Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нахал! — восклицает невольно Ритчелл. — Он даже не знает, что формально, Милана для Мейсона сводная сестра.
— Именно! Он слушать меня не стал и сразу начал сходить с ума, — с грустинкой говорю я, перебирая в памяти едва не остывшую разгоряченную ссору с Джексоном. Чтобы не наваливать лишних проблем на Ритчелл, остро воспринимающую любое отклонение от спокойной жизни, я умалчиваю о том, как Джексон узнал о Мейсоне.
— Он ещё пожалеет об этом, ой как пожалеет, что обидел тебя. — Ритчелл говорит таким голосом, будто что-то задумала.
— Так, девчонки, давайте уже завтракать, а то мне нужно скоро отлучиться и успеть сделать кое-какие дела перед вечером.
— Что ещё за дела у тебя такие, милый?
— Есть такие.
Я заливаюсь в смехе.
— Подруга, почему ты не кормишь братишку? Ты посмотри, он же голодный.
— Он всегда голодный, не прокормишь это брюхо, — она хлопает дважды по его пузу и обводит его пристальным взглядом, — и вообще сними ты уже эти шорты! Они уже малы тебе! И смотрятся вульгарно.
Живот содрогается от смеха.
— Зато Миланке нравятся, да?
В порыве смеха доношу:
— Конечно, в них карманы — как шкаф в страну Нарнию18, полные сладостей.
— Что? А меня он не угощает! — разгорается Ритчелл.
— Всё, брейк, будущие молодожены, а то нас родители могут услышать.
— Не услышат, — поднимается с места Ритчелл, но Питер заваливает ее обратно, на что она делает усилие, противясь его сильным рукам, — они уеха… — Смех и злость перемешиваются в ней. Весело с этими озорными. — Уехали на сутки по работе.
— Йох-у-у-у, холодильник в моем полном распоряжении! — Тут же резво вскакивает брат. — Девочки, вам проход закрыт!
Лучшее средство для тренировки пресса — побывать на одном бесплатном представлении, заслушав изречения Питера.
— Питер! — командует громко Ритчелл. — По-моему, вчера мы договаривались, что к свадьбе ты перестанешь съедать тонны сладкого и впихивать в себя жирную пищу!
— Свадьба не сейчас, а ближе к концу августа! За один день и схудну, — смеется и уходит от нас, напевая какую-то песню.
— КАК? — взвизгиваю я. — К КОНЦУ АВГУСТА? — ору я от удивления. — И ПОЧЕМУ Я НЕ ЗНАЮ НИКАКИХ ПОДРОБНОСТЕЙ?
— Я планировала встретиться и поболтать с тобой сегодня!.. Милана, идем в торговый центр за нарядами и там позавтракаем в кафе, как раз всё расскажу! Я знаю Питера, с его шутками мы ничего не успеем.
— Ритчелл, — улыбаюсь я, — только утро, у нас еще весь день впереди.
— Утро? Почти полдень.
— Уже? Как?
— Я и говорю, что времени у нас немного, чтобы выбрать платья для маскарада, нам и дня, как правило, мало. Тем более у тебя есть и другая миссия.
— О чем ты?
— Покорить ревнивца, подруга. Нужно заставить его припасть к твоим ногам и рассеять его злость на тебя.
— А! Ты об этом. Сложная миссия.
— Но разрешимая, вставай, одевайся, я тебя жду. Пойду, узнаю, как там наш клоун, не поджарил ли кухню.
— Да, — смеюсь я.
Вздохнув, убрав все печальные мысли, я сознаю, что Ритчелл права, нужно поразить Джексона, так, чтобы его гнев на меня растаял, и спокойно нам поговорить.
Заправив постель, я случайно натыкаюсь на телефон Питера, который, видимо, вывалился из тех самых его шорт. Рука так и тянется увидеть, что за всплывающие уведомления, так и приходят на его смартфон. Как будто найдя добычу, не двигаясь, бросив напрягший взор на полузакрытую дверь, которую Ритчелл не до конца прихлопнула, я набрасываюсь на драгоценность, озираясь по центру, где меня могут приметить. И, разблокировав экран, впитываю в себя слова, перескакивая то в начало последней его переписки с Джексоном, то в конец. С неудержимым волнением и отчасти нагрянувшим ликованием, сжимая судорожно чужую вещь, но могущую открыть мне то, что было скрыто от моих глаз, я вдумчиво заглядываю в последние сообщения между братьями. Внимание лихорадочно, как никогда ранее, обостряется.
П: «Джексон, как ты мог обвинить Милану в таком? Это сын Марка, с которым встречается ее мать. Ты хоть подумал, насколько её обидел? И что за слежка над моей сестрой, немедленно убери это к чертовой матери?!»
Прочитав одну мысль брата, во мне искрится радость, и хочется прибегнуть к благодарности за то, что этот человек встал на мою сторону.
Д: «Я не нанимал никакой слежки. Я знаю, что все испортил. Не нужно лишний раз напоминать мне об этом! Как она сейчас? Пришла в себя? Я все исправлю, обещаю».
Я верю ему, верю. Раскинувшаяся на лице улыбка, что он переживает за мое состояние, хоть и посмел нагрубить вчера, шепчет сердцу, чтобы оно простило его.
П: «Как не нанимал? Это они?»
Глядя на эту строчку, не поняв ее смысла, я перечитываю дважды. Они? Резкая смена эмоций давит на грудь, заставив призадуматься. О чем переспросил Питер?
— Милана, ты не видела мой телефон? — врывается голос в спальню. Я вздрагиваю, издавая: «А-Й».
— Да, — мнусь я, — я как раз хотела отнести его тебе и… — Смотрю в пол.
Питер улыбается, странно поглядывая на меня:
— Будем считать, что я ничего не видел. — Я краснею. — Знай, что он любит и хочет для тебя лишь счастья.
— Спасибо тебе, — расплываюсь в улыбке, стыдясь от того, что, не подумав, прочла сообщения. Но не до конца. И до самого важного не дошла. Кто «они»?
Он обнимает меня, произнося:
— Все прояснится.
И на этой ноте врывается Ритчелл, подгоняя меня отправляться за покупками платьев.
Глава 21
Джексон
Спускается темная ласковая ночь, забрасывая горсть игристых звезд в небосвод.
Сокрытые в глубине сердца терзания, порождаемые повешенной на меня тьмой, вздымаются и живо теребят мозговые изгибы.
Крупица рассудка, взвесив всё, сподобила на появление меня и Миланы на «Королевской фабрике Гобеленов», но не опрометчивым ли было таковым решение?
Иду в сильном волнении, задавая себе вопросы. Мистер Гонсалес, судя по той фотографии, высланной им мне, яростно преследует нас. В своем ли обличье или нет, уже не имеющий значения факт. Не проявил ли я легкомыслия? Столько времени я проводил с дочерью Брендона, даже не изучив эту семью, не составив ясное представление о каждом. Оказывается, и я наделен простодушием и доверчивостью, раз счел уместным, что у этого показавшегося мне порядочного известного человека прямо противоположные устремления мыслей. Упрекаю самого себя, но что с этого? В опасном приключении, скованный со всех сторон цепями, я играю главную роль.
Изъяснив, какими путями он вершит злодеяния, я призвал Тайлера предусмотрительно подстеречь