ним. По сути, выбора у них было немного — остаться в Колонии в меньшинстве означало теперь верную смерть, поскольку атака бандюков была неизбежна, если не в этот раз, то потом.

Рано утром Колонию разбудил рев моторов техники Генерала. Подготовка к маршу была сделана еще с вечера: Цистерны были прицеплены к грузовикам, а матчасть погружена на транспорт, к которому она имела отношение. Сейчас же техника, прогревая моторы, строилась в колонну. Последними с ревом завелись турбины громадной боевой машины Заместителя. Они не требовали прогрева, но были слишком прожорливы, и Заместитель старался не гонять моторы на холостом ходу. Именно в этой машине надлежало ехать членам Команды Станции, поскольку там было больше всего места и меньше всего шансов погибнуть в бою.

Колонна боевых машин выкатилась из поселка на открытое пространство, где надлежало сделать последний осмотр техники и далее двигаться без остановки. Солнце только начинало всходить, и воздух звенел от грохота форсированных двигателей, обдававших жаром из труб своих механиков, осматривающих ходовую часть машин. Рядом с колонной неожиданно появился небольшой, в сравнении с остальной техникой, автомобиль. Он ехал быстро и прямиком к стоявшей в голове амфибии Генерала. Это был Лис. Он поставил свой микроавтобус прямо перед амфибией, преградив ей путь вперед. Генерал вышел из машины первым — Лисица без веских причин не стал бы так делать. Лис уже шел навстречу Генералу, а в руках у него был грубо сработанный из пластиковых панелей ящик с замками и ручкой для переноса.

— Возьми это и постарайся мне вернуть, если вернешься сам, — сказал Лисица, глядя Генералу прямо в глаза. — Я делал много разных ловушек и охранных систем, но во все из них встраивал свою закладку, чтобы самому всегда иметь возможность эту систему выключить, если вдруг мне это будет нужно. Мир наш, сам знаешь, непредсказуем, и очень многие на этой земле превращались из моих друзей во врагов и обратно, а некоторые — и по нескольку раз… Разумеется, заказчики никогда не были в курсе. В этих краях нет почти никого, кто тоже бы разбирался в этих вещах, а потому я всегда был уверен в своей безнаказанности.

С этими словами Лис поставил прибор на дорогу и открыл крышку. Прибор показывал, сколько сделанных Лисом устройств обнаружено вокруг, а также их статус. С пульта их всех можно было выключить.

— Используй это, когда подойдешь к двери Цитадели. И дальше тоже держи прибор включенным внутри и отключай им все ловушки своевременно!

— Вот теперь я тебя узнаю! — сказал Генерал, расхохотавшись, — Все предусмотрел и всех перехитрил! Большое спасибо тебе! Думаю, теперь нас точно будет ждать удача! — сказал он, захлопывая люк амфибии.

Загонщик, как называли огромную и скоростную боевую машину сами Нефтяники, действительно оказался собранным, в основном, из авиационных деталей и довольно пустым внутри — все пространство в нем было одним большим казематом, лишь в паре мест перерезаемым силовыми балками каркаса. Внутри располагались разные агрегаты, ящики с боеприпасами, топливный бак и цистерна с напалмом. Огромные колеса "56х26" крепились к силовому каркасу машины на больших и мягких авиационных стойках шасси внутри броневого пояса. В отличие от Станции и Тягача, где упругой подвески не было совсем, а плавность хода обеспечивалась только мягкостью шин. И это сразу показывало, что махина эта рассчитана на совершенно иные скорости. Пол внутри каземата также был решетчатым и имел много дыр, очевидно, для облегчения конструкции. Но опасные места, включая рычаги подвески колес и двигатели — 2 танковые газовые турбины, были отгорожены легкими поручнями. Турбины в блоке с танковыми же трансмиссиями стояли сзади. Каждая из них вращала свое заднее колесо через кустарного вида редуктор. Привода на передние колеса машина не имела вовсе, что поначалу удивило Командира. Видимо, в ровной пустыне или степи это было не очень нужно, гораздо важнее было снизить массу. Все щели и окна из каземата вниз были затянуты брезентом — очевидно, летящие из под колес песок и пыль иначе быстро бы его заполнили.

"Наденьте вот это, а то к вечеру лишитесь не только ушей, но и мозгов", — сказал не очень вежливый Заместитель Генерала членам Команды, вручая танковые шлемы. Сам он, однако, шлема не имел, ибо сидел наверху за рулем боевой машины, как и стрелки, сидевшие в один ряд с ним. Зато все стрелки имели очки и повязки на лице для защиты от песка и пыли. Повязка не требовалось лишь Заместителю — его хорошо защищало бронированное стекло. Два бойца в каземате, работавших рядом с турбинами, также были в шлемах. Именно там предстояло ехать и пассажирам Загонщика.

— Знакомый логотипчик! — сказал Инженер, указывая на клеймо на корпусах редукторов, вращающих задние колеса. И вправду, такой же знак стоял на многих деталях Тягача Станции — это было клеймо завода, на котором он проходил капремонт в Столице Конфедерации. — И эти герои недавно хвалились, что боевая машина, сильнейшая на материке, создана полностью их инженерами, и никем иным кроме них. Что бы они делали без наших редукторов, не говоря уже о колесах! А такой же танковый движок я видел даже на твоей базе, — продолжил Инженер со смехом, обращаясь теперь к Командиру.

— Зато таких стоек шасси и, тем более, брони у нас нет и не предвидится. Технологии давно утеряны, а у них на старых складах этого добра, говорят, еще много. Надеюсь, что строить такие агрегаты у нас не будет никогда надобности… — ответил Командир.

Турбины взревели, набирая обороты, боевая машина плавно тронулась и покатилась на Юг. Ехать на ней и вправду было очень мягко для той скорости, с которой колонна двигалась по дороге. Пассажиры с интересом наблюдали за четкой работой передней подвески, движением ее огромных рычагов и стоек, которые глотали любые ямы и кочки, появляющиеся под колесами. Но увлекательности этого зрелища хватило всего на 30 минут, и Команда начала открывать лючки боковых бойниц, чтобы хотя бы через них смотреть наружу. Между тем, 2 солдата-заряжающих уже давно спали на решетчатом полу, подложив под себя крышки ящиков со снарядами. Очевидно, им все тут было давно привычно, а потому рев турбин и трепыхание брезента на ветру уже не являлись для их сна помехами.

Так прошел первый день пути, показавшийся пассажирам Загонщика вечностью. И действительно, невероятно тяжело провести целый день в полном безделье в железном ящике с механизмами, если привык постоянно работать на открытом пространстве, обозревая в любой момент со своей платформы окрестности далеко вокруг. Вечером колонна остановилась на ночлег.