Рядом с умывальней, в восточном конце церкви, располагалась маленькая ниша, где помещались отхожие места; прямо напротив, у северной стены здания, есть другая ниша, которая, по-видимому, служила пресбитерием или табернаклем для хранения евхаристии, предназначавшейся для больных братьев [503] .

В центре северного нефа церкви была сделана ниша для органа, так как в старом здании не нашлось для него подходящего места. Ниже него, со стороны входа в Ротонду, находится маленькая дверь в романском стиле, которая выходит на темную винтовую лестницу, ведущую на вершину башни, а также к покаянной келье.

Это печальное место одиночного заключения представляет собой помещение в толще стены; оно имеет четыре фута и шесть дюймов в длину и два фута шесть дюймов в ширину, так что взрослому человеку невозможно было лежать здесь вытянувшись. Два маленьких отверстия, или бойницы, четырех футов в высоту и девяти дюймов в ширину, пробиты в стенах, чтобы впускать свет и воздух. Та из бойниц, которая обращена на восток, выходит внутрь церкви, на то место, где находился главный алтарь, так, чтобы заключенный мог видеть и слышать церковную службу, а другие выходят на юг, в Ротонду, к западному порталу храма. Петли и дверной засов, крепившиеся к двери этой печальной темницы, еще сохранились. В конце лестницы находится каменная ниша, куда приносили хлеб и воду для заключенных.

В эту келью помещали провинившихся и непокорных братьев-храмовников, а также тех, кто приносил суровое покаяние в одиночестве. Ее темные тайны похоронены в гробовом молчании, но одна горестная и страшная, возможно связанная с этим местом, стала известной.

Несколько братьев-храмовников в Лондоне на допросе папскими инквизиторами рассказали о несчастной смерти брата Уолтера ле Бачелора, рыцаря, главного прецептора Ирландии, который за неповиновение своему магистру был взят в оковы и брошен в темницу, и там скончался, не выдержав тягот заключения. Его мертвое тело вынесли из кельи на заре, и он был погребен братом Джоном де Стоком и братом Радульфом де Бартоном между церковью и жилым зданием [504] .

Дисциплина в ордене была очень строгой. Свидетель сообщает нам, что непокорных братьев приговаривали к заключению в цепях на более или менее долгий период или навечно, если это было сочтено подходящим, дабы их души могли спастись от вечного заточения в аду [505] . В дополнение к этому тамплиеры подвергались бичеванию рукой самого магистра в Темпл-Холле и часто их прилюдно хлестали плетьми по воскресеньям в церкви.

Брат Адам де Валанкур, рыцарь из благородной семьи, покинул орден Храма, но впоследствии вернулся, раскаявшись в своем неповиновении, и желал быть принятым в общину его бывших братьев. Магистр повелел ему есть в течение года на земле вместе с собаками; четыре дня в неделю проводить на хлебе и воде, а каждое воскресенье простираться в церкви перед главным алтарем и получать наказание от рук священника в присутствии всей конгрегации [506] .

На другой стороне церкви, напротив входа на лестницу, которая вела в покаянную келью, раньше был другой вход и лестница, ведущая в очень любопытное старинное сооружение, капеллу св. Анны; капелла примыкала к южной стороне Ротонды, но была снесена во время ремонта в 1827 г. Она была двухэтажной. Нижний этаж сообщался с Ротондой через вход, располагавшийся под одной из арок аркады, а верхний этаж сообщался со зданием церкви через вышеупомянутые лестницу и дверь, которая была недавно заделана. Крыша этого помещения была сводчатой, и ее пересекали каменные ребра, украшенные рельефами в точках пересечения [507] . Из этой капеллы раньше имелся выход в клуатр, и она часто использовалась для конфиденциальных бесед между представителями тамплиерской общины и клириками. Именно здесь папский легат и английские епископы совещались о делах английской церкви, и в этой капелле Альмарик де Монфорт, папский капеллан, которого заключил в тюрьму король Эдуард I, был освобожден по требованию римского понтифика, в присутствии архиепископа Кентерберийского и епископов Лондонского, Линкольнского, Батского, Ворчестерского, Норвичского, Оксфордского и некоторых других прелатов, а также многих знатных мирян; Альмарик предварительно поклялся, что немедленно покинет королевство и никогда не вернется в Англию без особого разрешения [508] . В прежние времена капелла св. Анны, находившаяся с южной стороны Ротонды, почиталась также за свою целебную силу. В ней искали прибежище бесплодные женщины, и капелла приносила им счастье материнства [509] .

Раньше в церкви Темпла было множество священников, и главный из них назывался ее настоятелем. Король Генрих III для спасения своей души и душ своих предшественников и потомков ежегодно выплачивал тамплиерам восемь фунтов из казны, чтобы три капеллана Храма ежедневно служили мессу: один должен был молиться за самого короля, второй – за всех христиан и третий – за упокой душ всех верующих [510] . Идонья де Ветери-Понте также пожертвовала тринадцать боватов своей земли в Острефелде в пользу капеллана ордена тамплиеров в Лондоне, чтобы он молился во спасение ее души и души ее усопшего супруга Роберта де Ветери-Понте [511] .

Настоятель церкви Темпла назначался магистром и капитулом ордена и приступал к своим обязанностям, как и все священники и капелланы тамплиеров, без всякого официального введения в должность. Он не подчинялся никаким церковным властям и во всех делах и ситуациях повиновался только магистру ордена, как своему господину и епископу. Священники ордена принимали те же обеты, что и остальные братья, и не пользовались никакими привилегиями. Они занимали подчиненное положение по отношению к рыцарям, поскольку им не позволялось принимать участия в совещаниях капитула, пока им не приказывали этого, и они не могли заботиться о душах, пока от них этого не требовали. Тамплиерам не позволялось исповедоваться священникам, не принадлежавшим к ордену, без особого дозволения.

...

Малые капитулы магистра тамплиеров, на которых выявлялись нарушения, налагались наказания и разрешались споры, часто происходили по воскресеньям утром в той же капелле св. Анны, на южной стороне церкви Темпла. Магистр произносил следующую любопытную формулу отпущения на нормандском диалекте тех времен:

...