Пасть монстра была открыта, и сквозь нее протиснулась рука.

– Вылезай.

Я ухватилась за руку, и меня вытащили наружу. Рефлекторно я свернулась калачиком от боли, пытаясь побороть приступ удушающего кашля. Когда меня отпустило, я выпрямилась и легла на спину, наконец открыв глаза и осмотревшись по сторонам. Передо мной стояли куратор Ямамото и вся моя группа: Морфеус смотрел на меня, потирая большую шишку на голове, Вейн стоял, опираясь на руку сестры. Лишь Зэро сидел ближе ко мне на корточках и с удивлением рассматривал меня.

– Ты как? – тихо спросил он.

– Я… в порядке, – медленно ответила я. Но я солгала: я чувствовала себя лучше, чем за все последние дни вместе взятые. Голод в груди уже утих, и осталось лишь приятное тепло.

– Лиф? – послышался голос куратора, и я не спеша повернула к нему голову. Что-то мне не нравится его выражение лица.

– Клянусь, я не имею никакого отношения к этому монстру. Он уже был там, когда мы пришли… – начала оправдываться я снова.

– Я тебе верю. Растение такого размера вообще не должно было находиться там. Но объясни мне одну вещь, пожалуйста.

– Какую?

– Что ты сделала?

Что?

Смутившись, я приподнялась на локтях и огляделась вокруг, убрав перед этим липкие волосы с лица. От увиденного мое сердце пропустило удар. Это пустырь. Здесь нет зелени, которая пышно росла буквально пару минут назад. Из выжженной черной земли торчали засохшие стебли, а мандука словно завяла. Благодаря отсутствию растительности я смогла разглядеть невероятные размеры этого чудища.

Здесь все было мертво, словно что-то просто высосало все живое.

Я почувствовала, как приступ тошноты начал подбираться к горлу, а пальцы на руках и ногах резко похолодели. Что я сделала?

У меня вырвался нервный вздох, а Лор зааплодировал.

25

Фалько

Демоны 2-го уровня

Демоны

Инкубы/суккубы. Сочетают в себе черты вампира и мара. Они могут принимать любую форму, подобно призракам. Основной источник питания – желания жертв. Демоны питаются ими, пока жертва не умирает от голода, жажды, остановки сердца и т. д.

От горячей ванны шел пар. Отблески свечей дрожали на стенах. В комнате витали ароматы сандалового дерева, лаванды, мирры и роз. Мои мышцы ныли и жаждали облегчения. Когда я вообще в последний раз нормально спал? Стоит мне закрыть глаза, как я вижу перед собой лицо Крашера, Мисси, демона… Лиф. Слишком много всего произошло за последние дни, мне нужен отдых. И эта ванна сейчас самое важное для меня.

Я снял резинку с тугого «хвоста», и волосы рассыпались по спине и груди. Возможно, они стали слишком длинными, но я не стриг их как небольшое воспоминание о доме. О Каире и матери. Ей не нравилось, когда я остригал волосы. По ее мнению, волосы – это связь со сверхъестественным, неким продолжением наших чувств. И если ты их обрезаешь, то расстаешься с одним из своих чувств. Она была иногда слишком суеверна, но все же я оставляю их длинными, даже если это доставляет некоторые неудобства.

Легким движением я снял шелковый халат и сделал шаг к вмонтированной в пол ванне, напоминавшей скорее небольшой бассейн. Я опустился на несколько ступенек, коснулся обжигающей кожу воды, и лепестки роз прилипли к моим ногам. Еще три ступеньки – и вода коснулась моих бедер и покрытого шрамами живота. Мышцы свело в небольшом спазме от перепада температур, и я наконец полностью погрузился в воду. Глаза закрылись от удовольствия, и я принялся вдыхать запахи родного дома. Возможно, директор Гейл был прав. Я давно не был дома, даже слишком давно. Я скучаю по звонкому смеху сестры, по теплым маминым рукам на моей макушке, по запаху крепкого черного чая и сладкой выпечки, по горячему каирскому солнцу и даже по глубокому раскатистому смеху отца. Я запрещал себе думать об этом, потому что эти мысли приносили боль. Особенно потому, что я был трусом…

– Фалько! – Дверь с грохотом распахнулась.

Я в шоке вскочил на ноги.

– Ямамото? – отреагировал я.

Экзорцист стоял передо мной запыхавшийся, словно слишком быстро бежал.

– Прошу прощения за беспокойство, но у нас проблема.

– Что произошло?

– То, что я сейчас скажу, должно остаться строго между нами, Фалько. Это лишь мои догадки. И если я окажусь прав, то мы получили еще большую проблему, чем предполагали.

– В чем дело? – спросил я, вылезая из ванны. Не вытираясь, я намотал полотенце вокруг бедер.

Ямамото сглотнул.

– Я по поводу Лиф Янг.

26

Лиф

Я ждала, что меня засадят в подземелье, но куратор Ямамото сказал, что я могу идти в комнату и что мы увидимся завтра на занятиях. Значит, он не доложит обо мне Фалько и вышестоящим, верно?

Всю дорогу до комнаты я шла молча, сжимая челюсти до боли. Сопровождающий даже не успел одарить меня мрачным взглядом, как я уже с громким хлопком закрыла за собой дверь. Широкими шагами протопала до осколков зеркала и уставилась на свое грязное отражение.

– Что это было? – процедила я сквозь зубы.

Отражение зашевелилось, глаза потемнели, и мне пришлось моргнуть, чтобы лицо напротив исказилось в недовольной гримасе.

– Не понимаю, чем ты недовольна, – пробурчал Лор.

Со злостью стукнув по шаткому столику обеими руками, я зарычала:

– Чем я недовольна? Если ты забыл, напоминаю: умру я, умрешь и ты. Что это было только что?

Лор оскалился и подошел максимально близко. Нас разделяло только зеркало.

– Ты просто следовала своим инстинктам.

– Инстинктам? Ох, нет, нет. Я человек. Меня зовут Лиф Янг, я официантка из закусочной на Манхэттене. И если ты продолжишь делать это со мной дальше, то экзорцисты нас убьют.

– Я вообще ничего не делал. Это была ты, а я лишь слегка направил тебя.

– Так перестань направлять. Выйди из меня уже! – крикнула я отражению, чувствуя подступающие слезы.

– Лиф Янг уже не совсем человек, так и будет продолжаться. Чем дольше мы связаны, тем больше я меняю тебя… А ты меня, – последнее он произнес достаточно озадаченно.

– Что со мной происходит? Что я сделала?

Лор жалостливо посмотрел на меня.

– Ты повела себя как демон, попробовала чистый источник жизни на вкус.

– Хочешь сказать, я его уничтожила? Как ты тогда уничтожил нупеппо, да? Получается, ты не просто убиваешь души, ты их пожираешь… – Я вздрогнула и помотала головой.

– Многие демоны питаются душами других существ. Люди тоже питаются. Ты же никогда не винила себя за то, что ешь салат?

– Люди – не салат.

– Так ты и не человеческую душу съела. Мандука – почти живой салат. Только не драматизируй.

– Не драматизировать? Я… – Я в отчаянии посмотрела на свое отражение. – Значит, я становлюсь демоном?

– Я не знаю, – признался Лор, наклонив голову набок. – Мы с тобой – уникальный случай. Никогда такого не было, чтобы человек сохранял контроль над собой и не сходил…

– …с ума, – заключила я и опустилась на пол спиной к зеркалу. – И моя крыша потихоньку съезжает.

Чем дольше этот слизняк у меня внутри, тем мне становится сложнее.