Веревка мистеру Ху не понадобилась. Язык существа осторожно коснулся шлюпки, и с помощью мистера Ху монах спустился в нее, как джентльмен, выходящий из экипажа. Матросы загребли обратно на корабль, а голова скрылась под водой.

Как только все вернулись на палубу, Мартину поручили присматривать за монахом. От него несло Адом: гарью, дымом, а еще чем-то изысканным и сладким. Мартин отвел его вниз, в каюту первого помощника, в которую переехал совсем недавно. С тех пор как скончался мистер Джонс, комната считалась несчастливой и никто не решался занять в ней койку.

Забавно. Монах вызывал благоговение и даже ужас, ведь он переходил границу, бродил по сияющим полям Ада и записывал увиденное так, как записывали монахи, лишенные зрения. Для сатанистов всего мира он являлся мифическим персонажем, а Мартин привел его в тесную комнатушку, где тот должен был сидеть на сундуке или качаться в гамаке как оболтус.

– Прошу прощения, – сказал Мартин, не зная, слышит ли монах через свой железный ящик. – Удобства довольно скудные. Обычно здесь не принимают человека вашего положения.

Монах не шевельнулся и стоял посреди комнаты, не обращая внимания на обстановку. На секунду в голове Мартина мелькнула пугающая мысль, что монах похож на закинутую в кладовку метлу, простаивающую без дела до следующего использования.

Позади раздались шаги, и Мартин, обернувшись, увидел Толстяка Галли, на лице которого застыло смиренное выражение, а в глазах светился интерес.

– Так это он, да? Человек из Ада?

– Не из Ада. Орден Черного Железа располагается вдоль границы. Они – картографы.

– А разговаривать умеет?

Мартину стало стыдно за невежество Галли.

– У монахов свой способ общения. Пожалуйста, подождите меня снаружи, мистер Галли. Но далеко не уходите. У меня есть к вам дело.

– Я всегда поблизости, мистер Данвуд. – Галли еще раз осмотрел монаха и вышел из комнаты.

Мартин достал из ящика листы бумаги, перо и чернильницу. Все это он положил на одну из коробок и сказал:

– Будет очень любезно с вашей стороны предоставить нам карту. Детальную, насколько возможно. И не забудьте маршруты патруля Черного Закона. Нельзя, чтобы нас обнаружили. Вы сами понимаете, почему.

Когда монах не двинулся и не заговорил, Мартин решил, что должен оставить его в одиночестве и верить, что все получится. Поэтому он вышел из тесной комнаты, запер за собой дверь и увидел, что мистер Галли дождался его, как и обещал.

Галли открыл рот, но Мартин не дал ему заговорить, а схватил за плечо и оттащил в дальний конец коридора.

– Когда мы прибудем в бухту, вы отрежете монаху голову по моему приказу. Не важно, одобрит нашу свадьбу Жрец или нет, обратно на корабль мы с мисс Кобб не вернемся. Голова послужит нам атласом, и мы возьмем ее с собой в Ад. После этого вы будете свободны от любых обязательств передо мной.

– Подождите-ка, вы что же, собираетесь отправиться вместе со своей дамой в Ад? Вы совсем помешались.

– Такова любовь. Но откуда тебе о ней знать?

* * *

Чуть позже Мартин проведал монаха. Листы, которые он оставил, были исписаны указаниями и детальной картой. Не забыв поблагодарить монаха, Мартин передал информацию капитану Туссену, который в свою очередь ее изучил. Спустя час курс в обход патрульных маршрутов Черного Закона был готов. Туссен не сомневался, что сможет проскочить мимо них незамеченным.

Паруса «Стола Мясника» наполнились ветром, и он начал пробираться через бурные волны и хлесткий дождь. В небе клубились черные тучи. Мартин больше не мог отличить день от ночи. Элис стояла рядом. Казалось, с прошлой ночи она стала еще счастливее и совершенно не заботилась о том, что отец мог заметить их привязанность друг к другу. О причинах этой перемены Мартин не догадывался, но давно уяснил, что Элис сама решит, когда и что рассказать.

Толстяк Галли шнырял неподалеку, не исчезая из поля зрения. Единственное, что не позволяло Мартину прогнать его, – близящийся конец путешествия. Он смертельно устал от нелепого вида коротышки, от насмешек и наглости. Мгновение, когда он бросит Толстяка на произвол судьбы, станет мгновением величайшей радости.

Команда корабля трудилась в зловещем молчании. Вместо белых парусов подняли черные. Капитан Туссен запретил вести переговоры и отдал приказ общаться посредством жестов. Риск встречи с Черным Законом толкал на чрезмерную осторожность несмотря на то, что непрекращающийся шторм глушил любые звуки.

Мартин вглядывался в белую пену у носа корабля, ощущая присутствие огромного существа, которое несколько часов назад доставило монаха. Он представлял, как под водой существуют цивилизации, целые города гигантов с огромными головами, склоненными в созерцании чуждых им философий, а также представлял их войны и наверняка странное искусство. Рисуемые воображением картины волновали и ужасали.

Элис коснулась его руки, отрывая от мыслей, и указала куда-то вперед. Прищурившись, он всматривался в морось дождя, не видя ничего, кроме накатывающих волн, брызг воды и движущихся облаков. Но терпение окупилось, и Мартин увидел землю. В бурлящем воздухе вырисовывалась зазубренная береговая линия, похожая на зубы челюстной кости. Он взволнованно развернулся, чтобы предупредить экипаж, но обнаружил, что в этом нет необходимости. Матросы повисли на оттяжках или застыли на палубе и смотрели во все глаза. Капитан Туссен стоял на кормовой палубе, поднеся к глазу подзорную трубу. Рядом с ним стоял мистер Ху. Мартин снова взглянул на землю, и сердце пропустило удар. Вот и берег Ада.

От страха он не помнил себя.

Элис прошептала:

– Уже совсем скоро, любовь моя.

Он обхватил ее за талию и безудержно поцеловал, не заботясь о последствиях, а, наоборот, принимая их. Внутри бурлил прилив силы, прилив королевской власти. В этот раз Элис не стала сопротивляться. Должно быть, она больше не боялась отца. Или не могла противиться притяжению, той стихийной энергии, что кипела у него внутри.

Пускай свирепствует Абель Кобб. Пускай бросятся на него с ножами Толстяк Галли, капитан Туссен и вся его команда. Он окропит океан Ада своей кровью.

* * *

Корабль долго плыл вдоль берега. Мартин не видел подходящего для высадки места: волны бились о зубастые огромные скалы, не доходя до берега. Если бы не вера в непогрешимость ордена Черного Железа, он бы уже отчаялся. В глазах матросов, проходивших мимо, зарождалось сомнение. Они беспокоили его больше, чем карта, – как долго авторитет капитана Туссена сможет держать их в узде?

Мистер Галли разделял эти опасения. Теперь он не отходил от Мартина ни на шаг, а его рука приросла к боку, к тому месту, где из-за пояса виднелась рукоять ножа. Что до Элис, она выглядела совершенно невозмутимой. В обществе Мартина и отца она не выражала ничего, кроме восторга по поводу неминуемого успеха.

Раскинувшаяся перед ними земля – еще не Ад. Он находился дальше, за горной грядой, пересечь которую без должной защиты и помощи было невозможно. Перед ними раскинулось пограничье. Мелколесье. Мартин повсюду замечал небольшие поселения, а где-то там, у самых гор, стоял монастырь Черного Железа.