* * *

Своей титанической работой Пауль Гектор оказал неоценимую услугу потомкам, но вызвал гнев местных властей. Дело в том, что, будучи провиантмейстером Аугсбурга и казначеем магистрата, Майер использовал для издания средства городской казны и впоследствии не смог по ним отчитаться.

Судьба Майра трагична: в 1579 году его судили за хищения и приговорили к смертной казни…

* * *

Как своеобразную попытку сохранить за турнирами их боевую значимость, можно трактовать поведение шута Людовика XI. Во время турнира, устроенного Филиппом Бургундским по случаю коронации Людовика в 1461 году, шут выехал на арену и с помощью одной дубины разогнал всех сражающихся в групповом бою рыцарей. Обычно скупой король в порыве восторга подарил шуту 50 экю.

* * *

В 1429 году, под натиском армии Жанны д’Арк, английский полководец Суффолк вынужден был снять осаду Орлеана и укрыться в городе Жаржо. Но удача была явно не на стороне англичан. Отряды Жанны осадили город, а затем взяли стены штурмом. Начались уличные бои. Последней надеждой Суффолка оставался хорошо укрепленный форт, построенный на мосту, соединяющем город Жаржо с противоположным берегом Луары. Надо было всего лишь пробиться к этому мосту. А между тем силы англичан таяли. В битве погиб брат Суффолка, а сам он сражался наравне со своими солдатами как рядовой рыцарь.

* * *

Собрав вокруг себя наиболее храбрых бойцов, полководец устремился на мост. Но этот маневр заметил овернский дворянин, оруженосец Вильгельм Рено. В окружении товарищей он бросился наперерез Суффолку. Возле моста завязалась ожесточенная битва. С обеих сторон росло число погибших. Наконец Суффолк остался один на один с Рено, который, будучи более молодым и менее измотанным, имел явное преимущество. Силы оставляли Суффолка, а наносимые французом удары становились все яростнее. Тогда полководец отступил на шаг, поднял руку и воскликнул:

– Ты дворянин?

– Да, – отвечал Рено.

– Ты рыцарь?

– Нет, только оруженосец!

Суффолк на секунду задумался. Не пристало рыцарю сдаваться в плен простому оруженосцу. И тогда его посетила гениальная идея. Он подозвал Рено, попросил его встать на одно колено и своей властью посвятил его в рыцари. После чего благополучно сдался в плен, избежав, таким образом, позора потерпеть поражение от нижестоящего по званию.

* * *

Немецкая школа средневекового фехтования преобладала в Европе до конца XV века. Однако покинула историческую арену она далеко не сразу. А последний случай применения немецкой средневековой школы вообще относится к середине XX века. В 1943 году в Германии были созданы части особого назначения СС для проведения разведывательно-диверсионных операций в тылу противника. Эти спецподразделения возглавил гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени, который, кстати, был известным фехтовальщиком (в молодости он провел 15 дуэлей на холодном оружии). Так вот, рукопашному бою, в том числе с использованием кинжала, бойцов этих подразделений обучали по средневековым немецким трактатам. По утверждению Петера Козы, приказ использовать трактаты отдал лично Адольф Гитлер.

Спустя некоторое время эту же идею переняли британские диверсионные спецподразделения.

* * *

В первой половине XVI века среди итальянских школ фехтования особенно сильные позиции занимала так называемая Болонская школа. В разные периоды этот регион был представлен такими мастерами, как Филиппо ди Бартоломео Дарди, Гвидо Антонио ди Лука, Антонио Манчиолино, Ахилле Мароццо.

При этом другие регионы Италии могли похвастаться, как правило, лишь одним выдающимся мастером. Сиена гордилась Ридольфо Каппо Феро, Падова – Сальватором Фабрисом.

Интересно понять, почему именно Болонья стала таким плодовитым центром итальянского фехтования эпохи Ренессанса.

Разгадка этого феномена кроется в стенах Болонского университета. В конце Средних веков это учебное заведение специализировалось на изучении римского права. А дворянам в те времена было позволено заниматься для заработка только юриспруденцией. Именно по этой причине в университет Болоньи стекались со всей Италии активные молодые дворяне, готовые учиться и работать, не обремененные излишним достатком и формировавшие в Болонье своеобразное сословное большинство. Молодые дворяне активно интересовались фехтованием, и Болонья предоставляла все возможности для реализации этого интереса.

При этом Болонья имела собственных спонсоров – богатый род воинов и фехтовальщиков Бентеволио. Под их эгидой процветали многие болонские мастера и, в частности, Ахилле Мароццо, автор трактата «Новый труд» («Opera Nuova»), лучшего учебника по одному из болонских стилей фехтования.

К слову, сам вышеупомянутый Филиппо Бартоломео Дарди, считающийся основателем болонской школы фехтования, служил в Болонском университете профессором математики и астрономии и в 1415 году открыл собственный фехтовальный зал.

* * *

Интересная связь прослеживается между Тридентским собором (1545–1563), Микеланджело Буонаротти и известной работой итальянского мастера фехтования Камилло Агриппы «Трактат о науке оружия с философским диалогом» 1553 года.

Первоначально Тридентский собор был собран для диспута между католиками и лютеранами. Однако, когда накануне собора несколько сильных немецких курфюрств перешли в лютеранство, протекторат папы оказался лютеранам уже не так уж и нужен. В результате, представители лютеранской церкви попросту не явились на собрание.

Тогда собор избрал новую цель – улучшение веры. Одним из решений в этой области стали ограничения на изображения обнаженной натуры…

Тем временем миланец Камилло Агриппа работал над своим трактатом. Для создания иллюстраций он привлек художника Якопо де Страда.

А незадолго (в масштабах истории) до этого великий Микеланджело в очередной раз затеял спор со своим вечным противником Леонардо да Винчи, и оба титана принялись создавать два грандиозных батальных полотна, которые должны были поставить точку в их творческом противостоянии. Леонардо избрал для своего сюжета битву при Ангиари, Микеланджело – битву при Кашине. На полотне Леонардо несколько всадников схватились в яростной битве за знамя. Микеланджело же выбрал более приземленный сюжет: купающиеся воины, подвергшиеся внезапному нападению врага, в спешке выбираются на берег и облачаются в боевые доспехи. Эта находка позволила Микеланджело изобразить сразу около двадцати прекрасных мокрых мускулистых тел в момент их наибольшего физического напряжения. Почитатели таланта величайшего скульптора и живописца пришли в восторг! В таком же восторге пребывал и Якопо де Страда, когда приступал к работе над трактатом Агриппы. Именно поэтому в качестве источника вдохновения он избрал эскизы к «Битве при Кашине» Микеланджело. Таким образом, его иллюстрации стали подражанием великому художнику.

Микеланджело начал работу над «Битвой при Кашине» за сорок лет до начала Тридентского собора. А вот де Страда работал уже в разгар Собора, когда он начал выносить свои постановления, одним из которых и было ограничение на изображение обнаженной натуры. И вот по мере расширения влияния этой довольно странной для эпохи Ренессанса нормы рисунки на гравюрах де Страда меняются. В начале трактата мы видим полностью обнаженных людей. Затем в самых опасных местах появляются аккуратные тени. И наконец, на последних страницах бойцы изображены полностью облаченными в стилизованные античные одеяния…