Бастарду не терпелось. Он развернул листок и заулыбался.

Лорд Редгласс сидел на кровати в небольшом помещении тюрьмы для знати и не мог перестать думать о палачах и том, что они делают с людьми. Умирать боялся каждый, лишь дурак и больной, не представляющий, о чем идет речь, не испытывал страха. Экрог не отличался от любого живого и питал точно такие чувства. Он страшился смерти и не скрывал этого, но одного он боялся еще больше – попасть по приказу регента в руки мучителей.

Редгласс слышал шаги карателей за дверью; через решетки он мог видеть, как они проходят по коридорам, и был готов поклясться, что в руках каждого из них топор и плеть. Мужчина ждал, что рано или поздно палачи придут к нему, и понимал, чем для него может закончиться эта встреча. Кто бы мог подумать, что он, прославленный лорд королевства, может оказаться в таком незавидном положении? Экрог не мог поверить, что ошибался на протяжении долгого времени, не желал смиряться, не задумывался о проигрыше лишь потому, что никогда ранее не допускал оплошностей. Никогда! И все это для того, чтобы впоследствии ошибки посыпались на седеющую голову одна за другой?

Для того чтобы под старость лет его нервировало ожидание скорой расправы и неминуемой боли? Всего через пару дней он начал вздрагивать от всякого шума и бегал к решеткам по десятку раз за день. Он хотел быть готовым, когда за ним явятся.

Ночью Экрог проснулся от того, что услышал, как открывается дверь. В его новые покои кто-то пробрался – мужчина сразу догадался, что это палачи. Он понимал, что его хотят зарезать, подобно неугодному воришке, так, чтобы никто не узнал об этом. А может, регент прислал людей с ядом? Трое человек справятся с лордом и заставят того проглотить несущую смерть субстанцию, а после Форест сообщит о трагической гибели лорда в тюрьме. Редгласс не желал сдаваться без боя.

Мужественно простояв с полчаса или час, так и не рассмотрев в темноте, которую разгоняло лишь пламя единственной свечи, врагов, Экрог сполз на пол и просидел там половину ночи, готовый защищаться и сражаться до последнего. Лишь под утро, когда, по его мнению, палачи оставили свою жертву, мужчина собрался с силами и начал обдумывать и другие варианты. Быть может, регент пожелал сжечь пленника, пока тот спал, и палачи готовились к этому? Солому и хворост они должны были оставить под кроватью и вокруг нее.

Лорд выбрался из небольшого помещения, отведенного под молитвы, где он до этого скрывался, и проследовал к ложу. На колени Редгласс опустился резвее, чем юнец, умоляющий о благосклонности даму, ощупал пол, но ничего не нашел. Вероятно, он проснулся и спугнул верных слуг регента, раз они ничего не сумели сделать. Но это не конец, его не оставят в покое…

Правитель Редгласс не был мнителен, он не считал себя трусом, и долгое время уверенности в собственных силах ему было не занимать, однако неудачи верным псом следовали за ним по пятам, подобно проклятию, с тех самых пор, когда он впервые отказал в помощи Его Высочеству и не прислал людей разгонять бунты в Санфелле. Ни разу до того не ошибавшийся лорд серединных земель начал оступаться и совершать глупость за глупостью. Его разум помутился, самоуверенность затмевала настоящий ход дел, стоило лишь пойти против регента.

Клейс Форест, про которого ходило множество слухов, скорее всего в большинстве правдивых, обозлился и решил оправдать один из них – он наслал проклятия на хозяина Миррорхолла. Последним доказательством, решающим для Экрога, стал визит сира Торджа в столь неподходящее время. Рыцарь пришел не за два дня до планируемого побега и не догонял Экрога по пути к кораблям, а явился за несколько часов, когда седлали лошадей. Быть может, если бы слуг предупредили об отъезде, все сложилось иначе, но, понадеявшись на удачу, не желая раскрывать никому планов, Экрог не отдал приказа задерживать рыцарей у ворот. Подданные действовали как положено, и пусть на их лицах позже была грусть во время прощания с правителем, Экрог чувствовал злость, считая, что его предали. Редгласс был вынужден выйти к королевским псам в Большой зал. Разумеется – а иначе и быть не могло, – те явились за лордом. Мужчина в тот момент не удивился, он начал привыкать к неудачам и с каждой из них лишь больше нервничал и терял самообладание.

Ватч в тот вечер крутился рядом и, услыхав, что регент требует дядю к себе, все понял. Он был болваном во многих областях, но ускользающий титул и сытую жизнь чуял всегда. Племянник, как и предсказывал Экрог, незамедлительно решился предать лорда-правителя, но успел лишь открыть рот и произнести первые слоги. Верный слуга Эгр оказался быстрее слов и проворнее рыцарей. Он обнажил клинок и избавил мир от нового Магистра шпионажа, за что поплатился жизнью.

Сиры пытались спасти жизнь захлебывающемуся кровью родственнику Экрога, но Ватч не смог произнести ничего, кроме слов про столь желаемый титул. Он шевелил пальцами и пытался протягивать руку, словно видел трон, принадлежащий ему, и мечтал до него дотянуться.

Редгласс с удовольствием сказал бы ему на прощание пару слов, выражающих презрение и отвращение, однако все происходило слишком быстро. Появление Серых братьев лишило лорда почвы под ногами, и лишь спустя несколько дней он нашел время на скорбь по Эгру – тот верно служил еще до рождения Хэга.

Тордж зачитал требования Его Высочества и отправил войско сопровождать лорда в замок, но сам поехал куда-то еще. Возможно, пленить, чтобы после казнить очередного неугодного Форесту лорда. Редгласс заметил это не сразу, лишь во время первого привала, когда ему позволили выйти из кареты и размяться. Когда пленник сумел найти успокоение, то разговорил сопровождающих его сиров. Он желал выяснить, к чему следует готовиться, и отсутствие Торджа, уведшего с собой половину войска, лишь усиливало желание. Проницательный Серый брат, как сообщили правителю, направлялся в земли Бладсвордов по приказу Его Высочества.

Ужас, охвативший Редгласса, был столь силен, что мужчина чувствовал, как только начинающие седеть волосы медленно белеют. Он знал! Регент знал, куда собирается отправиться Экрог, он знал обо всех переписках с Ветвями, он знал о готовящемся корабле… Он знал все! Молва приписывала Клейсу Форесту невероятное, однако теперь Экрог догадывался, что это не глупости и сплетни. Быть может, Его Высочество на самом деле Первый, посланник Богов? Или существо, превосходящее всех смертных людей, и знатных, и из простого народа. Регент прознал о плане и отправил воинов, чтобы лишить правителя шанса на побег.

Про Клейса Фореста не зря говорили повсюду. Его называли благородным и справедливым, хитрым и расчетливым, могущественным и самоуверенным, добрым и отзывчивым, бессердечным и непоколебимым. Поговаривали, что нынешний правитель, тот, что на самом деле сидит на троне, проклят. Утверждали и что он отмечен Богами, а некоторые заявляли, что Форест полубог. Мнения расходились в том, кто же из всемогущих стал его родителем.

Экрога ранее веселили подобные заявления, он искренне смеялся над глупым народом. Бывало, он высказывался таким образом и относительно регента, однако осторожно выбирал компании, в которых возможно злословие. Быть может, кто-то из приближенных все же имел неосторожность проболтаться или же, напротив, намеренно поведал Его Высочеству об услышанном?