Они успели отплыть на сотню метров, когда на берег выскочили два преторианца. После побудки они пошли менять караул у двери комнаты, открыли её и обнаружили, что папа исчез. Командир преторианцев сразу же разослал своих подчинённых – кого на дорогу к городу, других – обследовать местность.

Когда преторианцы увидели лодку, они помчались к вилле с докладом. Понятно, что пешком лодку не догнать. Командир приказал запереть караул, проворонивший понтифика, в комнате, пообещав разобраться по возвращении. Настроение у него упало, он был зол. Его, Антония Марцелла – и так обвести вокруг пальца! Но шансы поймать беглецов ещё были, они не успели уйти далеко.

Сам Антоний побежал в город. Все его люди на розыске, а главное – только он мог потребовать в порту военное судно. Кто подчинится приказу рядового, пусть и преторианца?

Командир был в хорошей физической форме, бежал размеренно, следя за дыханием.

Вот и порт. Хвала всем богам, у причала стоит бирема. Её капитана Антоний Марцелл знал и проскочил по трапу к корме судна, где была каюта капитана.

– Аве, Феликс!

– Давно не виделись, присаживайся! Сейчас распоряжусь принести вина.

– Вино отменяется, Феликс! Выходи в море!

– Антоний, мы с тобой знакомы давно, это правда. Но у меня есть свой начальник, и я выполняю его приказы.

Не мешкая, Антоний достал из-за пазухи свиток папируса.

– Читай!

Это был приказ за подписью самого императора не чинить предъявителю препятствий и выполнять все просьбы и требования под страхом смертной казни.

– Другое дело!

Капитан приказал играть тревогу и выходить в море.

– Какая муха тебя укусила, Антоний? Что случилось?

– Мне нужно отыскать лодку.

– Куда она направляется?

– Не знаю.

– Как выглядит?

– Понятия не имею.

– Антоний, ты пьян? В море десятки лодок – рыбацких и торговых…

– Будем досматривать все. На этой лодке, которую мы ищем, враг империи и самого Гая Требония Галла.

Бирема была гребным судном, имела узкий корпус, обладала хорошей скоростью и не зависела от ветра. На судне было три десятка воинов, а гребцы были вольнонаёмными, не рабами. Судно набрало хороший ход, вода шипела под носовым тараном.

Через милю они увидели стоявшие лодки рыбаков.

– Дальше! Те, что стоят, меня не интересуют! – заявил Антоний.

Мыслил он логично. Те, кто похитил у него из-под носа понтифика, стоять не будут, их задача – как можно быстрее уйти из этого района. И теперь те, кто был на лодке, стали его личными врагами – не папа Корнелий, а его похитители. Столь дерзкое похищение бросало тень на него и его преторианцев, поскольку его могли обвинить в неспособности выполнить порученное, казалось бы, несложное дело. Уж чего проще – охранять именитого пленника. Неукротимый дух Антония требовал отмщения и немедленного наказания виновных. И ничего, что на корабле нет его преторианцев, для поимки беглеца и его похитителей хватит трёх десятков морских пехотинцев – они знают правила абордажа.

Антоний приказал капитану выстроить воинов, и, когда они построились на корме, обратился к ним с приказом:

– Мы разыскиваем парусную лодку, на которой надо убить всех, кроме одного человека – он стар и в чёрном одеянии. Его необходимо взять живым. У вас есть способные люди? – повернулся он к командиру пехотинцев.

– Можно с палубы набросить на него сеть и втянуть на борт, а ещё можно использовать верёвочную петлю.

– Петлю отменить, её можно легко перерубить. И никаких баллист: указанного человека возьмите живым и втяните на корабль. А лодку, как и тех, кто на ней, уничтожить. Сжечь, утопить, разнести в щепы!

– Велика ли лодка? – осведомился командир.

– Какое это имеет значение?

– Мы набросим на борт лодки абордажные крюки и подтянем её к себе. Но если лодка мала, туда не может высадиться много моих людей, она не выдержит и пойдёт ко дну.

– Плевать! Мне нужен человек в чёрном, судьба же всех остальных – умереть.

Командир разбил пехотинцев на абордажную команду и на тех, кто будет набрасывать сеть. Таких команд он выделил две – на всякий случай.

Илья периодически обозревал акваторию. Ничего тревожного: рыбацкие лодки, торговые суда. И вдруг – как гром среди ясного неба – предупреждающий крик Аякса, сидевшего на корме у рулевого весла:

– Вижу бирему! Она нас догоняет!

Три тысячи чертей! Илья аж зубами заскрипел, похоже – везение кончилось.

– Отмели или подводные скалы здесь есть?

– Нет. Мы слишком удалились от берега, и под нами большие глубины.

– Тогда правь к берегу, пойдём параллельно ему.

Илья надеялся, что бирема не осмелится приблизиться к берегу: всё-таки она имеет более глубокую осадку, и её капитан не будет рисковать судном, у берега запросто можно получить пробоину ниже ватерлинии. Что интересно, экипажи кораблей и пехотинцев на них не умели плавать. Считалось, что под водой – другие боги, властители воды. Там водится всякая нечисть, и плавать нельзя, поскольку это значит подвергнуть себя риску.

Но их лодка была медлительна.

Аякс переложил парус, но ветер был не так силён, как хотелось бы.

Маневр на биреме заметили, Антоний тут же вскричал:

– Клянусь Юпитером-громовержцем, это они! Феликс, отрежь их от берега!

Бирема сменила курс. Барабан, задававший ритм гребцам, зазвучал чаще.

Бирема шла к берегу, пытаясь опередить лодку, отсечь её от берега. Стоит беглецам достичь суши – и они разбегутся, как крысы, пойди найди их!

От нетерпения Антоний приплясывал на палубе.

– Быстрее! – кричал он.

– Не могу, ритм максимальный! Гребцы не могут чаще работать веслом.

– Мы не успеем!

– Ты ошибаешься, Антоний. Поверь мне, старому морскому волку.

Капитан видел, что пузатая рыбацкая лодка не может двигаться быстро. Её парус периодически безвольно обвисал, лишаясь напора ветра.

– Сам Нептун помогает нам! Чтобы всех, кто на лодке, схватили фурии или утащил под воду цетус! – вопил Антоний.

Нептун был богом морей, сыном Сатурна; фурии – богини мщения, а цетусы – подводные чудовища, вроде осьминогов, только огромные и с клыками.

Через полчаса погони бирема очутилась между берегом и лодкой. Смолк барабан, гребцы перестали работать вёслами и тяжело переводили дыхание.

Бирема немного прошла по инерции и остановилась.

Аякс на лодке опустил парус. Утренний ветер почти стих, и парус обвис. На лодке, кроме рулевого, ещё два весла. Уйти на них на перегруженной лодке от быстроходной биремы невозможно – это понял не только Аякс, но и остальные члены группы.