Я не стал придумывать ничего нового и поступил так же, как и с ловушкой у озера. Разве что мешок муки был не под землей, а аккуратно рассован под одеждой нашим пленникам. Кетцалькоатль был уже мертв, когда первый взрыв разорвал его на части, поднимая облако муки, а второй погрузил коридор в огненный ад.

Возможно, в нем бы досталось и нам, но я взорвал еще пару гранат, создавая встречную волну, которая частично смягчила удар. И то Муравей закряхтел, сдерживая пламя и потоки обжигающего воздуха.

— Вперед! — как только он понял, что на спину давит не так уж и сильно, он сразу развернулся, и мы побежали сквозь пылающий коридор.

Остатки двух надетых друг на друга защитных костюмов выполнили свою задачу, и мы почти целые и лишь немного подкопченные ворвались в нужную комнату. Взгляд сделал полный круг, оценивая, с чем нам придется столкнуться, но врагов тут не было. Ни Миледи, ни Солдатик, слышав звуки боя, не стали задерживаться и ушли. Нас же ждали только два закрепленных на стене тела. Снежная Королева и Архимед…

— Они живы, — я заметил, как две груди медленно поднимаются и опускаются. Стало легче: я и раньше был уверен, что подручные Морозова не станут никого убивать, пока их хозяин в воздушном пространстве империи, но только сейчас это стало реальностью.

— Я боялся, что их добьют просто так, — честно сказал Муравей.

— Рискованно. Уверен, у князя есть способ отслеживать в реальном времени, жива его дочь или нет. Стоило Морозову нарушить обещание, и его тут же бы сбили.

— А сейчас?

— А сейчас одно из двух: либо его игиги просто сбежали, решив не рисковать жизнью, либо Морозов ставит на то, что мы просто не сможем передать князю, что Анна уже у нас.

— Скорее всего, мы и не сможем, учитывая, что он захватил все вышки, а на базе вся связь и так под контролем «Скорости».

— Возможно, так все и будет, — я закончил освобождать Анну и бережно положил ее на пол. — А возможно, мы передадим сигнал не самым очевидным способом.

Я положил руки на грудь девушки, а потом коснулся всех артефактов, введенных в ее тело. Тот же Морозов не мог ничего с ними поделать, рискуя подставиться под удар. Уничтожишь не тот, князь решит, что дочь мертва, и сорвется с катушек… Мне же, собственно, это и было нужно — кроме, естественно, смерти Королевы. Все артефакты внутри девушки по одному вышли из строя, я улыбнулся.

Вот теперь мы сделали все, чтобы наш враг не ушел.

Мы вкололи ей и Архимеду по шприцу с сывороткой — просто на всякий случай — потом заминировали вход и уселись напротив него, ожидая, что будет дальше. Придут ли еще полосатые или следующими будут уже люди Урусова — в любом случае мы будем готовы. Глаза пытались закрыться, но мы ждали.

— Пожарский… — чудом выжившая рация у меня на поясе заговорила голосом князя. — База под нашим контролем. Снимайте растяжки, через две минуты я с врачами буду у вас!

— Хорошо… — я позволил себе расслабиться. — Мы справились!

* * *

— Спрашивай. Я отвечу на все вопросы, на которые смогу. Думаю, это минимум, что ты заслужил, — князь передал дочь и Архимеда врачам, а потом попросил меня задержаться на короткий разговор.

— Вы его все-таки упустили? — я начал с тех слухов, что успели до меня долететь за последние полчаса.

— Самолет сбили за двести километров до границы, твое послание дошло, — князь говорил спокойно, словно ничего особенного не случилось, но я бы не хотел оказаться в тот момент на его месте. Не знать до конца, что означает пропавший сигнал. Не знать и только верить… — Вот только ни Морозова, ни измененных людей и игигов в самолете не было. Все это оказалось лишь отвлекающим маневром, сам он уже покинул борт корпорации и ушел каким-то другим путем. Более долгим, но надежным.

— Что насчет войны? — я задал еще один очень важный вопрос. — Морозов сказал, что не он первый. Это было похоже на правду. Значит, все зря?

— Ты думаешь, я не знал, что другие страны тоже исследуют черную смолу? — Урусов иронично поднял бровь. — Не знал и отправил сюда Анну?

— Тогда…

— Да, я не знаю, будет ли война, но кризис точно надвигается. И, когда придет тот самый час, наша страна должна быть едина. Те, кто тянут одеяло на себя, не важно из каких побуждений, станут слабым звеном. Станут теми, через кого нам и попробуют нанести удар.

— Поэтому Морозов был уверен, что спрячется за границей?

— Он достаточно тертый калач, чтобы не полагаться на чужие слова, — Урусов усмехнулся. — Если он где и будет скрываться, то на территориях корпорации, выжидая подходящий момент для своего хода.

— Кстати, насчет «Скорости» — а что с ней будет?

— А что с ней нужно делать? — иногда князь смотрит на меня, как на ребенка.

— Они спонсировали незаконные эксперименты, их хозяин стал врагом империи…

— Всего лишь один из хозяев. Морозов далеко не главный акционер «Скорости», — Урусов налил себе чая.

Я тоже потянулся за кружкой:

— Но остальные просто не могли не знать, что он задумал!

— И мы начнем расследование. Здесь, в ангаре номер семнадцать, было взято достаточно самых разных документов. Если чье-то участие будет подтверждено, они ответят, как положено по закону. А пока: империи нужна «Скорость», а «Скорости» нужны наши рынки. Пока есть те, кто придерживается правил, в море хаоса существуют островки порядка. Иногда они становятся больше, разрастаясь до континентов, иногда меньше, превращаясь в куцые архипелаги…

— Значит, когда начнется война, вы тоже перестанете сдерживаться?

— Нельзя воевать вполсилы. Каждое мгновение неуверенности, каждый компромисс будут стоить жизней твоим солдатам, тем, кто пойдет защищать страну в первых рядах. Тем, кто верит в нее больше всех.

— И если терять таких людей, то однажды может статься так, что рядом останутся только те, кому на все плевать, — добавил я, а потом вспомнил Муравья, обещания Морозова и сменил тему. — Кстати, насчет тех, кому на все плевать. Я давно хотел понять, почему вы, аристократия страны, даете существовать бандам? Почему в некоторых городах целые районы, тысячи и тысячи людей оказываются под их властью? Неужели у империи недостаточно сил, чтобы хотя бы попытаться исправить эту ситуацию?

— Ты же понимаешь, для чего они нужны?

— Я понимаю, для чего они задумывались. Как способ сбросить напряжение в обществе, создать зону контролируемого протеста для тех, кто хочет большего.

— Это не вся задумка. Еще мы хотели использовать свободу банд как поиск новых общественных и личностных формаций.

Это было неожиданно, рассматривать банды как полигон для социальных экспериментов я раньше не думал. Вот только…

— Может, тогда стоило придумать другое название? Знаете присказку: как вы яхту назовете, так она и поплывет?