– Отправляем? – улыбка ушла из глаз Джонсона.

Донкат напрягся. Похоже, этого Джонсона волновал не контракт, а факт его заключения. Или отправки. Во всяком случае, сейчас его превосходство перестало чувствоваться так сильно. Степа посмотрел на Соловья, ища поддержки. Тот прикрыл глаза. Ну что же, Донкат вздохнул и протянул уникомп обратно седому Джонсону.

– Отправляйте.

Тот бережно принял тонкую пластину и отошел в глубь комнаты. Туда, где всю дальнюю стену занимала аппаратура дальней связи. Той самой, которую, по идее, напрочь блокировали «анархисты». Теперь Степа уже очень сильно сомневался в их существовании вообще где бы то ни было в пределах обитаемой галактики.

Но все равно странно. Как он передавать будет? Аппаратура аппаратурой, но где тогда антенны? Все передатчики гала-связи, которые Степа видел до этого, были такого размера, что этот домик у них за сменный блок какой-нибудь сойдет. Или все гораздо проще, и этот контракт сейчас просто пойдет куда-нибудь на болтающийся в округе крейсер штурмфлота? «Совершенно случайно» проходящий мимо? А он уже своими средствами переправит его дальше? Ну да, наверное.

Джонсон закончил отправку контракта и вернул уникомп Степе.

– Благодарю вас, – он улыбнулся. – И поздравляю с прекрасно выполненной работой.

Степа изобразил в ответ нечто похожее на ответную улыбку. Что, и это все? Весь этот сумасшедший дом, который творился последние дни? Погони, стрельба, штурмфлоты, истребители, вторжение? Донкат внезапно ощутил сосущую пустоту. Все кончилось? А комментарии? Похоже, их он опять не дождется. Как и во всех случаях до этого.

– Спасибо, – выдавил он из себя. – Было очень приятно работать с вами.

Все, пора уходить. Но Степа никак не мог себя заставить сдвинуться с места. Все происходящее было каким-то… неправильным.

– Все, Василий Федорович? – поинтересовался Соловей. – Он свободен? Можно его отправлять?

Степа чуть не прыснул. Василий Федорович Джонсон. Сильно звучит, а? Стоп, куда отправлять? Как выяснилось, седой «Джонсон» был с ним согласен.

– Куда отправлять? – он посмотрел на Соловья.

– Обратно, – пояснил Соловей.

– Ни в коем случае, – покачал седой головой Джонсон. – Его перехватят на первой же станции, и больше мы его никогда не увидим. «Анархисты» же вокруг, не забыл?

Глаза Степы начали медленно округляться.

– Да сейчас-то кому он нужен? – не согласился космоштурм.

– Ты слишком давно не играл в эти игры, Сережа, – невесело усмехнулся Джонсон. – Контракт только-только размещен. Его еще даже не объявили, я уже не говорю об оформлении поставок и выделении технических специалистов. Как только о нем станет известно, саксы приложат все усилия, чтобы его нивелировать. Да за обеими подписавшими сторонами сейчас откроется самая настоящая охота. И если со мной у них будут проблемы, то какого-то торгового представителя уберут, не моргнув глазом. Вам просто повезло, что саксы не поняли идею нашей схемы. Они и сейчас не до конца верят в такую наглость. А вот когда на Бойджер будут объявлены легальные поставки «оборудования», вот тогда они себе все локти изгрызут, что не взорвали этот преобразователь вместе с вами, лифтом и всем-всем-всем вокруг.

Донкат потихоньку начал ехать головой. Сознание, и без того перегруженное более чем странным контрактом, напрочь отказывалось анализировать происходящее. С чего это вдруг простой контракт должен вызывать такую реакцию у саксов?

– Так что первой их задачей после официального объявления о сделке будет доказательство того, что контракт сфальсифицирован, никакого Степана Донката в природе не существует, а если и существует, то на Бойджере его нет и никогда не было. Где зафиксирован факт вашего прибытия? Нигде. Сказкам про некоего «пса космоса» в отставке, да еще бывшего наемника, который повез такого же некоего «представителя ВМН», не поверит вообще никто. Но есть другая история.

«Джонсон» начал задумчиво прохаживаться вдоль стоящего возле окна небольшого письменного стола. Соловей со Степой как привязанные поворачивали головы вслед за ним.

– На Марции зафиксировано прибытие двух очень подозрительных личностей, по физиологическим параметрам тестов близких к террористам (и как бы еще не связанным с напавшими на Бойджер «анархистами»). Данные таможни прилагаются. Один из них – космоштурм в отставке. А второй, кстати, и представился как Степан Донкат. Улавливаете?

Теперь «Джонсон» смотрел уже на них обоих. Соловей кивнул, Степа повторил его движение, хотя пока толком ничего не понимал.

– А потом эти двое оказали сопротивление органам правопорядка (сами подставите название органа по смыслу и необходимости) в некоем яхт-клубе, владельцем которого является кто? Правильно, остро асоциальный тип Декстер, по кличке…

– Кабан, – подсказал Соловей.

– Вот-вот, – невесело усмехнулся «Джонсон». – Тот самый отставной коспех, запятнавший честь флага, которого, кстати…

– Поперли из армии за чрезмерную агрессивность, – пробормотал Степа, ярко припомнив сцену на яхте. Его тогдашние предположения подтверждались с точностью до мелочей. Вот только почему-то это не радовало. Никак.

– Именно, – с растущим уважением посмотрел на него Джонсон. – Радостно, молодой человек, что вы такой же сообразительный, как кажетесь на первый взгляд.

Он вернулся к теме.

– Так вот, после всего содеянного эти личности, все трое, исчезли в неизвестном направлении. Куда делись? Если на атакованный анархистами Бойджер – к своим подались. А если исчезли, ну, значит, про контракт – все вранье. Предпочтительнее, понятно, чтобы исчезли. Все трое. Ну, на крайний случай – двое. Совсем на худой конец – Донкат. Но вот он должен на самом деле исчезнуть. Тогда легитимность контракта начинает стремиться к нулю. Некто «Джонсон» может, конечно, заявить, что контракт существует, но про него тоже что-нибудь да найдется. Да и заключение новой сделки будет происходить под более чем пристальным вниманием «искренне озабоченных» проблемами сопредельного мира саксов. Вот, примерно такая картина, – закончил он свое повествование.

– А как же тогда… – растерялся Степа. – Как же я докажу, что контракт на самом деле был?

Вот когда речь зашла о том, что он может лишиться контракта, голова у Степы проснулась мгновенно. Деньги есть деньги.

– Лучший способ – это остаться в живых, – назидательно произнес Джонсон. – Чтобы было кому показаться на публике и рассказать, сколько труда стоило заключить этот договор. И, что самое сложное, обосновать сумму заказа и количество оборудования.

– Вот это как раз не сложно, – немного повеселел Степа. – Рассказать, почему вам совершенно необходимо больше, чем кажется, – это рутинная работа. Любой нормальный продавец вам это за пять минут сообразит.

– Да? – недоверчиво переспросил Джонсон. – Я полагал наоборот.