– Прекрати! – рявкнула Изида.

Она поняла, что мужчина колдует что-то такое, что обрушится на неё в течение следующих нескольких секунд. Время между ними замедлилось, воздух накалился, когда Изида рванула вниз молнию своей куртки. Обнажившиеся страницы в её груди возбуждённо зашелестели, одна из них замерла и расщепилась сама собой. Из неё прорезался сноп света, со страшной силой направленный на Дункана. Он был вынужден обратить нападение в защиту и едва успел отразить ударную волну Изиды, еле удержавшись на ногах.

Изида вновь направилась к Абсолоновой книге. Ещё до того, как поднять её с пола, она ощутила книгу снова лежащей у неё в руках – столь могущественным было воспоминание о том, как это было. Вероятно, ей нужно было убить Дункана, чтобы наконец отделаться от него, но все её помыслы были только о книге. Поэтому его следующая атака застала её врасплох.

Вместо одной книги на полу вдруг появился десяток, потом сотня одинаковых томов, и наконец пол покрылся сплошным ковром из Абсолоновых книг. И, несмотря ни на что, Изида ощущала, что где-то здесь, среди них, лежит настоящая, хотя она не могла определить, которая из них была неподдельная. Иллюзия, созданная Дунканом, была не простой оптической иллюзией – она была вещественна. Несколько томов, которые Изида подняла с пола, обладали реальной тяжестью и фактурой, хотя она сразу же поняла, что ни один из них не был истинной Абсолоновой книгой. Книжных экземпляров становилось всё больше, вскоре они уже покрывали пол в несколько слоёв. Изида едва владела собой, отчаянно роясь в книжных завалах в поисках оригинала.

– Дункан! – завопила она вне себя от ярости. Мужчина стоял широко расставив ноги перед лобовым стеклом рубки, а горы книг перед ним громоздились всё выше и выше. – Сейчас же прекрати!

Лиэтт от страха заходилась криком, захлёбываясь в слезах. Но взрослым было не до малышки.

Слой книг вокруг Дункана и Изиды уже доходил им до колен, и Изида понимала, что ей необходимо как можно скорее остановить мужчину, прежде чем он зайдёт слишком далеко. Он всё ещё пытался щадить её – в этом заключалась его ошибка.

Снова направляя в него энергетический удар, Изида попыталась полностью сосредоточиться, однако это не слишком хорошо удалось ей: даже поддельные Абсолоновы книги отвлекали её внимание. Тем не менее она смогла сконцентрировать энергию своего страничного сердца в невидимый кулак. Удар, нанесённый экслиброй, отшвырнул Дункана назад, на лобовое стекло капитанского мостика. По стеклу зазмеились трещины, но разлетелось на куски оно уже после того, как Дункан отпрянул от него. Бывший агент рухнул на пол, а осколки дождём посыпались наружу, на палубу «Бланш».

Бросив взгляд на Дункана, Изида убедилась в том, что он был неподвижен, и снова повернулась к книгам. Иллюзия не развеялась. Она опасалась этого. Ей понадобится куча времени, чтобы найти истинную Абсолонову книгу среди множества подделок.

Ползая на четвереньках и судорожно роясь в толще кожаных переплётов, экслибра была полностью поглощена поисками, несмотря ни на что. Лиэтт, не прекращая, вопила изо всех сил. Изида не осознавала даже, что неуправляемый корабль-портал по-прежнему движется вперёд, – ей было не до этого. Краем глаза она видела, что тёмная точка за остатками лобового стекла растёт и приближается. И когда она в конце концов вскочила на ноги и обернулась, она увидела, что это был Портобелло. «Бланш», потерявшая управление, двигалась прямо на осколок убежища.

Изиде потребовалось несколько секунд, чтобы скрепя сердце прекратить поиски Абсолоновой книги. Если «Бланш» разобьётся от столкновения с Портобелло, она потеряет книгу навсегда.

Экслибра не знала, каким образом Дункан управлял кораблём, но какова бы ни была природа связи между человеком и кораблём, эта связь сохранялась до последнего. Только после того как Дункан потерял сознание («Или умер?» – предположила Изида с ужасом), ниточка оборвалась.

Изида поспешила к единственному креслу, возвышавшемуся перед разбитым лобовым стеклом капитанского мостика, словно трон. Кресло стояло на помосте, на который вели две ступеньки, – тяжеловесная конструкция из дерева, стали и кожи, привинченная к полу массивными болтами. Кожаная обивка кресла была испещрена микроскопическими буковками. Экслибра уселась в кресло, наблюдая, как неумолимо приближается Портобелло. Её охватила паника, а нескончаемые вопли малышки сводили на нет все её попытки сосредоточиться и обрести ясную голову.

Откуда Дункан знал, что нужно делать на капитанском мостике? Или это было настолько очевидно, что любой был в состоянии управлять кораблём, – любой, кто мог сосредоточиться и успокоиться? В её нынешнем состоянии Изида не была способна ни на то, ни на другое.

– Дунка-ан! – позвала она.

Мужчина неподвижно лежал рядом с окном, разбитым вдребезги, и сейчас экслибра видела, что он ранен в голову. Рана кровоточила. Инстинктивно она провела рукой по своему лицу и почувствовала, что её носовое кровотечение снова открылось. Алые капли срывались с подбородка и падали на раскрытые страницы в её груди, и Изида заметила: что-то в ней сопротивляется этому. Возможно, это и была причина, по которой сознание мутилось, и золотое сияние там, снаружи, окрашивалось в её глазах красным.

Экслибра снова бросила обеспокоенный взгляд в дальнюю часть рубки. Иллюзия мало-помалу потеряла свою силу: книги-подделки становились прозрачными, и наконец под их грудой она увидела оригинал. Изида безвольно встала с кресла и, шатаясь, не обращая внимания на вопли ребёнка, направилась к Абсолоновой книге. Она почти дошла до неё, когда из глубины корабля раздался громкий вопль. Это, конечно, не мог быть ветер: между страницами мира ветра не существовало и даже через разбитое окно не проникало ни дуновения. Возможно, этот вопль издавал сам корабль и это могло означать, что он зовёт своего последнего рулевого.

В двух шагах от лежащей на полу книги Изида оглянулась. Пришедший в себя Дункан с трудом взбирался в капитанское кресло «Бланш». Портобелло уже заслонял три четверти кругового обзора. Перед ними раскинулось безбрежное море крыш над нищенскими лачугами, мосты через многочисленные щели, пронизывавшие осколок убежища, лабиринты извилистых переулков. Наверное, там, внизу, люди уже заметили корабль, если, конечно, им, одержимым чтением, удалось оторвать взгляд от копий истинной Абсолоновой книги.

– Держись! – хрипло закричал Дункан.

В разум Изиды в последний раз на секунду пролился свет. Схватив Абсолонову книгу, она в ту же секунду обернулась и побежала обратно к Лиэтт.

Дункан снова крикнул: «Изида, держись!», когда экслибра была недалеко от Лиэтт. Она преодолела оставшееся расстояние одним прыжком и хотела наклониться над девочкой, чтобы защитить её от падения. Но добраться до ребёнка она не успела.

Страшный удар потряс корабль. Дункан вскрикнул, Лиэтт завопила ещё громче, а Изида почувствовала, как нечеловеческая сила вышвыривает её в окно. Это было последнее, что она ощутила.

Восьмой сын и Вторая дочь попрощались с Фурией, крепко её обняв, и скользнули обратно в узкую щель в скале, из которой все трое вылезли мгновением раньше. Фурия быстро посмотрела им вслед, потом оглядела тёмное небо ночных убежищ в поисках своего преследователя. Герцог Ментана, несомненно, поймал бы её в лагере, если бы не помощь двух чернильных поганок. Брат и сестра сдержали своё слово и провели Фурию к «Флёр де Мари» через лабиринт трещин и пустот в лавовых породах. К великому облегчению девочки, Ментаны нигде не было видно – ни на земле, ни в воздухе. Может быть, им всё-таки удалось оторваться от него?