— Даркенза… — прошептал он.

Женщина шла к нему по твёрдому слежавшемуся снегу, не обращая внимания на снежную бурю — высокая, темноволосая, с продолговатым лицом, на котором выделялись яркие чёрные глаза. Тёмное длинное пальто при движении распахивалось, демонстрируя юбку, едва прикрывавшую колени и стройные ноги в высоких сапогах.

Он закрыл глаза и покачал головой, что причинило сильную боль, затем снова открыл их. Нет, он не бредил. Женщина никуда не девалась. Она стояла перед ним на коленях, и её лицо было близко-близко от его лица, а потом она взяла его за руку — ладонь оказалась тёплой и мягкой. Какое славное тепло!

— Всю жизнь был атеистом, а вот надо же… — сипло произнёс он и закашлялся, содрогаясь всем телом.

— Вы мне льстите, господин Закалве. — У неё оказался превосходно поставленный грудной голос. — Перед вами отнюдь не Смерть или какая-нибудь там воображаемая богиня. Я такая же реальная, как и вы. — Она провела большим пальцем по его ободранной, кровоточащей ладони. — Ну, может быть, чуть теплее.

Он молчал. Позади женщины в клубящемся снегу темнел силуэт огромного корабля. Безмолвный, огромный и неколебимый, он плыл по воздуху, и буря, казалось, стихала вокруг него, словно наталкиваясь на некую преграду.

— Это называется двенадцатиместным модулем, Шераданин, он прибыл доставить тебя, если ты пожелаешь, на материк или дальше, вместе с нами, всё зависит от твоего выбора.

Он непонимающе тряхнул головой. Какая-то безумная часть его сознания захотела устроить этот более чем экстравагантный розыгрыш. Ну что же, ничего другого не остаётся, как подыгрывать ей, пока длится это представление. Неясным оставалось одно: какое всё это имело отношение к стулу и «Стабериндо»? Но в его состоянии не стоило тратить последние силы на попытки ответить на этот вопрос. Пусть всё останется как есть, у него просто нет выбора.

— С вами? — переспросил он, сдерживая смех.

— С нами, если ты согласишься работать на нас. — Она улыбнулась. — Но давай обсудим это там, где будет чуть потеплее, идёт?

— Потеплее?

Незнакомка тряхнула кудрями.

— В модуле.

— Да, — согласился он. — Хорошо.

Женщина достала из кармана небольшую флягу и вылила её содержимое на руку, — спустя мгновение рука освободилась из ледяного капкана.

— Всё в порядке? — Она помогла ему подняться, затем достала из кармана тапочки. — Вот.

— Спасибо.

Они медленно пошли к плитообразной штуковине — «модулю», так он, кажется, назывался. Женщина бережно поддерживала его под локоть.

— Вам известно моё имя, — сказал он. — Не сочтите дерзким мой вопрос, а как зовут вас?

Внезапно стало очень тихо, и он услышал, как скрипит под ногами снег.

— Меня зовут Расд-Кодуреса-Дизиэт-Сма да Маренхайд.

— Это шутка?

— Но вы можете называть меня Дизиэт.

Он ввалился, споткнувшись, в оранжевое тепло модуля, стены которого, казалось, были сделаны из дерева. Расставленные вдоль стен кресла блестели благородным матовым блеском дорогой кожи, пол покрывал пушистый ковёр. И все это благоухало как лужайка в горах. Он попытался наполнить лёгкие этим необыкновенным душистым воздухом и, ошеломлённый, повернулся к загадочной незнакомке.

— Это настоящее? — выдохнул он. Женщина кивнула.

— Добро пожаловать на борт, Шераданин Закалве.

Он потерял сознание.

Он стоял лицом к свету. Вокруг него тёплый ветер бесшумно колыхал широкие белые шторы, что спускались откуда-то сверху, шевелил его длинные тёмные волосы. Руки он сцепил за спиной и слегка покачивался на носках, меланхолично изучая простирающийся перед ним город. С бесцветных небес лился на горы безжалостно-пронзительный свет. Фигура в тёмном бесформенном балахоне казалась нереальной, словно какая-то статуя…

Кто-то произнёс его имя.

— Закалве? Шераданин?

— Что?

Закалве медленно приходил в себя. Над ним склонилось смутно знакомое лицо. «Бейчей?» — услышал он свой вопрос. Ну, конечно, это Цолдрин Бейчей, только почему-то он выглядит старше, чем ему помнилось.

Закалве огляделся, прислушиваясь к доносившемуся откуда-то гулу, пытаясь сообразить, где он находится. «Осом Эмананиш», услужливо подсказала память, космический корабль, клипер, направляется к какому-то пункту назначения неподалёку от Импрена. Ах, да, он должен доставить Цолдрина Бейчея на космическую станцию «Импрен». А затем вспомнился коротышка-доктор и его чудесная машина с режущим все и вся голубым диском. Покопавшись в своей памяти, он нашёл некий узелок и, развязав его, уже без особого труда раскрутил дальнейшие события: комната с металлическими шкафами, взрыв, полет по коридору, вопли, его поднимают и несут. Он также допросил своё тело: сотрясения мозга нет, слегка повреждена левая почка, множество синяков, ободраны оба колена, глубокие царапины на правой руке… нос ещё не зажил, и мочка уха вместе с серьгой-терминалом исчезла, но, судя по саднящей боли, просто так она им не досталась.

Он приподнялся на локтях, окинул взглядом каюту — голые металлические стены, две койки, табурет, на котором сидел Бейчей.

— Это карцер?

Цолдрин кивнул.

Закалве снова лёг, только теперь заметив, что одет в поношенный комбинезон, похожий на те, что носили члены экипажа.

— Тебя тоже посадили? Или только меня?

— Только тебя.

— А что с кораблём?

— По-моему, мы направляемся на резервном двигателе к ближайшей звёздной системе.

— Какой?

— Единственная её обитаемая планета называется Мюрссей. Сейчас там война — один из тех локальных конфликтов, о которых ты упоминал, так что нам могут и не разрешить посадку.

— Посадку? — Он крякнул, ощупывая затылок. — Конструкция этого корабля не предусматривает полет в атмосфере. Сесть на планету точно не удастся, но наверняка на её орбите есть станция. — А что они знают про тебя? — Он подмигнул. Бейчей улыбнулся.

— Им известно, кто я такой, Шераданин, у меня состоялся разговор с капитаном. О случившемся на судне он доложил по каналу, предназначенному для передачи сигналов бедствия. Ему было предложено два варианта — ждать, пока за нами не прилетит корабль военного флота, посланный Правлением, или отправиться к Мюрссею. Он выбрал последнее. Мне кажется, капитан в какой-то мере нам сочувствует.

— Значит, теперь всё известно… Да, но что произойдёт, когда корабль достигнет планеты?

— Мы избавимся от вас, господин Закалве, — произнёс раздражённый голос из динамика на потолке. — Причём гораздо раньше.

Он посмотрел на Бейчея.

— Надеюсь, ты тоже это слышал.