— Никогда не принуждай сельо, парень. Она возненавидит тебя. И о каких оковах Лойт ты говоришь, сын моего врага?

— Вы знаете все о моей матери, но не знаете таких важных вещей о своей дочери? — не удержался демон, до того его взбесило обращение Алиана. — Лойт запрещает своим жрицам любить без ее приказа, замораживает их сердца. Потому лунные девы все холодны, как мертвецы.

Алиан расхохотался, вытер проступившую слезу:

— Извини. Это было неожиданно. Продолжай.

Ирек сцепил зубы и процедил:

— Стоит ли?

— Решай сам, но недолго, я тороплюсь.

— Это обручальное кольцо перехватывает или разрывает любую магическую связь, если она вредит будущему союзу.

— Насильно? Без согласия невесты?

— Почему же. Невеста должна трижды подтвердить свое согласие взять кольцо.

— Надеюсь, ты не забудешь сказать это Лике, когда будешь предлагать ей руку, сердце и этот странный артефакт.

— Ничего странного в нем нет. Это артефакты времен Единения, — и Ирек пересказал архимагу все, что успел прочитать в древней книге.

Алиан, забыв о времени, внимательно слушал, а потом устроил форменный допрос, выясняя, откуда студент третьего курса Академии Тьмы так много знает о традициях забытой эпохи. Тогда-то Ирек и вырвал у архимага обещание разыскать в сокровищнице императора мужское кольцо.

Теперь Ирек понимал, что зря: Лика не приняла его. Но может, такая бурная, до ненависти, реакция сельо случилась из-за того, что рвались опутывающие ее сердце лунные цепи, и бедной девчонке было просто невыносимо больно? А тут еще он к ней полез с признаниями…

Внезапно непривычные к полетам мышцы скрутило дикой болью, и демон кубарем сверзился с небес на землю. В терновый куст, давно потерявший листву, но не колючки. Зато вонзившиеся шипы должны мгновенно снять судорогу. Должны, но почему-то боль не утихала, одежда на спине стремительно намокала, и бастард с изумлением осознал, что ранен. Кто-то подбил его подло, в спину. А значит, целил сверху.

Оставив попытку выбраться из терновника, Ирек вгляделся сквозь голые ветки куста в сумеречное небо. Обзор был никудышный: острые верхушки кипиров — особого вида остролистных деревьев, выведенного светлыми для приграничных лесов, обступали со всех сторон. Кипиры походили на десятирожковые канделябры, только вместо гигантских свечей от ствола отходили остроконечные копья, для верности унизанные иглами. Очередное изуверство светлых магов над природой. Сквозь такой в полном смысле слова остролистный лес не продраться ни крупному зверю, ни человеку, ни оборотню, если только они не одеты в железные латы.

Приграничье. Каждый защищается как может.

Со стороны близких Серых холмов тоже темнела стена деревьев, кипиров не было видно, но наверняка и на своей стороне сельо напичкали несчастный лес какой-то дрянью. Нет, в небе куда лучше.

Что ж, Иреку еще повезло: терновник спружинил и не дал переломать кости, а кожа у демонов крепкая, особенно когда сверху прикрыта дубленой курткой и прочными штанами. А вот если бы он упал на воздетые копья кипиров, то в полной мере ощутил бы, что чувствует вампир, пронзенный осиновыми кольями.

Кто же его подстрелил? Наверняка враг засек место падения, и стоит ожидать новой атаки.

Ирек перетек в боевую ипостась. Так-то лучше. Боль под правой лопаткой сразу уменьшилась, а черная с золотистым отливом чешуя затянула мелкие царапины от шипов.

Высоко над головой промелькнула белесая фигура. Не успел разглядеть.

Тут же клочок неба полыхающей кометой перечеркнула еще одна крылатая фигура, гнавшаяся за первой. И еще. Ирек попытался сосчитать, сколько их там кружило, но не преуспел.

Верхушки деревьев озарила ослепительная вспышка — явно работа белых. Не успели погаснуть отблески и сгуститься контрастная тьма, как высоко над крошечной полянкой фейерверками расцвели лунные «одуванчики» — опаснейшие заклинания сельо.

На границе между Белой империей и Серыми холмами разгоралась жаркая схватка.

Вот и отлично. Можно под шумок выбраться из кустов и попытаться отыскать дорогу к особняку Алиана. Вот только это будет не так просто, а распускать крылья пока нельзя. Да и получится ли? Враг целил в самое уязвимое место высшего демона — крыловую щель. Перевязать бы. Если даже боевая ипостась не помогла, то задели его всерьез.

Ирек, ломая ветки, выполз из кустарника, бесшумно скользнул к опушке и остановился под первым же деревом. Дальше идти было невозможно: видимо, недавний ураган переломал и изогнул кроны кипиров так, что они сплелись шипастой стеной. Можно было только проползти на четвереньках под древесными колтунами. До ближайшей ловушки, которыми богаты приграничные земли с обеих сторон.

А ведь с противоположной стороны лес казался нормальным. Да и свечки кипиров стояли реже, разбавленные обычными лиственными деревьями.

Похоже, Ирек упал не просто в приграничном лесу, а на самой линии, разделявшей два государства. Какая точность.

Он сосредоточился, пытаясь пробиться на теневую дорогу. Кто бы знал, как для него это тяжело! Тени его признавали, но вот наследие матери и тут подпортило: то, что с легкостью давалось Дьяру и Зарге, для Ирека было мучительно и долго, голова начинала гудеть, словно он ею, как тараном, пробивал железные ворота орочьих укреплений при осаде. Если бы Тьма признала его, все давалось бы легко, как дыхание.

Не успел он в очередной раз проникнуться к себе жалостью и обидой на отца, так неудачно выбравшего его мать для зачатия первенца, как над головой вспыхнуло особенно ярко, с неба раздался отчаянный визг, а кусты опять затрещали: на не успевшее остыть местечко спикировало подбитое тело с разорванным жемчужным крылом. Второе тщетно било воздух, но не могло удержать воительницу. Длинные, заплетенные в косу волосы и развевающееся колоколом платье не оставляли сомнений, что это была лунная дева. Ирек никогда не мог понять, как можно воевать в таком постельном виде.

Через миг с победным криком на поляну опустилась еще одна женская фигура, но в штанах и шлеме, сложила золотистые, сиявшие ослепительнее, чем даже у Ирека, крылья и замерла, не решаясь атаковать и добить врага.

— Сдавайся, сельо! — прозвенел яростный девичий голосок.

Совсем молодая, и как такую соплячку в патруль поставили? — удивился демон, замерший на пороге теневой тропы. Пользуясь незаметностью, он опять сменил ипостась. Может, и зря. Ему бы бежать, раны зализывать и будущую невесту покормить ужином, но… что скажет Лика, если узнает, что на его глазах покалечили сельо, а он даже не попытался защитить? А жрица Лойт узнает, он даже не сомневался. И демон не мог упустить ни одной возможности выглядеть в ее глазах героем.

— Эй, Иннея, ты меня слышишь? Вылезай и сдавайся! — белая магиня усилила боевые заклинания, горевшие в ее ладони огненными шарами. — Ты что, шею там свернула?