— Анагром Атаф!

— Анагром Атаф! — дружно подхватили его остальные. — Анагром Атаф!

Естественно, некоторые, самые нетерпеливые, тут же бросились к городу. Однако все произошло именно так, как гласила легенда: стоило только живому существу, будь то даже обычный камедар, чуть приблизиться к городу, он тотчас отодвигался назад, притом ровно на такое же расстояние.

Поэтому после множества безрезультатных попыток было решено разбить лагерь и в последующие дни ограничиться изучением города со стороны.

Избранный. После того как я так удачно справился с Шарах-иль-аллах и первым обнаружил Анагром Атаф, я стал для чудичей чем-то вроде святого. Теперь, если я шел по лагерю, мне с почтением уступали дорогу, никто не пытался завязать со мной пустых разговоров, и мне все время доставались лучшие куски чудны́х грибов из общего котла. Кроме того, соплеменники мои теперь имели обыкновение собираться небольшими группками и о чем-то шептаться, то и дело красноречиво поглядывая на меня.

Через день после появления Анагром Атаф ко мне в палатку пришли первые делегаты с просьбой поймать город.

— Поймать город?

— Да, так написано в правилах. Пункт двенадцать.

— Но почему именно я?

— Ты тот, кому удалось победить Шарах-иль-аллах. Ты тот, у кого в голове книга. Ты — избранный.

— Избранный! Избранный! — заревело все племя, собравшееся снаружи вокруг моей палатки. Похоже, они единодушно решили избрать меня вождем.

Мне едва удалось подавить в себе уже было начавшие распирать меня чувства гордости и умиления.

— Что вы, что вы! — запротестовал я.

Делегация дружно бухнулась на колени и благоговейно протянула мне кусок копченого чуднóго гриба, которые обычно в племени береглись для самых торжественных случаев.

— Избранный! Избранный! — продолжала реветь толпа вокруг палатки.

Если уж чудичи назовут кого-то «избранным», то ему не останется ничего другого, как покорно вытерпеть соответствующий ритуал посвящения, обставленный самым пышным образом. Заключался этот ритуал посвящения приблизительно в следующем: сначала делегаты вынесли меня на руках из палатки, потом покачали туда-сюда и со всей силы швырнули в толпу, где меня подхватило множество рук. Затем около часа они носили меня кругами по пустыне, передавая с рук на руки и стараясь ни за что не упустить своей очереди.

Дурман. Пока одни носили меня на руках, другие разожгли в центре лагеря огромный костер, на котором жарились горы чудны́х грибов. Дурманящий сок лился в этот вечер рекой. Потом все пустились в пляс, причем каждый танцевал на свой собственный, только ему свойственный манер: кто-то просто тряс головой, кто-то бешено прыгал вокруг костра, словно его укусил тарантул. Чудичи подбадривали друг друга, толкаясь и дурачась, били в барабаны, дули в сушеные кактусы или просто орали что-нибудь нечленораздельное в пустыню. Достаточно насмотревшись на все это массовое безумие и выпив немалое количество сока чудны́х грибов, я тоже не удержался и вышел на импровизированную танцплощадку. Сначала я просто топтался на месте, глупо болтая лапами, потом осмелел, запрыгал, стал кричать что есть мочи всякую глупость и в конце концов, ко всеобщему восторгу, разошелся так, что не снилось ни одному из моих соплеменников. Чудичи даже перестали танцевать и окружили меня кольцом; я, правда, сначала этого не заметил, но зато потом, когда увидел, показал им класс. Все последующие события этой ночи, к сожалению, навсегда стерлись из моей памяти.

На следующее утро я проснулся с больной головой и сознанием того, что вчера выставил себя полным дураком.

Однако ни один из чудичей ни словом не обмолвился о минувшей ночи. Они принесли в палатку завтрак из свежеприготовленных чудны́х грибов, а потом проводили меня к деревянной вышке, которую соорудили, пока я спал, специально, чтобы мне удобнее было наблюдать за городом-миражом. Я забрался на самый верх и посмотрел в подзорную трубу. Анагром Атаф безмятежно парил в воздухе приблизительно сантиметрах в десяти от земли.

Фата Моргана. Без сомнений, это была Фата Моргана. Но кто мне объяснит, что это такое?

Из «Лексикона подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей», составленного профессором Абдулом Филинчиком

ФАТА МОРГАНА. Фата Моргана — изначально имя феи, сводной сестры легендарного короля Артура и возлюбленной Ланцелота. Она прославилась тем, что умела вызывать необыкновенно правдоподобные видения, используя пересекающиеся или наслаивающиеся друг на друга воздушные массы с различной температурой и, следовательно, с различной плотностью и преломляющей способностью, в результате чего солнечные лучи изменяли свое первоначальное направление и, отклоняясь, создавали чудесные миражи. Правда, в народе ходят упорные слухи, хранящиеся в строжайшем секрете, что Фата Морганами называются города мертвых, в которых живут духи умерших от жажды в пустыне, что, надо сказать, не лишено определенного смысла, поскольку в пустыне нет никаких строений, куда могли бы прятаться духи и привидения. Поэтому вполне вероятно, что они населили города-миражи, иначе куда бы им еще было деваться.

Эта информация, само собой, не могла удержать меня от соблазна поймать один из таких городов. Тем более я хотел как можно скорее избавиться от роли «избранного». Внизу, вокруг вышки, столпилось все племя — все как один, даже мычащие камедары, замерли в ожидании, глядя на меня.

ФАТА МОРГАНА [продолжение]. Поймать Фата Моргану невозможно, потому что она удаляется с той же скоростью, с которой к ней приближаются. Невозможность поймать Фата Моргану доказал профессор Филинчик, подкрепив это утверждение следующей формулой: S (расстояние) = X (субъект, приближающийся к миражу), деленное на V (скорость), помноженное на Т (время) в квадрате. Из этого уравнения следует, что расстояние S всегда остается неизменным, независимо от того, с какой скоростью движется субъект X.

Профессор Филинчик обладал замечательной способностью любое явление загнать в жесткие рамки науки, так что не поспоришь. И в то же самое время именно он научил меня мыслить во всех возможных направлениях. Только в данный момент это мне как-то не помогало. К тому же надо было поскорее убираться с вышки, чтобы еще, чего доброго, не стать жертвой солнечного удара. Давненько не случалось в пустыне такой жары.

Один из чудичей затряс стойку моего наблюдательного пункта.

— Избранный! Избранный! Нужно сворачивать лагерь и искать другое место. Слишком жарко, в любой момент может начаться сахароплав. Здесь оставаться нельзя, мы можем прилипнуть!