Первый шаг к блаженству бытия – признать тот факт, что мы его не испытываем. Формирование личности, происходящее в детстве, вызывает у нас такой интерес, что пространство, в котором это происходит, и чувственный опыт этого пространства уже не имеют такого большого значения. Я перевез свою семью в уединенный уголок на побережье Северной Калифорнии, и мои дети должны были расти в тишине и покое, нарушаемых только шумом прибоя. В семь лет моя дочь попросила установить ей в спальне генератор белого шума, потому что тишина беспокоила ее. Сейчас она уже научилась спать без него, но смысл вы уловили: у детей на уме совершенно другие вещи, чем блаженство бытия.

К тому времени, когда мы становимся взрослыми, борющимися со стрессом и выгоранием, мы уже почти не в состоянии понять, что корень нашей проблемы – это неспособность быть здесь и сейчас. Страдая от нездоровой жажды большего, мы пытаемся вылечить себя, увеличивая количество того, что у нас есть: больше денег, больше секса, больше успеха, больше продуктивности, больше привилегий, больше стимуляции, больше еды, больше борьбы, больше скорости, больше культов, больше интенсивности, больше тупиков. Когда это не срабатывает, мы становимся циниками, не доверяя альтернативной медицине и тому подобному, предпочитая страдание, которое мы знаем, шарлатанству, которое нам незнакомо. Мы не можем решить проблему, если мы не знаем о ее существовании. Это – ключ к успеху йоги в Соединенных Штатах и повсеместно. Она принесла блаженство бытия прямо к задней двери наших домов, замаскировав его под видом комплекса упражнений. Отдыхая в конце занятия, ученик помнит, что это значит просто быть.

Открыв заново опыт бытия, мы начинаем искать его повсюду в своей жизни. Есть ли он на поле для гольфа? Или в стакане вина? Или в крупных суммах денег, или в значимости, или в чьей-то любви? Есть ли он в новой работе? В жизни, посвященной деятельности, имело бы смысл сделать что-то новое из того, что важно. Такая направленность наших поисков приводит к еще большему страданию, и мы начинаем думать, что искали не там. Мы продолжаем возвращаться к нашим коврикам, потому что это то место, где мы неизменно сталкиваемся с бытием. Одним обыкновенным утром наш учитель показывает нам, как работать с дыханием – быть здесь и сейчас на вдохе и там же на выдохе. Мы делали это всякий раз, приходя на занятие, но на этот раз, следуя словам учителя, мы видим, как они переключают наше внимание и какую силу имеет это переключение. Мы видим, что всегда находимся здесь с чем-либо. Многое, что у нас было, уже не способно сослужить нам службу, но мы не знали, что у нас есть выбор. Этим утром мы будто впервые открываем глаза на то, что мы сами можем выбрать, на чем сконцентрироваться.

Когда мы впервые учимся фокусировать свое внимание на теле, дыхании и настоящем моменте, мы переживаем медовый месяц нашей практики йоги. Мы обнаруживаем, какое это удовольствие – быть здесь и сейчас, и это действительно потрясающе. Спокойно сидя или отдыхая после выполнения асан, мы чувствуем интенсивность, с которой жаждали блаженства бытия. Эти моменты возвращения домой разительно отличаются от моментов, когда мы зацикливаемся на гневе и страхе, желании и нежелании. Этот контраст захватывает наше внимание. Мы готовы посвятить себя практике осознанности, и по мере ее углубления мы учимся различать причину и следствие. Если мы посвятим свое внимание раздорам, наш ум будет в раздоре. Если мы посвятим свое внимание миру, наш ум будет в мире. Мы обнаруживаем, что наш ум – это зеркало, отражающее природу того, на чем мы решили сфокусировать свое внимание.

Спокойно сидя в чувственном опыте тела и дыхания, мы начинаем понимать природу своей внутренней жизни. Это спокойное открытое пространство, которое представляет собой часть той бесконечности, из которой мы вышли. Оно кажется чем-то вечным, существующим вне времени. В этом открытом пространстве зарождаются и исчезают звуки и ощущения. Они появляются и пропадают внутри нас так же, как это бывает в парке, когда мы сидим на скамейке. На самом деле моим учителям медитации хотелось бы, чтобы я проводил время на своей подушке скорее как человек на лавочке в парке, чем как медитирующий. Они считают, что так я научусь большему, а страдать буду меньше. Мысли приходят и уходят, подобно людям, прогуливающимся по парку. Каждая мысль вызывает определенную реакцию, как и человек, проходящий мимо нашей скамейки. Каков этот человек? Нравится ли нам, как он одет? Одобряем ли мы то, как он идет через наш парк?

Спокойно сидя в чувственном опыте тела и дыхания, мы замечаем, что мысли колеблют наши эмоции подобно тому, как ветер колеблет листья. Когда мы страдаем, наши эмоции колеблются, как листья на ветру. Это помогает нам понять значение ниродхи, умения смотреть, но не колебаться. Как нам научиться сидеть, как человек на лавочке в парке, наблюдая за проходящим мимо миром и не колеблясь?

Когда я впервые услышал Экхарта Толле, я уже провел несколько лет в бесплодных попытках войти в настоящий момент. Вместо того чтобы рассказывать нам, как обрести настоящий момент, он посоветовал аудитории почувствовать его. Я уверен, что мои учителя годами говорили мне сделать так, но для меня это обрело значение только после того, как это озвучил Толле. Я всегда знал, как почувствовать настоящий момент. Я знал, как почувствовать вкус супа или температуру воды в бассейне, не думая об этом. Я знал, как переключить мое внимание с мыслей на ощущения.

Как только я начал исследовать настоящее таким образом, я обрел способ быть здесь и сейчас без внутренних комментариев. Я мог чувствовать, не осуждая, мог быть здесь в чувственном опыте дыхания или почти бесшумного биения моего сердца. Эти моменты были недолгими, но я понимал, что они значат. Я получил способность присутствовать в окружающем мире, не теряясь в нем и не колеблясь.

Открыть себе доступ к жизни без комментариев – значит освободиться от страданий, созданных умом. Исчезает умственный ветер, колеблющий эмоции. После десятилетий реакции на реакции мы испытываем облегчение, стоящее любых трудностей, которые мы ради него испытали. Это прекрасная форма мира, которую мы привносим в нашу жизнь и которая развивает в нас способность видеть, слышать, чувствовать, ощущать вкус и запах без комментариев. И этого достаточно.

Спокойно сидя в чувственном опыте тела и дыхания, мы становимся открытыми для опыта жизни без попыток комментировать. В отсутствие комментариев в наше сознание приходят новые знания, которые мы раньше были неспособны воспринять. Кроме того, в отсутствие комментариев наша истинная способность понимать, что нам говорят наши чувства, а также наши физические, энергетические и эмоциональные тела, раскрывается в полной мере. Мы начинаем действительно видеть человека перед нами и слышать, что он говорит, а чего он не говорит. В ясном, открытом пространстве умиротворенности мы обретаем настоящий момент, открываем заново нашу способность понимать, что есть истина.