– Кажется, я что-то слышала, – прошептала она.

Она внимательно осматривала темный коридор. Взгляд темно-карих глаз на мгновение остановился на мне, но Констанс тут же вернулась к разговору:

– Мне кажется, за нами кто-то идет.

Она снова исчезла, и я осталась одна. Казалось, будто тени вокруг меня сгустились и стали еще темнее, чем обычно. Тишина тянулась длинной шелковой лентой, распадающейся на тонкие волокна. Наконец Констанс снова появилась – на этот раз сзади – и повернула за угол, точно так же, как несколько мгновений назад. Я едва не закричала на весь дом.

– Ты должен сделать что-нибудь для них. Ты сказал, что можешь помочь мне. Ты сказал, что можешь помочь им.

Я нахмурилась. Разве она уже не говорила это?

– Кажется, я что-то слышала. – Она внимательно осмотрела коридор с тем же самым выражением лица. – Мне кажется, за нами кто-то идет.

Констанс снова исчезла, потом снова появилась сзади и повторила то же самое. Потом еще и еще раз. Мне оставалось только вертеть головой, как будто я наблюдала за близняшками Камиллы, которые играли в бадминтон на лужайке Хаймура.

Кажется, Констанс раз за разом проходила путь, который совершала при жизни, словно попала в бурный поток и не могла выбраться из него самостоятельно. Когда она начала повторять одни и те же действия в очередной раз, я преградила ей путь, чтобы она изменила маршрут, но она не глядя прошла сквозь меня. Стало холодно, будто меня окатили ледяной водой. На самом деле произошла ужасающая ошибка: эта сущность застряла в неправильном времени и неправильном месте. Мне хотелось помочь ей, но я никак не могла остановить этот бесконечный цикл.

– Что было дальше? – прошептала я, потирая плечи. Мне было нехорошо, будто Констанс каким-то образом передала мне эту «неправильность», которая не позволяла ей вырваться из замкнутого круга. – Что ты пытаешься показать мне, Констанс?

– Ты сказал, что можешь помочь мне. – Она замерцала. – Ты сказал, что можешь помочь им. – Снова пауза. Снова эти слова. – Кажется, я что-то слышала.

Однако на этот раз Констанс исчезла, не договорив последнюю фразу. Я оглянулась в сторону кухни, ожидая очередного воспроизведения ситуации, но внезапно Констанс появилась в середине коридора, гораздо дальше, чем до этого. Она застыла у барельефа с перекошенным от ярости лицом.

– Нет! Нет! Ты говорил, ты сможешь исправить их, – возразила она. – Этого мало!

Я увидела, как она поднимает руки и замахивается на невидимого собеседника. И тут ее плечо дернулось, будто ее ударили в ответ, и ее глаза округлились от страха. Силуэт Констанс начал мерцать гораздо чаще и стал почти прозрачным. Мне показалось, что у нее заканчиваются силы. Я никогда не замечала такого у Ханны – иначе я разгадала бы ее тайну гораздо раньше, – хотя ее не было в живых гораздо дольше, чем Констанс.

– Иди посмотри. – Она провела руками по барельефу.

Ее пальцы погрузились в каменные цветы, и она просто прошла сквозь стену, оставив меня в коридоре. Я пригляделась к цветам, не сомневаясь, что за этой стеной скрывается тайный ход. Наконец я различила острые листья олеандра и обрадовалась. Олеандр означал недоверие и предупреждал о том, что не стоит верить своим глазам. Улыбнувшись, я слегка надавила на цветы, и скрытая дверь отворилась. В открывшемся туннеле было темно как в могиле. Я оглянулась в надежде взять в коридоре свечу или фонарь, чтобы осветить себе путь. Однако там не нашлось ничего подходящего, и я засомневалась. Я слышала, как голос Констанс эхом отражается от кирпичных стен, постепенно замирая. Придется идти вслепую.

Дверь за моей спиной скрипнула и закрылась. Я помахала руками перед собой, пытаясь сориентироваться в темном пространстве. Туннель оказался совсем узким, с грубыми шершавыми стенами. Впереди не было ничего, кроме пустоты, пыли и паутины.

– Ты должен прекратить это.

Голос Констанс прозвучал пронзительно, как сирена. Я торопилась. Пол был неровным, с неожиданными провалами, из-за которых я то и дело натыкалась на стены. Бедра болели, и я знала, что уже поставила несколько синяков, но упорно двигалась вперед.

– Она никогда не пойдет на это.

Постепенно туннель стал подниматься под таким углом, что, по моим оценкам, мы уже должны были покинуть первый этаж усадьбы, но вроде бы еще не добрались до второго.

– Я все расскажу ей, – предупредила Констанс. Теперь ее голос звучал ближе, хотя я по-прежнему не видела ее. – Я расскажу ей сегодня вечером.

Я протянула руку в надежде ухватиться за нее.

– Ты поплатишься за это, – пригрозила она. – Она обо всем узнает.

– О чем узнает? – спросила я и вдруг врезалась во что-то. Голова закружилась, и перед глазами замелькали звездочки.

– Не подходи ко мне, – прошипела Констанс. – Не смей!

На мгновение мне показалось, что она ударила меня, но это оказалась очередная кирпичная стена. Туннель, видимо, раздваивался. Слева я увидела слабый отблеск свечи, освещавшей поверхность туннеля тускло-серым цветом. Между мной и источником света стояла Констанс, и ее колеблющийся силуэт заполнял все тесное пространство.

– Прекрати! – Она подняла руки в защитном жесте и отшатнулась от меня. – Опусти это немедленно, – приказала она. – Ты не посмеешь сделать мне больно. Ты не сможешь. Они не выживут без меня.

Констанс вдруг ударилась спиной о стену, явно не ожидая удара и пытаясь защититься от невидимого нападающего. Она схватилась за грудь, и по ее корсету начало растекаться кровавое пятно. Ее ударили снова, и она издала низкий, утробный вопль.

– Нет! Нет, умоляю! Я не хотела. Я не буду… Клянусь…

Она скребла по полу ботинками, отчаянно пытаясь отбиться. На мгновение мне показалось, что ей это удастся, но затем она покачнулась и упала, ударившись головой о стену. Констанс схватилась за горло, и туннель наполнился ее хрипами.

– Нет! – закричала она, и я узнала эти звуки муки и отчаяния. Это были те самые вопли, которые я слышала в кухне.

Констанс замерцала и исчезла. Я застыла в полнейшем ужасе и не могла отвести глаз от места, где она только что лежала. Констанс убили. В этом самом коридоре. Но кто? Констанс говорила о «ней», и это привело Жерара в бешенство. Неужели он убил ее? У него было много – очень много – недостатков, но я не могла представить, что он способен на убийство. Его руки бесконечно творили, созидали растения из почвы и семян. Это точно не он!

Я вспомнила выражение лица Дофины на следующий день после помолвки, когда мы говорили о камердинере для меня. Тогда она решительно заявила, что в ее доме нет горничных. Тогда она узнала, что у Жерара появилась новая любовница. Неужели она выследила Констанс и решила избавиться от нее таким способом? Я содрогнулась,