптекарь согласится на что-нибудь другое?

Аарья: ???

Я: Нет. Маура здесь, в Лондоне. Аптекарь сказала мне, где она обедает.

Аарья: Так чего ты пишешь нам, вместо того чтобы искать ее???

Эш: Стратеги часто маскируют свою собственность под рестораны. Если аптекарь знает об этом обеде, в ресторане, скорее всего, будут и другие Медведи. Это небезопасно. Возвращайся в квартиру. Мы что-нибудь придумаем.