две конкурентки: Дарья и Анжела. Причем со второй они как бы делят социальный статус. Одно дело, если вы просто остаетесь с женой и становитесь примерным семьянином, и совсем другое, если продолжаете иметь связь на стороне, запросто меняя действующее лицо. Не знаю, планировала ли она убийство изначально или это произошло в следствии какого-то порыва. Но я собираюсь задать ей этот вопрос уже сегодня. Не желаете прокатиться до «Березки»?

Ольхов не ответил. Вместо этого подлил всем виски и осушил свой стакан с самой щедрой порцией. Он встал и принялся мотать головой, оперевшись руками о столешницу. Взгляд его остановился на часах.

– А ведь я почти готов был поверить в мистику, – усмехнулся он. – Думал, что-то не так с этим домом, с этим городом, с этими часами… А это… Ася…

Он закрыл лицо руками и надолго замолчал. Позвонил Клим. Он возвращался из библиотеки и готов был нас забрать.

Мы еще раз предложили Ольхову поехать с нами, но перспектива встречи с бывшей любовницей его явно пугала. Особенно теперь, когда он пытался принять то, что только что увидел своими глазами на записях с камер и услышал от нас.

– Величко завела абонемент в городской библиотеке еще в прошлый свой приезд, – отрапортовал Клим, как только мы сели в машину.

– Письмо «она умрет» было отправлено заранее, – напомнил Поэт.

Мужчины обсуждали мотивы Анастасии до самого «дома с чертями». Мне же казалось это очевидным: любовница воспринималась ею куда в большей степени соперницей, нежели жена.

Однако Анастасия смогла удивить.

Было решено, что в «Березку» отправимся мы с Бергманом. Узнать, в каком номере остановилась Величко, для Джокера не составило никакого труда. Сотрудница стойки регистрации готова была проводить его туда и, пожалуй, даже остаться. Мое присутствие ее, похоже, ничуть не смущало.

– Анастасия, обслуживание номеров! – крикнула я, громко постучав в дверь ее номера.

– Ничего не нужно, – донеслось из номера.

– Комплимент от отеля, – настаивала я.

Раздался щелчок, и дверь приоткрылась. Мы встретились взглядом лишь на долю секунды, и Анастасия, узнав меня, попыталась молниеносно захлопнуть дверь. Однако реакция Максимильяна была стремительной: он подставил ногу и через секунду уже распахивал дверь, оттесняя девушку в глубь номера.

– Много времени не займем, – сухо произнес он, закрывая за собой дверь на замок.

Анастасия не сводила с меня взгляда.

– Я с ним не сплю, – сказала я и кивнула в сторону Бергмана: – Ни с ним, ни с Виталием.

Выражение ее лица поменялось, но лишь немного, хотя она испугалась. Я это почувствовала. Девушка молчала, а я продолжила:

– Решили сделать себе подарок на юбилей? Каково это – убивать в свой день рождения?

Еще в кабинете Ольхова, пока мы просматривали камеры, я вспомнила запись в его ежедневнике в день убийства Тимофеевой: «Ася 25».

Девушка громко сглотнула. К страху добавились изумление и растерянность.

– Медленно убивать, наслаждаясь каждым моментом? – продолжала я.

– Не понимаю, о чем вы. Вы ошиблись.

– Нет, это вы ошиблись, – заговорил Бергман. – И когда оплатили в Интернете куклу, и когда завели абонемент в городской библиотеке на свое имя, и когда приехали в наш город на собственном автомобиле. Да, надежнее поезда: не отследить билеты. Зато легко можно зафиксировать ваши перемещения по городу по камерам. Особенно если знать, что ищешь. Точнее, кого.

– Вы ничего не докажете. – Она попыталась придать голосу уверенности, но он предательски дрожал.

– А мы и не будем, – усмехнулся Джокер. – Для этого есть специальные инстанции. Мы просто печемся о судьбе нашего клиента, которого вот-вот обвинят в двойном убийстве. Вслед за любовницей Ольхова погибла еще одна их соседка. Симпатичная девушка Лиля, оказавшаяся не в то время и не в том месте. Что она успела увидеть? Как вы покидаете автомобиль Тимофеевой, вытирая кровь со лба? Или она подошла ближе и успела заглянуть в машину, чтобы поздороваться с соседкой?

Анжела молчала. Я чувствовала, как страх парализует ее.

– Следователи уже знают, что последний номер, который успела набрать Анжела, принадлежал именно Лиле. Их няня заболела, а соседка иногда выручала и могла посидеть с ребенком. Милой девочкой, которую вы, Анастасия, оставили без матери. Странная какая логика: еще неродившегося ребенка в утробе Дарьи вы пожалели, а семилетнюю девочку – нет. Ведь когда первый раз вы подумали об убийстве, то жертвой, разумеется, должна была стать Дарья?

Она молча кивнула, глядя прямо перед собой. Неожиданная догадка вдруг посетила меня:

– Все это время вы, Анастасия, разумеется, держали под контролем электронные ящики и Виталия, и Дарьи. Ваши таланты позволили вам получить к ним доступ. Уже спланировав убийство Ольховой, вы наткнулись на письмо из клиники, где сообщалось о ее беременности.

– Так вы поняли, что не сможете убить сразу двоих: Ольхову и их неродившегося ребенка, – подхватил Максимильян.

Анастасия сцепила руки в замок, пальцы ее побелели. Лицо же казалось застывшим, словно она надела маску.

– Вместо этого вы переключили внимание на Анжелу, и теперь она стала для вас целью. Нет никакого сомнения в том, что убийство было спланировано. Скотч, раствор, которым вы на некоторое время лишили жертву чувств, битое стекло, в конце концов. Признаться, я удивлен, что такая умная особа, как вы, всерьез рассчитывала остановить автомобиль, разбив несколько бутылок на дороге. Как в итоге пришлось поступить, чтобы остановить Анжелу и не попасть в поле зрения камер? Бросаться под колеса? К слову, вы уверены, что успели сделать это до того, как машина стала видна на записи?

Я почувствовала, как напряжение отпускает девушку. Вдруг она повалилась на кровать и завыла, точно раненый зверь.

– Что теперь будет? – кричала она в потолок. – Что со мной будет?

– Признаться, я бы на вашем месте задумался об этом раньше. Теперь бы посоветовал вам явиться с повинной. И для успокоения совести, и для того, чтобы пораньше из тюрьмы выйти. Говорят, препаршивое место. У следствия уже есть все материалы, прибавьте к этому свидетеля – пока одного, записи с камер и сегодняшнее покушение на мою спутницу. Тоже, кстати, зафиксированное.

– Вы ведь остались в городе, чтобы довести начатое до конца? – усмехнулась я. – И правда думали, что я с ним сплю?

Мы направились к выходу, Анастасия продолжала лежать на кровати, громко рыдая.

– Я бы непременно, честное слово, – продолжила я, не удержавшись. – Но Виталий совсем не в моем вкусе.

– Что теперь? – спросила я у Бергмана, когда мы сели в его «Ягуар».

– Попробует бежать или наложит на себя руки, – равнодушно пожал он плечами.

Максимильян отправил запись нашего разговора с Анастасией, которую предусмотрительно успел сделать, Ольхову. Теперь ему предстояло решать, что с ней делать. Учитывая все обстоятельства и беременность супруги, я бы на его месте не сомневалась ни секунды.

После того как мы обсудили окончание расследования в «доме с чертями», я решила отправиться на прогулку. Точнее, решила я уже