— Моложе на шесть лет. Видно, на роду нам написано… недал бог счастья. У меня жизнь не сложилась, а Настя…

— Почему не сложилась? Вы молоды, вдруг ваше счастьесовсем рядом? — ободрил ее Стас.

— Напротив сидит? — поддакнула я.

— Вот именно, — кивнул он. — Вы такаякрасивая. Уверен, если бы вы захотели, то легко устроили бы свою жизнь.

— Если б захотела, — усмехнулась она. — Настятоже так любила говорить. И что? Лежит в морге. Все ее счастье тряпки даквартира. Впрочем, у меня и этого нет.

— Когда они познакомились с Молчуновым? — решив,что лирических отступлений достаточно, спросила я.

— Точно не скажу, лет пять назад, наверное. Она в«Пирамиде» работала, хотя что это за работа… В общем, он там ее высмотрел иначал оказывать знаки внимания.

— Он ей нравился?

— Она его терпеть не могла. Во-первых, в отцы годится,во-вторых, хоть и бизнесмен, а нутро-то все равно бандитское. Но он ее необижал, и она терпела. Ведь такого не бросишь. Потом, конечно, беспокоитьсяначала. Года идут, а он ни тпру, ни ну…

— В каком смысле? — удивился Стае.

— В смысле, и воли не дает, и не женится.

— Так ведь она его терпеть не могла, зачем же ей такоймуж?

Бестолковость Стаса вызвала у Вики недоумение.

— Но ведь жить-то как-то надо. Молодость не вечна, ачто потом? А он жену бросать не собирался, а Настю под замок.

— Он был патологически ревнив или она дала повод?

— Влюбилась она, — вздохнула Вика. —Встретила хорошего парня, художника. Сушков его фамилия. Хотели расписаться, дакакое там. Встречались и то тайком. А намерения у него были серьезные. Со своимотцом ее познакомил, уговаривал бросить этого… Она Молчунову сказала: так итак, встретила человека. Ты, мол, жену бросать не собираешься, а тут пареньзамуж зовет. Дурочка, разве с бандитом так можно? Художник ее и двух дней послеэтого не прожил. А ее — под замок. Вообще жизни не стало, сиди да в окносмотри, одна радость: я приду или мама. Она все плакала, сбежать хотела. Уеду,говорит, из этого проклятого города. Так и не уехала…

Последней в списке значилась Токмань Алла Геннадьевна. Япозвонила ей, и через полчаса мы встретились в кафе на Соборной площади. АллаГеннадьевна, высокая эффектная брюнетка в ярко-красном костюме, появилась спятиминутным опозданием. Стас с Сашкой замерли от такого великолепия инекоторое время признаков жизни не подавали. Когда мы покидали квартиру сестрыАнастасии Гавриловой, я сурово выговаривала Стасу:

— Кто должен был дожидаться меня в машине?

— Я устал ничего не делать. Мне скучно. К тому же тыничего не желаешь рассказывать и объяснять, так, может, я сам хоть что-нибудьпойму?

Я пожала плечами, решив, что особого вреда не будет, если онпойдет со мной. Ко всему прочему от него могла быть явная польза: судя поповедению Вики, он умел очаровывать женщин, вот пусть и очаровывает. Оттого вкафе он и сидел рядом со мной.

— Вы Ольга? — подойдя к столу, спросила Алла.

— А меня зовут Стас, — откашлявшись, сообщил мойспутник.

— Очень приятно, — кивнула девушка равнодушно, новдруг задержала на нем взгляд. Он широко улыбнулся. — Расследуетеубийство? — сев и закинув ногу на ногу, спросила она. — Идиотскаяистория.

— Почему идиотская? — поинтересовалась я.

— Потому что идиотская. Тагаев не убивал.

— Откуда у вас такая уверенность?

Она с усмешкой взглянула на меня.

— Я хорошо знаю Тимура. Очень хорошо. Какой смыслубивать эту дурочку? А если бы смысл был… поверьте, Тимур избавился бы от нее,не попав в историю.

— Но попал.

— Да, поэтому я и называю эту историю идиотской.

— Если я правильно поняла, вы считаете, что…

— Я бы подумала, — перебила она, — что в домвлезли грабители, которые понятия не имели, кто такой Тагаев. Но, говорят,ничего не украли. Ее убил какой-то псих. Просто потому что псих. По-другому неполучается.

Я внимательно посмотрела на девушку и вдруг подумала: «Апочему бы и нет? Мы ищем связь, потому что на первый взгляд она очевидна:подруга недавно почившего мафиози, которую душат в собственной квартире.Криминальные разборки. А если нет?»

— Вы дружили с Гавриловой? — спросила я.

— Как вам сказать… Работали вместе. В «Пирамиде».Теперь у меня свое кафе. Приходите, вам понравится. Живая музыка. Тут недалеко,на проспекте, называется «Ветер странствий». Впрочем, не это васинтересует. — Она вновь усмехнулась. — Настю я не особенно жаловала.Дура, жадная, к тому же наркоманка.

— Гаврилова? — не удержалась я. Признаться, ничегоподобного в записях Артема не было.

— Гаврилова, — кивнула Алла. — Думаете, чтоее Мишка взаперти просто так держал? Она же по наклонной катилась. С морфия нагероин. Вот он ей и устроил палату № 6 на дому. Странная штука жизнь. Такоймужик, как Молчун, и вдруг запал на какую-то дуру, которой цена две копейки вбазарный день. Носился с ней, точно она дитя малое, человеком сделать пытался.Только Настьке все не в прок.

— Возможно, она его просто не любила, — заметилая.

— Это точно. Она никого не любила, разве что деньги,потому что наркоту бесплатно еще никто не раздает. Ее тянуло к помойке, идорогие тряпки или квартира ничего не меняли.

— А как же эта история с художником?

— История с художником лишь подтверждает мои слова.Угробила хорошего парня. Сначала к наркоте его приохотила, потом и вовсе…

— По-вашему, он покончил жизнь самоубийством?

— Не знаю. Болтали всякое. Наркота стоит денег, а он«подающий надежды», но отнюдь не богатый. Молчун денег ей не давал, зналпрекрасно, на что они пойдут, так что, думаю, задолжал художник немало. Он ведьквартиру собирался продать. Настя покупателей искала, меня спрашивала, ведь онв ближайшее время мог стать бомжом. Но…

— Кредиторы редко убивают, предпочитают вернуть свое.