В дверь позвонили. Мужчина, собравший свои принадлежности в чемоданчик, вежливо попрощался с Ахмедовым и вышел, разминувшись на пороге с двумя щетинистыми молодыми парнями в просторных кожаных куртках. Они кивнули Ахмедову, здороваясь, и прошли в квартиру. Он запер за ними дверь.

- …Отбой! – сказал Акула, выключил рацию и обратился к Вазгену с Ашотом. – Приготовьте оружие.

- Всё в порядке, - повернулся он к Ахмедову. – Мы их сделаем прямо здесь.

На Женю было страшно смотреть. Он сидел на стуле в подвале дома Матвея, с руками, заведёнными за спину и схваченными там наручниками. Кровь была повсюду. Лицо превратилось в ужасную маску тёмно-бурячного цвета, левый глаз закрылся полностью.

- Ну куда ты бежал? – Гоша подошёл к стоящему у стены эмалированному ведру, зачерпнул воды и плеснул её в лицо Жене, видя, что тот уже поплыл и вот-вот вырубится.

- Зачем ты бежал? – повторил Гоша, говоря нарочито громко, чтобы не дать Жене соскользнуть в спасительное забытьё.

Вода, смешиваясь с кровью, коричневыми струйками побежала по лицу Желтка, стекая на рубашку с оторванными верхними пуговицами. Он шевельнулся на стуле, его нога конвульсивно шаркнула по полиэтилену, заботливо постеленному на пол, чтобы нигде не оставалось следов крови.

- Что, увидел нас и испугался, да? – сочувственно спросил Гоша. Он стоял чуть нагнувшись и, уперев руки в колени, глядел в лицо Жене.

Тот попытался что-то ответить разбитыми губами, но из горла вырвался только свист с нечленораздельным шепотом.

- Что-что? – Гоша наклонил голову.

- Ладно, кончай эту бодягу, - поднялся из-за его спины Бита, подбрасывая на ладони «Макаров», изъятый у Желтка. Они с Матвеем сидели у стола, давая себе короткую передышку, после того, как двадцать минут, без устали, обрабатывали Женю.

Бита подошёл к Желтку, безучастно сидевшему на стульчике.

- Где деньги, падло? – с ровной интонацией задал он вопрос, который неизменно звучал здесь с того момента, как сюда привезли Женю. Бита был спокоен и не выходил из себя, зная, что, рано или поздно, ответ на него он получит.

Его ожидания оправдались где-то через час. Женя не выдержал. За это время он дважды терял сознание, его отливали водой и продолжали бить. В конце концов, он подошёл к той черте, когда человеку становится всё равно, будет он жить или умрёт, лишь бы остановить то, что происходит сейчас. Потому, что в нём не остаётся ничего, кроме боли, всеобъемлющей, пронизывающей каждую часть тела. Боли непереносимой настолько, что она заглушает инстинкт самосохранения. Тогда человек готов умереть, только чтобы она прекратилась, исчезла. Пусть даже вместе с ним. И, в конце концов, Желток тоже не выдержал, сломался и рассказал, где он спрятал деньги.

- У начальника … моего отдела, - сиплым голосом сказал он, и назвал имя и адрес. В голове у Жени звенело, из левого уха стекала струйка крови. Он им почти ничего не слышал. Видимо, после одного из ударов что-то случилось с барабанной перепонкой. – Я его предупредил, что там деньги. Сказал, что одолжил, чтобы рассчитаться с долгом.

- Ну, вот и всё, - сказал Матвей, выпрямляясь. Когда Женя начал говорить, они все втроём сгрудились вокруг него. – Вот так бы сразу. А то, только время тянул. Сколько там?

- Половина, - Женя закашлялся.

- Бери Рыжего, - приказал Матвей Гоше, взглянув на часы, - и давайте вместе с ним в адрес, заберите бабки. В чём они упакованы? – повернулся он к Жене.

- В чемоданчике, - ответил тот.

- Значит, заберёте чемодан и сразу сюда. А мы здесь вас подождём, да?

Матвей показал зубы и подмигнул Жене. И подумал о том, как он будет убивать этого лоха, когда пацаны вернутся с деньгами. Смерть его будет жуткой и очень-очень болезненной.

- Понял, - сказал Гоша, отправляясь из подвала наверх за Рыжим.

- Что ж ты, дорогой, такую подляну решил мне устроить? – Матвей присел рядом с Женей на раскладной стульчик. – Мы с тобой по-человечески, долг дали возможность отработать, а ты? Нехорошо.

Матвей огорчённо поцокал языком. Бита, стоявший рядом, показал глазами на Женю, мол, может вломить ещё? Матвей покачал головой, пока достаточно. Процесс убивания Желтка не терпел спешки, а, наоборот, требовал медлительности, вдумчивости и изобретательности.

- Знаешь, как с такими поступают? – спросил Матвей.

Женя промолчал.

- Тебя ведь эта сука подбила? – скорее с утвердительной интонацией произнёс Матвей. – И зачем ты с ней связался? Вроде бы, неглупый человек. Образованный. Она же использовала тебя.

Женя мотнул головой.

- Что, не веришь? – Матвей поёрзал, поудобнее умащиваясь на стуле. После физических упражнений его потянуло на разговоры. – А зря. Ты думаешь, мы как на тебя вышли? Это ж она тебя сдала.

Женя опять дёрнул головой, как от удара током.

- Да, да, - продолжал Матвей. – Чего ты дёргаешься?

Он достал из кармана ключ с голубым мишкой и, держа его двумя пальцами, поднёс к лицу Жени. Медвежонок раскачивался перед его глазами, как маятник.

- Вы ведь лохи. Оба. А лохи не могут не проколоться. Как бы вы ни рассчитывали, как ни планировали, всё равно, где-то облажаетесь. Это закон. Вот эту штучку, - Матвей подбросил брелок на ладони, - вы обронили в машине Красавчика, которого хотели подставить. А когда Зойка обнаружила пропажу, она поняла, что мы выйдем на вас за считанные минуты. Вещица-то приметная. Тем более, я сам ей его и подарил. Поэтому, она первым делом свалила из города, а потом позвонила нам и сдала тебя. В обмен на обещание, что мы не будем её преследовать. Просекаешь ситуацию?

Желток весь обвис на стуле, как мертвец. Да и вид у него стал, как у мертвеца. Ещё хуже, чем когда его обрабатывали. Матвей с удовольствием отметил, как его слова подействовали на Женю.

- Вот так-то, - назидательно произнёс он. – Никогда не связывайся с бабами. Они только для постели. А в делах от них одна непруха.

Женя что-то невнятно забормотал. Из потока слов Матвей и Бита уловили только: «…глаза … чувствовал … всегда неприятности». Матвей посмотрел на Биту. Тот пожал плечами.

- Бредит, наверное, - предположил он.

- Пить дайте, - попросил Женя.

- Дай, - сказал Матвей, - пусть восстановит силы. Они ему ещё понадобятся.

Бита подошёл к ведру с водой, набрал немного в ковшик и поднёс его к губам Желтка. Тот сделал несколько глотков и откинул голову назад, роняя капли на подстеленную под него клеёнку. Кровь на ней уже начала подсыхать.