направила разговор в интересующую меня тему.

— Рассказывать больше нечего. К вечеру следующего дня меня выпустили из карцера. Не переодеваясь, не обедая, не говоря никому ни слова, бросился я к Чёрной скале. Но никто меня там не ждал. Ждал я. Всю ночь звал, умолял простить и вернуться. Но нет. Утром вышел её дед и сказал, чтобы я уходил. К тому времени злость на весь мир овладела мною настолько, что я решился на побег. В дорожной сумке, притороченной к седлу, всегда была смена белья и немного денег. По пути продал коня. — Альфред вздохнул так, что было понятно: об этом поступке он сожалеет больше всего. — На межгалактический портал денег хватило. Адресным кодом назвал что первое на ум взбрело. Вышел прямо в кабак, хозяин которого смотрителем портала подрабатывал. Шум, гвалт, дым сизый вонючий. А мне, веришь, чем хуже вокруг, тем радостнее. Такой кураж вдруг овладел. Вижу, играют. Вокруг стола толпа человек двадцать. Влез, даже не поняв, что за игра, что за правила, на что играют. Вынул из кармана последнюю монету и кинул на стол. Крупье объявляет: «Жизни поставлены. Проигравший умрёт на месте. Победитель может забрать себе любого выжившего игрока». Вот тут я струхнул. Не смерть страшна была, но рабство. И не встанешь, не убежишь — зрители стеной стоят, сразу поймают. Да и бежать мне некуда. Ни денег, ни понимания того, где я нахожусь. Каким образом определяли победителя и проигравшего, я так и не понял. Услышал только: «Господин наёмник, можете забрать любого. А этого вынесите в степь». Парень напротив меня сидел, уткнувшись лицом в стол. Двое громил подхватили его под руки и поволокли, а за ним след кровавый тянется. Значит, это он проиграл. Обрадовался было, выдохнул с облегчением: «Не я проиграл! Не я!» Тут мне рука тяжёлая на плечо: «Пошли, парень. Теперь ты мой!»

— Это был Пубок? — не выдержала я.

— Пубок, — согласно кивнул Альфред, — за что я не устаю благодарить Светлого. Пубок в том мире команду себе набирал. Играть сел, чтобы найти «смертника». Утверждают, что в «Смерть или жизнь» играют только те, кому терять нечего, или те, кому не хватает острых ощущений.

— Что-то не похож наш побратим на такого, — с сомнением протянула я.

— А он и не такой. Просто у него есть свойство. Он никогда не проигрывает.

— Что потом было? — мне не терпелось услышать продолжение истории.

— Много миров и приключений. Всё за раз не расскажешь. Уйти я не мог — привязка той игры не давала. Да и не хотел. Когда бы я ещё так попутешествовал и столько увидел. Пубок словно забыл о том, что я «смертник». Никогда мною не рисковал без дела. Но на арене, когда выползли те чудовища, он сказал мне: «Ты больше не мой!» Свободу дал, чтобы мог умереть свободным, хоть я и так себя рабом не чувствовал. А когда ты сказала, что мне следует вернуться и занять место на троне, то у него первого попросил помощи. Вот и вся история.

Альфред взъерошил волосы и грустно мне улыбнулся.

— Не вся, — заупрямилась я. — Как же Иль? Ты хоть что-то о ней вспомнил?

Король отрицательно покачал головой.

— Тогда послушай меня. Пока лежала, времени подумать у меня было много, а ещё я слушала сказки.

— Сказки? — вскинул брови побратим.

— Да. Мне их сиделка моя рассказывала. Так вот… — я на минуту задумалась, с чего же начать, решилась и спросила: — Скажи, как ты думаешь, в вашем мире есть магия?

— Нет, — не понимая, к чему я веду, ответил король.

— А вот и не так! Магия есть, и в достаточном количестве. Но почему тогда нет магов? Так не бывает. Это равносильно тому, что мир насыщен водой, но её никто не пьёт. Понимаешь?

— Понимаю. — Он опять запустил руку в волосы. — Даже понимаю, почему ты о сказках заговорила. Мне тоже нянька рассказывала. Почти каждая начиналась словами: «Давным-давно, когда люди и маги жили в мире» или «Давным-давно, когда ещё были живы маги». Думаешь, что…

Он замолчал, глядя на меня, и я видела, как меняется выражение лица друга оттого, что ответ на загадку, которая терзала его много лет, начинает осознаваться.

— Ты думаешь, там, за Чёрной скалой, земля выживших магов?

— Да. Я так думаю. Наверное, давным-давно что-то рассорило людей и магов. Может быть, была война. Как ты понимаешь, победили люди. И постарались, чтобы о магах все забыли. Выжившие вынуждены скрываться до сих пор. Твой отец знал об этом. Больше скажу, пользовался их услугами. На дворце стоит мощная магическая защита, от которой я и пострадала. Запрет на прогулки у Чёрной скалы для того и существует, чтобы сохранить тайну. И ещё… Мне в забытьи видение было. Два голоса — девичий и старческий. Она просила деда отпустить её к принцу, а тот не велел. Девчушка рассердилась и попрекнула его иллюзией дракона. — Альфред смотрел на меня не отводя глаз. — Видишь ли, дружочек, иллюзии такого уровня, какую вам демонстрируют в виде бирюзового дракона, могут делать только очень сильные маги. Иль, скорей всего, магичка. И она хочет с тобой встретиться.

— Я тоже хочу! — вскочил Альфред со стула, придвинутого к моей кровати, и забегал по комнате.

Вдруг что-то звякнуло, и из кармана королевского камзола пыхнуло голубоватым холодным светом.

— Что это? — замер король, не привыкший к магическим фокусам.

Он поднял руку и повернулся так, чтобы удобно было видеть, что же такое происходит в его собственном кармане.

— Думаю, что ты получил письмо или записку. Твоё «Я хочу!», наверное, стало кодовым словом для открытия мини-портала. Читай уже. — Я откинулась на подушки. Всё же ещё утомительно проводить столь длинные встречи, беседуя о серьёзных вещах.

— Агапи, она написала «Приезжай!» — подскочил ко мне Альфред, схватил за плечи, чмокнул в щёку и убежал, не простившись.

«Пацан. Как есть пацан!» — с улыбкой думала я, проваливаясь в сон.

На другой день справиться о моём здоровье пожаловала Агна-Ульрика-Эрна. От одного взгляда на неё отпадало всякое желание добавлять «вдовствующая королева-мать».

Из облика женщины исчезла суровость, искажавшая черты её лица. Поджатые губы изогнулись в счастливой улыбке, внимательный прищур сменился распахнутым взглядом. Даже овал лица изменился. Оказывается, подбородок королевы не хищно-острый, а на щёчках,