— И ты тоже, — мгновенно улыбаясь, подтвердил Ник.

— Когда она станет старой, ты женишься на мне? — уточнила Лана, потряхивая светлыми, кудрявыми хвостиками.

— Обязательно, — Ник лучезарно улыбнулся и прижал к себе малышку. — Если ты этого захочешь, — проговорил он со смутно знакомой интонацией, Настя не могла вспомнить, откуда эти слова, а все вокруг засмеялись.

— Я захочу, — заверила Лана. — Я пойду руки мыть, а то они совсем грязные, — она посмотрела на свои ладошки. — Мама, ручки чистые! — две пухленькие ладошки покрутились, демонстрируя маленькие пальчики.

Алла вздохнула и улыбнулась, собиралась было открыть рот, как её перебил Ник:

— А микробы? Не будешь мыть руки, микробы проберутся в животик, и ты не вырастешь, так и останешься маленькой девочкой, — Ник строго нахмурился, изо всех сил силясь не засмеяться над серьёзным выражением личика, с которым Лана слушала о микробах и их опасности.

— Да-а-а, — задумчиво протянула Лана. — Тогда не женишься на мне?

— Нет, — сокрушённо проговорил Ник. — На маленьких девочках не женятся.

— Тогда я женюсь на Славике! — заявила неунывающая Лана, встала и отправилась за дверь, Алла спешно двинулась за ней, как по подиуму.

— Лада где? — поинтересовался Ник. — Старшая дочь, — он пояснил для Насти.

— В Англии, — ответил Игнатий Степанович. — Языковая практика. Кто-то должен в этой семье продолжить блестящую карьеру отца, — шутя, продолжил Игнатий Степанович.

В это время вернулась Алла, Ланы с ней не было, отправилась в свою комнату переодеваться. Видимо, смекнула Настя, с няней.

— Не хочется тебя огорчать, дорогой, — она улыбнулась мужу, — но Лада сказала, что станет врачом, как старший брат.

— Тогда тебе придётся родить третьего ребёнка, — с такой же улыбкой ответил Игнатий Степанович. — На Лану никакой надежды, одни матримониальные планы на уме, то за родного брата замуж собирается, то на Славике женится.

— Я подумаю.

Алла улыбнулась одними глазами, Игнатий Степанович скользнул взглядом по стройной фигурке жены. Настя отчётливо увидела искру между ними, насколько они на самом деле близки, и речь не только о душевной близости. Искра тут же погасла, будто виновато захлопнулась, и повисла гулкая тишина. Всего несколько секунд Алла перебирала пальцами скатерть и разглядывала свои пальцы, а Игнатий Степанович с преувеличенной увлечённостью отправил в рот кусочек чизкейка с малиной. Настя перевела глаза на Ника, его взгляд ничего не выражал, ровным счётом ничего, в то, что он не заметил вынужденную, тяжёлую, хоть и недолгую паузу, она не верила.

Позже гуляли по ухоженной, огромной территории, Настя с интересом рассматривала окружающий ландшафт, перестав, наконец, стесняться. Ходили к небольшому прудику кормить уток, позже прокатились на вальяжных квадровелосипедах.

— Где собираетесь отметить радостное событие? — поинтересовался в конце вечера и позднего ужина Игнатий Степанович.

— Пока не думали, — Ник пожал плечами. — Что скажешь, Стась?

— Не знаю, — правду сказать, Настя действительно не думала о том, где они поженятся, когда, она даже не представляла, какое платье на ней будет. Отнеслась со всей безответственностью, как сказал бы папа.

— Виргинские острова! — предложила Алла. — Там чудесно, — она снова глянула на мужа, замирая на доли секунды, и тут же отвела взгляд, захлопывая эмоции, как ракушка.

— В Российской Федерации такой брак будет признан недействительным, можно Маврикий или Барбадос, — заметил Игнатий Степанович, скользя по лицу жены взглядом.

Судя по взглядам супругов, Виргинские острова — чудесное, прямо-таки уникальное, незабываемое место, как минимум — для этих двоих.

— На Алтае, — вдруг сказала Настя. — На Алтае, на Аккемском озере, можно? — она посмотрела сначала на Ника, потом на Игнатия Степановича, ища одобрения внезапной идее, показавшейся ей идеальной именно для них: Анастасии Веселовой и Никодима Игнатьевича Кононова. Настя вспомнила лиловый цвет озера на закате и непроглядную ночь под ливнем, вспомнила странную, мистическую силу, толкнувшую её к Нику в ту самую ночь, вспомнила звёзды, низкие и совсем не привычные, будто Горный Алтай находился в другой галактике. А может, так оно и есть…

— На Алтае? — в один голос, в удивлении, произнесли все трое.

— Там атмосфера, — воскликнула Настя. — Энергетика! — она нетерпеливо подпрыгнула, как когда-то это делала Наденька, и заглянула в глаза Ника. — Там Рерих творил шедевры!

— На вертолёте от Тюнгура туда, на вертолёте обратно, и никаких палаток. Походы — это не твоё, — улыбнувшись, довольно, как сытый кот, проговорил Ник.

Настя неспешно шла по двору дома Ника. У него была рабочая смена, а Настя засмотрелась на молодых мамочек, переговаривающихся между собой, пока рядом столи коляски всех возможных цветов и конструкций. Девушка пыталась представить себя на месте этих мамочек, у неё не получалось, но и воображение не пугало.

Всего за два дня девушка привыкла к мысли о будущем материнстве. Может быть, пресловутый материнский инстинкт, о котором так много говорят, всё же существует, или женщине действительно природой заложено рожать, и организм включает потайные кнопки в девятнадцатилетней девушке, побуждающие нет-нет, да задуматься, мальчик родится или девочка. Какое имя выбрать малышу, и какая коляска красивее и удобнее.

Она вздрогнула от сигнала клаксона припаркованного автомобиля и только тогда вынырнула из своих мыслей, заметив машину Влада. Седан представительского класса смотрелся чужеродно в спальном районе небольшого городка. Да и сам Влад Веселов, вышедший навстречу Насте, выглядел как результат неумелого фотошопа. Криво прилепленное глянцевое изображение на монохромной фотографии.

— Ты к Нику? — Настя уставилась на осунувшегося за прошедшие недели брата. Синяк под глазом, если и был, то уже сошёл, а глаза, казалось, впали.

— К тебе, — он крепко обнял сестру, прижав к себе покрепче, и погладил по голове, как кошку. — Отец звонил, рассказал последние новости, — Влад, наконец, отпустил Настю и заглянул в глаза. — Ты как?

— Хорошо, — Настя неловко переступала с ноги на ногу и не могла смотреть в глаза брату, а при мысли о последней встрече, вернее, обстоятельствах злополучного утра, и вовсе отчаянно краснела.

— Не злись на меня, маленькая, — Влад внимательно посмотрел на сестру. — Сглупил, каюсь, — он тряхнул головой, будто отгонял дурные мысли. — Не злись, у меня кроме тебя никого нет.

— А папа? — Настя посмотрела на Влада, всё-таки он сильно похудел. Не заболел ли?

— А пошёл бы он… — Влад чуть было не озвучил, куда именно должен направиться Александр Веселов.

— Надя? — Настя робко произнесла это имя, она была уверена, внешний вид Влада напрямую связан с размолвкой с Наденькой.