Мистер Тренеглос ткнул в угол карты коротким, пожелтевшим от табака пальцем:

– А это что такое?

– Насколько мне известно, это границы старого рудника Треворджи, – пояснил Росс. – Все более точные схемы утрачены. А эти разработки проводились задолго до появления в Тренвите моего деда.

Мистер Тренеглос одобрительно хмыкнул.

– В старые времена знали свое дело. – И вполголоса добавил: – Да, они знали свое дело.

– Что вы имеете в виду, сэр? – полюбопытствовал мистер Ренфрю.

– Что имею в виду? Да будь я проклят, если ваши предки, капитан Полдарк, не добывали олово вот здесь и здесь. Они разрабатывали в Лежере жилу еще до того, как ее обнаружили на моей земле. Вот что я имею в виду.

– Думаю, так оно и есть, – с внезапно проснувшимся интересом кивнул Хеншоу.

– И что это нам дает? – поинтересовался, почесывая голову под париком, мистер Пирс.

– Ну подумайте сами, – ответил Росс, – разве стали бы наши предки, учитывая, какие тогда были условия, просто так рыть землю? Они разрабатывали жилу лишь неглубоко. У них просто-напросто не было выбора. Но если бы они пошли дальше, то наверняка получили бы хорошую отдачу.

– Так вы считаете, что все это – одна большая жила? – спросил мистер Тренеглос. – Мистер Хеншоу, может ли она тянуться настолько далеко? Известны ли подобные случаи?

– Не могу утверждать ничего определенного, сэр. По мне, так люди тогда просто шли за оловом, а нашли медь. Вот это вполне похоже на правду.

Мистер Тренеглос открыл табакерку.

– Я с огромным уважением отношусь к древности, – сказал он. – Возьмите хоть Ксенофана, хоть Плотина, хоть Демокрита. В былые времена люди были мудрее нас. Нет ничего зазорного в том, чтобы пойти по стопам предков. И во что нам это обойдется, мой дорогой друг?

Росс переглянулся с Хеншоу.

– На первых порах я готов без всякого жалованья занять пост управляющего и главного казначея. А капитан Хеншоу согласен за символическую плату осуществлять на начальном этапе общий надзор. Мистер Ренфрю за минимальную долю от прибыли будет поставлять нам необходимые инструменты. Плюс ко всему я договорился с банком Паско о займе в три сотни гиней на покупку лебедок и прочего тяжелого оборудования. Если каждый из присутствующих внесет по пятьдесят гиней, то это покроет наши расходы за первые три месяца.

В гостиной повисла тишина. Росс приподнял одну бровь и с легкой иронией во взгляде оглядел своих гостей. На самом деле он до максимума занизил цифру первоначальных вложений, так как понимал, что более крупные суммы могут их отпугнуть.

– Ну что же, – сказал мистер Тренеглос, – на мой взгляд – вполне приемлемо. Я ожидал, что потребуется внести как минимум сто гиней. – И он еще раз повторил для себя: – Сто, не меньше.

– Это только первые вложения, – заметил Чоук. – Речь идет лишь о первых трех месяцах.

– В любом случае это вполне приемлемая сумма, джентльмены, – осмелился высказать свою точку зрения мистер Ренфрю. – Времена нынче такие, что все дорого. Вряд ли кто-то предложит вам участие в прибыльном предприятии за меньшую сумму.

– Совершенно верно, – поддержал его мистер Тренеглос. – Что ж, я за незамедлительное начало работ. Голосуем поднятием рук?

– Хочу уточнить относительно займа от Паско, – с недовольным видом произнес доктор Чоук. – Насколько я понимаю, это означает, что нам придется вести через них все свои дела? А чем Уорлегганы хуже? Возможно, они предложат нам даже более выгодные условия. Джордж Уорлегган – наш близкий друг.

Мистер Пирс согласно кивнул:

– Да, сэр, я тоже собирался поднять этот вопрос. Если бы…

– Джордж Уорлегган и мой друг тоже, – сказал Росс. – Но я считаю, что не стоит смешивать дружбу и бизнес.

– Да, если дружба вредит делу, – согласился доктор. – Но банк Уорлегганов – самый крупный в графстве. А эти Паско действуют по старинке, вот уже сорок лет топчутся на одном месте. Я знал Харриса Паско еще мальчишкой. Он всегда был излишне медлительным.

– Я уверен, что мои клиенты предпочли бы банк Уорлегганов, – сказал мистер Пирс.

Росс заново набил трубку.

Мистер Тренеглос расстегнул еще одну пуговицу на брюках. И изрек:

– Для меня нет никакой разницы: что один банк, что другой. Лишь бы банк был надежным. Это ведь главное, насколько я понимаю? И полагаю, у вас, Росс, есть резоны обратиться именно к Паско?

– Я в хороших отношениях с обоими Уорлегганами, – ответил Полдарк. – И с отцом, и с сыном. Но они в качестве партнеров уже стали хозяевами многих шахт. Мне бы не хотелось, чтобы они завладели Уил-Лежером.

Чоук нахмурил густые брови:

– Надеюсь, что Уорлегганы никогда не узнают о том, что вы только что изволили сказать.

– Вздор. Всем и без меня об этом прекрасно известно. С помощью марионеточных компаний Уорлегганы напрямую владеют дюжиной шахт, а еще в дюжине, включая Грамблер и Уил-Пленти, имеют крупные доли. Если им захочется завтра закрыть Грамблер, они без труда это сделают, как уже закрыли Уил-Рис. Это ни для кого не секрет. Но если Уил-Лежер все-таки будет открыт, я предпочел бы, чтобы подобные решения принимали учредители предприятия.

– Абсолютно с этим согласен, джентльмены, – несколько нервно высказался в поддержку Росса мистер Ренфрю. – В Сент-Анне очень болезненно переживают закрытие Уил-Риса. Мы знаем, что он не приносил особых доходов и теперь пайщики потеряли свои деньги, а две сотни шахтеров – работу. А на Уил-Пленти стали платить мизерное жалованье, зато молодой Уорлегган получил огромную прибыль!

Было очевидно, что спор по поводу банков вызвал у мистера Ренфрю самые горькие воспоминания. Тут все заговорили хором.

Мистер Тренеглос постучал стаканом по столу:

– Придется поставить вопрос на голосование! Это единственный разумный способ. Но сначала надо решить, будем ли мы вообще открывать шахту. Может, кто-то струсил?

Проголосовали. Оказалось, что все за открытие Уил-Лежера.

– Превосходно! Просто великолепно! – сказал мистер Тренеглос. – Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. А теперь перейдем к вопросу о банке. Кто за Паско?

За Паско проголосовали Ренфрю, Хеншоу, Тренеглос и Росс, а за Уорлегганов – Чоук и Пирс. Но поскольку Пирс представлял помимо своих собственных также и интересы своих клиентов, голоса разделись пополам.

– Проклятье! – пробормотал мистер Тренеглос. – Я так и знал, что этот адвокатишка будет тянуть нас назад.

Пирс не мог не услышать это замечание и очень постарался изобразить оскорбленное достоинство. Однако на самом деле он мечтал получить долю в бизнесе мистера Тренеглоса, который владел доходными домами, и, обнаружив, что тот не собирается сдавать свои позиции, следующие десять минут потратил на то, чтобы как-то извернуться и оказаться на стороне старика.