изменила... Так все равно же прощу!

— Говори... — сглотнув комок, подступивший к горлу, потребовал Данут.

— Я полюбила другого.

Первое, что почувствовал Данут — облегчение. Фух, а он-то подумал... Ну, как полюбила, так и разлюбит. Но его молодая жена была настроена серьезно.

— Нам надо расстаться.

— Ты в этом уверена? — растерянно спросил Данут, потому что ничего другого в голову не пришло.

— Давай мы вначале сядем, — предложила Тина, усаживаясь на диван. — Так будет удобнее.

Данут стоял, оглушенный ее словами и, какой-то будничностью этих слов.

— Сядь, — указала Тина место рядом с собой.

Когда он сумел согнуть ноги и сесть, молодая женщина, уже спокойно, без слез сказала:

— Я долго об этом думала. Думала — как же так вышло? Ведь я тебя полюбила. Крепко, по-настоящему. Помнишь, как я сама пришла к тебе в дом? Помнишь, как отдалась тебе? Я не думала ни о свадьбе, ни о чем другом. Мне было все равно — женишься ты на мне, или нет. Потом, я ждала тебя почти полгода, хотя дядюшка и пытался выдать меня замуж. Я дождалась, я была счастлива. Мы стали мужем и женой. Да, семейной жизни у нас не было, но кто ж виноват, что на город напали норги? Ты воевал, я обустраивала госпитали,помогала дяде с конторскими книгами, потом ты ушел.

— Подожди, — перебил ее Данут. — Я же ушел не сам по себе. Меня послали за помощью!

— Нет, что ты! — встрепенулась Тина. Взяв его руку, она нежно ее погладила. — Ты все сделал правильно. Тебя отправили и, ты пошел. Ты все сделал так, как должен был сделать. Скажи, а теперь ты куда-нибудь уйдешь?

Данут замялся. Действительно, ему нужно идти в Скаллен, чтобы отдать родственникам Периверта голову покойного мэтра. А еще неподъемным грузом висит необходимость отправиться в Хазорскую пущу, к родичам матери.

— Вот видишь, — грустно улыбнулась Тина, правильно истолковав его заминку. — Данут, ты по своей натуре — герой. Знаешь, как я тобой гордилась? Я — любимая женщина героя! Невеста героя! Жена героя! Ты герой, но где же тогда я?

— Тина, я чего-то не понимаю?! — вскинулся Данут. — Мы же с тобой недавно говорили — мое дело махать мечом, твое — вести дом, заниматься бухгалтерией. Тебе этого мало?

— Не в этом дело, — с досадой махнула рукой девушка. — Понимаешь, я хочу быть нужной любимому человеку. Тебе я не нужна. Я бы была нужна, если бы бегала с мечом, стреляла из лука. Ведь ваши женщины — ну, орчихи, такие?

— Женщина-орк — точно такая же, как и женщина-фолк, — мягко сказал Данут, хотя его покоробили слова «орчиха» и «ваши женщины». — Она ведет хозяйство, ухаживает за детьми. Правда, мужа она себе она сама выбирает. А девушка-орк может выбрать отца для будущего ребенка, а потом выйти замуж. А с мечом она бегает, если мужчины погибают в бою. Но ведь и ваши (выделил он) женщины поступают также.

— Наверное, многие захотели иметь ребенка от тебя? — усмехнулась Тина, услышав лишь одну фразу, а потом снова заплакала: — Данут, прости меня. Я сейчас несу всякую чушь. Мне стыдно перед тобой, но я почему-то пытаюсь обидеть тебя.

Тина горько зарыдала. Данут пододвинулся ближе к жене (ну, пока-то она жена!), обнял ее, дав наплакаться вволю. Подождав, пока молодая женщина успокоится, спросил:

— Твой ... избранник, он кто?

— Он... — начала Тина.

— Подожди-ка, — остановил ее Данут. — Попробую догадаться. Он — тот самый конторщик, который допустил ошибку в бухгалтерских книгах?

— Как ты узнал? — отпрянула Тина.

— Ничего сложного, — повел Данут плечом. — Ты сказала, что хочешь быть нужной. А при нашем прощании, ты собиралась проверять конторские книги — мол, прибыль за прошлый месяц больше, чем ей положено быть. Значит, ошибку ты обнаружила, а также того, кто эту ошибку допустил. Ну, я не сомневаюсь, что этот человек тебе очень понравился.

— Да, — подняла голову Тина и посмотрела в глаза своему мужу. — Фальк — он не такой, как ты. Он не герой, он простой конторщик. Он не богат.

— А я разве богат? — удивился Данут.

— Пусть и формально, но ты владелец Торгового дома. Но это богатство свалилось на тебя само— собой, без малейших усилий с твоей стороны. А Фальк зарабатывает векши своим трудом. И еще — мне с ним очень интересно. С ним есть о чем поговорить. Я учила его бухгалтерскому учету. Ему было очень интересно меня слушать.

Разговор с женой уже начал тяготить Данута. Ему было очень тяжело, но первый шок прошел.

— Я все понял, — глухо сказал он. — Что нужно сделать, чтобы расторгнуть наш брак?

Вместо ответа Тина нахмурила брови.

— У тебя уже есть кто-нибудь?

— Никого, — удивился Данут. — Почему ты так решила?

— Если ты меня любишь, то почему так быстро согласился?

Возможно, она ожидала уговоров, упреков, каких-то других слов.

— Именно потому, что я тебя люблю. Нельзя навязывать себя женщине, если она этого не хочет. Так что нужно сделать?

— Нет, подожди, — поднялась Тина с дивана. — Ты хочешь решить все так быстро и так просто?

Теперь настал черед удивляться Дануту.

— Ты мне сказала, что полюбила другого, что нам надо расстаться. Ты хочешь, чтобы я начал тебя уговаривать остаться со мной? Зачем? Если ты хочешь остаться, останешься и без моих слов. Если нет, то никакие мои слова тебя не убедят.

— Нет, то есть, да, я с тобой согласна. Но нам нужно много что обсудить. Мы же собирались строить дом, я уже нашла архитектора, подрядчика, а ты вложил в это немалые векши. Как теперь со всем этим быть? Не забывай, я воспитанница банкира. Мне нужно, чтобы в делах был полный порядок.

Если Данут и помнил про их будущий дом, то про то, что вложил в это какие-то векши, напрочь забыл.

— Думаю, я смогу подписать какой-нибудь документ — дарственную, расписку, что все мои векши остаются тебе.

— Прости, — глухо сказала Тина, опять опуская голову. — Я все время забываю, что ты человек из другого мира. Значит, завтра, на рассвете мы пойдем к жрецу Единого...

Словно во сне, Данут вышел из комнаты Тины и побрел