— Ага, — я всё ещё злилась, — так я у нас получаюсь тоже не человек?

— Не в том смысле, — Елена успокаивающе покачала головой. — И не трактуй мои слова превратно, хорошо? Я всего лишь хотела сказать, что тебе явно проще понять его. Возможно, потому что вы оба — воины.

Я устало прикрыла глаза. И правда, чего это на меня нашло-то? Ну подумаешь, не считает она Родаса человеком. И правда, с чего бы это? Вот даже не знаю. Может, дело в нечеловеческой силе, снежно-белой коже непривычной текстуры, алых волосах типа проволоки, телепатии и прочем? Нет, не может быть такого? Ну-ну.

Да и эта её бредовая идея насчёт того, что я могу повлиять на Родаса, не с пустого места нарисовалась, как ни крути. Будь я чуть более высоко мнения о своих сомнительных прелестях, сама бы могла подумать, что он чего-то эдакого от меня хочет.

Хотя эдакого, может, таки и хочет. В рамках эксперимента, ага. Но вот до стадии, когда я смогу вертеть им, точно не дойдёт… Я вообще толком не знаю, как вертеть мужиками, если откровенно. Вот сестрёну б сюда, она всегда готова… Хотя, кстати, и у неё бы не факт что вышло. У Родаса ж там эти, модификанты удовольствия были.

Уж куда нам до них.

— Не знаю точно, какие у него планы, — сказала я. — Вроде он собирался оставить вас в живых, но не могу отвечать. Потом спрошу, идёт? И я постараюсь вас прикрыть, правда. Но не уверена, насколько смогу. Я и так почти бессильна против него, а уж теперь…

— Большего я и не жду, — сказала Елена. — Спасибо.

Я откинулась на ложемент и прикрыла глаза. Вот и поговорили…

— Ты действительно считаешь меня человеком?

Я аж дёрнулась от неожиданности. Нет, он меня своими подкрадываниями таки в гроб вгонит!

— Родас, чтоб тебя! Не подкрадывайся! А то все твои планы накроются полным кабздецом: я до Коалиции Альдо точно не доживу!

— Это значит, что ты решила отправиться со мной в Коалицию? — уточнило он невозмутимо.

— Я сказала — твои планы, не мои.

— Допустим. Так что по предыдущему вопросу? Ты действительно считаешь меня человеком?

Вот ведь какой упрямый.

— А ты себя считаешь — кем?

И тишина. Сервак завис, выносите программиста.

— Боевым модификантом, — выродил Родас в итоге.

— Допустим, — передразнила я. — Но разве модификанты — не люди?

Родас растерянно покачал головой.

— Я никогда не думал об этом, но, пожалуй, скорее нет.

— А тут я с тобой поспорю, — хмыкнула я. — То есть смотри: сейчас у нас почти все — модификанты, так или иначе. Может, не все изменены так сильно, как ты, но на начальной стадии генно модифицируют всех, кроме самых заядлых сторонников генной чистоты. И то вопрос спорный, потому что, если у эмбриона какие-то особенно кудрявые наследственные болячки или предрасположенности, то родителей спрашивать уже никто не будет. Чего ж человеку потом всю жизнь из-за придури родительской страдать? Так что модификанты у нас почти все. И процентов пятьдесят (а на развитых планетах ещё больше) до рождения вырастают в искусственной среде, потому что работающим женщинам вот вообще не упало мучиться с беременностью. Опять же, вживлённая техническая начинка есть у всего продвинутого населения галактики: чипы здоровья, личные вирты, импланты-разъёмы — это стандартный минимум. Я уж молчу про программеров и робототехников, которым частенько целые части мозга заменяют. И заметь, это я сужу по ЗС, где всякие там этические комиссии, запрет на многие типы модификаций и прочая. У вас, уверена, всё бывает ещё хлеще. Но перестают ли от этого люди быть людьми? Да нет вроде.

Он пристально смотрел мне в глаза.

— Я понимаю твою логику, — выдал он наконец. — Но она… неоднозначна.

— Не вижу ничего неоднозначного, — хмыкнула я. — На рожу ты — гуманоид гуманоидом. Две руки, две ноги, прямоходящий, пропорции лица, нос, глаза — всё в комплекте. Дефект, опять же. Такой только у людей бывает. Да, немного другие ТТХ, есть такое. Ну так люди все тоже не то чтобы одинаковые были.

Родас пару мгновений пристально смотрел мне в глаза, а после негромко сказал:

— Некоторая логика в этом есть. Хотя я и никогда не задумывался о возможности самоидентификации себя, как человека. Но мне порой непонятно, почему люди так гордятся дефектом.

Я вздохнула.

— Потому что он делает их людьми?

— Слабыми, жестокими, злобными. Дефект уничтожает.

Не поняла.

— Думаю, мы о разных дефектах сейчас говорим.

— Нет, об одном и том же. О том, который принято считать привязанностью, эмоциональностью, человечностью. И да, предвосхищая твою возможную реакцию, замечу: мне известно, что привязанность пробуждает лучшие качества в человеке. Парадокс однако и в том, что она также пробуждает худшие.

Внезапно.

— Расскажешь, что имеешь в виду?

— В силу конструкции и опыта я вижу очень многое, — выдал он. — В том числе последствия существования дефекта. И знаю точно, что именно дефект делает людей не только прекрасными, но ужасными, будит крайние проявления эмоциональной шкалы. Рациональное существо рационально, знаешь? Оно будет жестоко лишь по объективной причине, в силу необходимости. Но есть другой сорт жестокости, вызывающий у меня отвращение. Он свойственен только людям. Они причиняют боль не из-за того, что голодны, получили соответствующий приказ или сражаются за ресурс. Они просто этого хотят.

Странный разговор у нас выходит.

— И?

— И, учитывая это, стоит ли вообще самоидентифицировать себя, как человека?

Да уж. Экий философский вопрос. Кто бы ещё знал на него ответ?

— Уроды бывают, да, — хмыкнула я. — Куда ж без них? Я сама насмотрелась такого, что волосы дыбом во всех интересных местах. И особенно подобного дерьма много на войне. То есть, в мирное время тоже хватает, не подумай. Но, когда война, то это всё вылазит на свет. Повод, возможность, безнаказанность, нужда и разруха — вот тебе идеальный компост для человеческого дерьма. На самом деле, пилотам в этом смысле полегче, чем наземным войскам: мы видим цели с высоты. И редко когда смотрим в глаза и противников, и жертв. Но это не всегда остаётся так.

Я помолчала, глядя в пустоту. И ведь сколько лет прошло, а до сих пор помню, как сейчас…

— В такие моменты я сожалею, что не могу читать твои мысли.

— Не о чем. В смысле, я расскажу. Ничего особенного, просто… Короче. На третий год войны нас бросили на отсталую планетку Биркс. Натуральная задница мира, настолько, что у половины населения вместо виртов допотопные смартфоны… Мрак, короче. И именно там нам следовало затаиться, чтобы ударить в спину ваш Гелиос-бэта.

— Как же, помню, — прищурился Родас. — Битва за систему 456-1. Вихрь-альфа против Гелиос-бета. Сокрушительное поражение; Гелиос был в ярости и лично оторвал голову капитану, который тогда руководил подразделением. Сам Гелиос-бета был переформирован.