3). Картины беснования кликуш во время их публичных отчитываний в церкви еще более укрепляют у зрителей веру в бесоодержимость. «Дело идет, — писал Бехтерев, — в данном случае о болезненном состоянии, основу которого составляет истерический невроз. Но не подлежит сомнению, что психическая сторона так называемой порчи и кликушества, как и бесноватости, черпает свои особенности в своеобразных суевериях и религиозных верованиях народа» (там же, с. 2). Бехтерев считал, что «при существовании религиозного внушения о возможности порчи и бесоодержимости, очевидно, достаточно для предрасположенной личности уже самого незначительного повода, чтобы развилась болезнь» (с. 4). Обследование показало, что кликуши почти все оказались очень внушаемы и их чрезвычайно легко было гипнотизировать, они все полностью подчинялись воле гипнотизера.

Краинский предрасположением к заболеванию считал сомнамбулизм, его он считал психологической основой кликушества. «В эпидемиях. главную роль играет сомнамбулизм и внушение, связанные с болезненным подражанием и черпающие содержание картины явления из бытовых условий, религиозных верований и суеверий русского народа. При эпидемическом развитии кликушества весьма важное значение имеет психология толпы» (Краинский, 1900, с. 216). Для понимания кликушества характерна одна черта — патологическое подражание. «Кликуша воспроизводит припадок в той форме, в какой она его видела у других больных, и затем уже повторяет его всегда в одной и той же форме, до мельчайших подробностей» (там же, с. 227).

Бехтерев указывал, что способ лечения кликуш заключается прежде всего в разобщении больных друг от друга, в обособлении их от здоровых для устранения взаимовнушения и взаимовлияния одних на других, а также в лечении физических недугов, предрасполагающих к болезненному состоянию. Вместе с тем Бехтерев писал: «полное искоренение зла возможно лишь в том случае, если мы будем иметь в виду не одни только лечебные меры, но и меры предупреждающие. Одних медицинских и административных мероприятий здесь, очевидно, недостаточно» (Бехтерев, 1900, с. 6). Нетрудно понять, что здесь Бехтерев под мерами предупреждения подразумевал социальные изменения.

Другое психическое заболевание, принимающее в известных условиях массовый характер, — мерячение — было распространено в дореволюционное время в Восточной Сибири и описано рядом исследователей, врачами и этнографами.

Мерячение наблюдалось среди якутов, бурят и других народностей. Заболевали и русские, но те, которые давно живут в

местности, где встречается мерячение. Болезнь эта характеризуется подражанием словом, жестами, действиями, неудержимым исполнением больными приказаний, данных им. А. А. Токарский, изучавший мерячение, писал о «множественном» мерячении, о случаях, когда эта болезнь принимала эпидемический характер. Он рассматривал психические эпидемии, исходя из признания основного для человека свойства — чувства влечения к другому человеку и страха перед одиночеством. Чрезмерный страх одиночества может принять болезненные формы и перейти в психическое расстройство. Под его влиянием человек испытывает возбуждение и поддается воздействию других людей, подвергается психическому заражению, которое бессознательно, непосредственно. Человек чувствует, что его побуждает к действию непонятная для него сила, которая охватывает его, подавляя сопротивляемость, позволяя совершать действия, которые для него произвольно не выполнимы, хотя возможность совершать их дается строением тела.

Токарский дал психологический и социально-психологический анализ мерячения, объяснил физиологический механизм этой болезни, опираясь на сеченовскую рефлекторную теорию психики. Он полагал, что два существенных признака болезни определяются условиями, в которых возникает, а затем закрепляется и при определенных условиях повторяется психический акт, протекающий как рефлекторный процесс. Вызывается он теми или иными внешними воздействиями, далее впечатление (зрительное или слуховое) обусловливает исполнение того или иного движения, действия, словесного ответа. Особенность заключается в том, что действия будут подражательные в том случае, когда воспринимается образ действия или происходит непосредственное немедленное исполнение словесного приказа. Заключительное звено рефлекторного акта при мерячении состоит в подражании движениям или в исполнении словесного приказа. При этом действия людей, страдающих мерячением, становятся автоматическими.

Одну из первоначальных причин, вызывающих появление данного заболевания, Токарский видит в испуге, который поддерживается окружающими больного людьми, становится привычным состоянием и наступает чрезвычайно легко. Испуг ведет к ослаблению психической деятельности и освобождает двигательные реакции. Влияние аффективного состояния обнаруживается там, где существуют неожиданность и сила впечатления. Так и случается, когда больного захватывают врасплох и озадачивают его громким криком. По мере повторения указанные акты совершаются с большей легкостью и быстротой, ускользают из-под контроля сознания. При явлениях подражания аффект не всегда является непременным условием их возникновения. Они наблюдаются и при покойном состоянии субъекта. Здесь большая сила совершающегося рефлекса, по мнению Токарского, зависит от относительной яркости психических образов и в то же время от ослабления всей психической деятельности. Явления подражания могут возникнуть при воспроизведении представлений в ответ на произносимое слово, если слово имеет аффектирующий характер, вызывает несдержанный рефлекс, выражающийся в ряде движений.

Таким образом, мерячение представляет собой двигательный усиленный рефлекс на внешнее раздражение, к которому присоединяется привычка. Наблюдались случаи искусственного развития явлений мерячения, так называемого ложного мерячения. В этих случаях прекращение раздражений вызывает улучшение и даже исчезновение болезни.

Токарский пришел к выводу, что в основе мерячения лежит некоторая дисгармония психической деятельности, хотя психические процессы, рассмотренные в отдельности, идут обычным ходом. Он выделял два вида заболевания: истинное мерячение — подражание и исполнение приказания при ясном сознании и без аффекта, и ложное мерячение, которое возникает при аффекте, преимущественно испуге, а повторные явления происходят при умышленном пугании или вызывании аффективных состояний. Мерячение он рассматривал как своеобразное нарушение психической деятельности у людей, во всех других отношениях совершенно здоровых, как явление, свидетельствующее о психической слабости, которая заключается в невозможности регулировать импульсы, приходящие извне и возникающие в организме. При ложном мерячении ослабление задерживающих центров головного мозга, по словам Токарского, приводит к многочисленным бессознательным движениям.

В мерячении, особенно в ложном, участвует социально-психологический момент — отношение окружающих людей к больному и отношение самого больного не только к своей болезни, но и к своему положению среди людей. Помимо социально-психологических условий, связанных с взаимоотношением людей, все авторы указывают на то, что мерячение имеет корни в религиозных воззрениях и связано с представлением о вселении в человека злого духа. «Мерек» значит по-якутски злой дух. Так же, как в кликушестве, больной при мерячении убежден, что в нем действует злой дух. Мерячение одного больного передается другим людям — тем, у кого наблюдается неустойчивость психики, большая впечатлительность. Один из случаев массового мерячения был описан врачом Кашиным. Он был свидетелем того, как в Забайкальской области рота казачьего полка, состоявшая из уроженцев одного района Восточной Сибири, где было распространено мерячение, начала вслед за командиром повторять команды и в ответ на угрозы и крик командира послышались от всей роты те же угрозы и тот же крик (Токарский, 1890).

Причины, вызывающие мерячение, Токарский