Бывший слуга не заходил в камеру, он остался стоять за дверью, и двое рыцарей охраняли лорда и Магистра друг от друга.

– Чего тебе надо, предатель? Понимаю-понимаю, позлорадствовать. – Редгласс с удовольствием бы плюнул в лицо бывшему помощнику, но решетки на окошке в двери мешали это сделать. – Я всегда дорожил тобой, ты был моим верным соратником, моим другом, и ты решился предать меня. Меня! Человека, простившего тебе все прегрешения, приютившего тебя. Я отмыл тебя, дал тебе работу, цель в жизни, я дал тебе семью – свою семью!..

– Я знаю про леди Вархелп и мою мать, – коротко ответил мужчина. Он выглядел, как всегда, непробиваемо-спокойно и отстраненно. Сердце хозяина Миррорхолла на миг замерло.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Леди, которую обесчестил твой отец и вы с братом, отправили на остров Фейт. Бедняжка не смогла пережить позора! А твоя мать, как мне помнится…

– Я все знаю. – Ниллс и Экрог смотрели друг на друга с одинаково непроницаемыми лицами. Подумать только, ведь это он помогал в свое время гаденышу стать таким! Знал бы лорд тогда, к чему это приведет… – Я встретил леди Вархелп у Гринбиров, и она мне обо всем рассказала. Я нашел среди ваших придворных ее брата, и под Миррорхоллом он тоже вспомнил все.

Гринбиры. Провалились бы они под землю, проклятые Гринбиры! Для чего они притащили к себе глупую женщину? Почему брат, как и было решено, не отправил ее на остров? Через несколько лет планировалось, что она случайно выпадет из окна или подавится, что нередко случалось с больными.

– Ты много лет служил мне, и я относился к тебе как к другу. То, что могло быть в прошлом, в прошлом и должно оставаться, – уклончиво ответил Редгласс.

– Из-за вас мы с Куором видели смерть отца. Наша мать не выдержала горя и покончила с собой, а быть может, это тоже был ваш приказ – я не знаю. Все это время мы старались оправдать ваше доверие, мы верно служили вам, человеку, который повинен во всех несчастьях нашей семьи. Я знал вас как спасителя, и лишь после той встречи я понял, кто вы на самом деле. Всю жизнь вы играли людьми, я знал это, видел, помогал вам. Потому что не мог представить, что мы с Куором – главные ваши марионетки.

– Ты цепляешься за прошлое, – снова повторил Экрог. – Чего ты хочешь? Чтобы я исправил его? Так я не смогу, даже если пожелаю этого. Чтобы я попросил прощения? Я не стану пресмыкаться перед простолюдином. Ты думаешь, что отомстишь мне и останешься цел? Нет. Ты последуешь за мной на площадь и тоже попадешь в руки палачей. Не сейчас, позже, когда перестанешь быть нужен. Предателей терпят, лишь пока они приносят пользу. Но сейчас про тебя не сказал ни Рорри, ни Форест. Ты помогаешь регенту. Что ты сделал для того, чтобы я оказался здесь, а ты – за дверью?

– Был честным. Я советую и вам быть честным. Признайтесь в своих деяниях – это единственное, чего я хочу, – и понесите свое наказание.

– Ох, разумеется, если ты так говоришь, – Редгласс закривлялся, словно ему вновь было двенадцать. – Всенепременно!

– Если вы хотите спасти своих детей, то вы должны. Рорри не хочет их выдавать, он лишь рассказывает правду. Я также могу рассказать всю правду. Всю. Тогда ваших детей – всех, кроме, может быть, еще не родившегося, – и вашу молодую супругу ждет наказание. Они знали, они понимали, что происходит, но ничего не предприняли. – На лице хозяина Миррорхолла отобразился страх. – Или же я могу помочь вам. Я переговорю с Рорри, и он скажет, что перепутал. Он запутался и на самом деле ничего не говорил детям или упоминал только Хэгу, как приятелю, но тот не поверил и посмеялся над племянником отца. Да и что решает еще совсем мальчишка?

– Ты не посмеешь обвинять моих детей и Эризу! Они ни в чем не виноваты и ничего не делали.

– Они все знали, милорд Редгласс. Так же как и я. Эриза помогала вам, я уверен, что доказательства найдутся. Хельга взрослая леди, а Харг – взрослый наследник. Решайте. Вам в любом случае не удастся спастись, Его Высочество не позволит вам избежать наказания. Из Санфелла живым вам не выбраться, даже если вы убедите всех лордов выступить на вашей стороне. Оправдательный приговор не спасет вас от смерти. Но вы можете спасти от расправы вашу семью.

Ниллс ушел, и Экрог остался наедине с тревогой и злостью. Минуты тянулись за минутами, а ужас, засевший в груди лорда Редгласса с первыми же словами Ниллса о семье правителя, не уходил, а только разрастался, как будто пожирая тело кусочек за кусочком. К середине бессонной ночи Экрог уже не мог думать ни о чем, кроме того как будет улыбаться регент, получи он возможность изжить весь род из серединных земель. Наверняка он уже знает, кого отправит туда править, а может, заберет все себе.

Стоило пленнику закрыть глаза, как перед его взором представали картины того, как Серые привозят его детей в столицу, прямо к стенам замка, под которыми специально для этого установили помост. С возвышения бесстрастно взирает палач, опирающийся на свой топор, пока еще не напившийся крови Редглассов…

На следующий день не спавший всю ночь правитель уже видел единственный выход в признании. Рорри отказался от слов про детей пленителя; он в самом деле заявил, что, должно быть, переволновался, а теперь смог сосредоточиться и вспомнить – он не назывался детям. Лорденыш говорил про Династию Дримленс лишь единожды, на уроке с Хэгом, и рассказал легенду, но младший сын Редгласса только посмеялся над ним, из-за чего дети всерьез поругались в тот раз. После подобного инцидента, как признался Рорри, у него пропало всякое желание что-либо рассказывать.

Немногим позже заключенного Редгласса почтил своим визитом другой гость – Клейс Форест, и, в отличие от Ниллса, он прошел в камеру. Экрог не стал вставать со стула. Он писал письмо молодой супруге. Теперь, когда его участь уже решена, какой смысл в реверансах и поклонах?

– День вашей казни назначен, милорд Редгласс. Вы хотите знать его?

– Если это не сегодня, то нет. Мне нужно успеть дописать письма Эризе и детям, и я бы не хотел делать это в омраченном настроении.

– Не сегодня, – обрадовал лорда Его Высочество.

– Прекрасно.

Несколько минут тишины.

Редгласс успел написать еще пару строк, он продумал весь текст сразу после признания, и оставалось перенести тот на бумагу. Но регент вновь заговорил, и хозяин Миррорхолла отложил перо.

– Вы наделали много глупостей и принесли немало бед, милорд Редгласс. К тому же выбрали для этого самое неподходящее время. Привезти мальчика Дримленса в Санфелл и позаботиться о нем было последней волей Его Величества Гийера Старская, я бы назвал это навязчивой идеей. – Экрог поднял взгляд на своего собеседника: – Желанием моего друга и нашего короля! Но и этого было недостаточно. В сложное время вы не только отказались помочь королевству справляться с напастями, так еще и сами их создавали. Вы изрядно помешали мне, милорд Редгласс, и за каждый из ваших проступков вы достойны смерти. Но умрете вы, к сожалению многих и, чего уж таить, моему огромнейшему сожалению, лишь один раз.