Или…

Или…

Об альтернативе я не хотела даже думать.

Но мне требовалось знать наверняка.

На этот раз возможность упускать нельзя.

Чувствуя, как колотится сердце, я схватила телефон. Когда я набирала пароль Вестона, музыка в ванной прекратилась.

Черт, как он оперативно…

Сейчас вытрется и выйдет.

Надо торопиться.

Дрожащими руками я ввела две последние цифры, и телефон ожил. Открыв электронную почту, я принялась просматривать список входящих. Через две страницы я открыла первый попавшийся имейл, посмотрела время и увидела, что он пришел раньше того, который я искала. Должно быть, в спешке проглядела. Я поднялась обратно и принялась читать первую строчку каждого письма, пока не спустилась к только что просмотренному.

Ничего.

Никаких следов.

Я взглянула на закрытую дверь ванной и ощутила, что в груди будто тикает таймер бомбы. Вестон выйдет в любую секунду.

Где же это проклятое письмо?

О нет. Он его стер!

Надо проверить удаленные.

Быстро найдя нужную папку, я нажала на нее, и сердце у меня остановилось: чертово письмо красовалось на самом верху. За сегодня Вестон стер только его.

Еще раз покосившись на дверь ванной, я собралась с духом и открыла имейл.

Внизу стояла стандартная подпись:

А ниже красовался ответ:

Мне с трудом удалось не рухнуть в обморок. Хотя, когда дверь ванной открылась, я и не подумала терять сознание.

Вестон

– Чертовски удобные эти халаты, – похвалил я, выходя из ванной и поглаживая рукав. – Неудивительно, что ты его все время надеваешь. Как считаешь, может…

Трах! Что-то мощно врезало мне по лбу.

Я машинально схватился за ушибленное место над левой бровью и почувствовал под пальцами мокрое.

Грешным делом я подумал, что в люкс ворвался грабитель, но, проморгавшись, разглядел всего одну разъяренную женщину.

– София, да ты что?! Ты чем-то в меня кинула?

Ее лицо было багровым.

– Ты кусок дерьма!

Сотовый валялся на полу в нескольких шагах. Поперек экрана пошла трещина.

– Это мой телефон был, что ли? – Я посмотрел на пальцы, измазанные в крови. – Эй, ты мне лоб рассекла!

– И хорошо!

– Ты охренела? Ты мне только что голову разбила моим же телефоном!

– Конечно, охренела, раз я с тобой связалась! Убирайся, Вестон. Убирайся отсюда немедленно!

– Да что происходит, что я сделал?

– Я тебе скажу, что ты, подонок, сделал. На свет родился, вот что!

– София, я не пойму, какая муха тебя укусила, но, что бы тебе ни померещилось, не швыряй телефонами мне в голову.

Она метнулась к тумбочке и взяла с нее лампу:

– Ты прав, это будет потяжелее. А теперь пошел вон, иначе словишь по башке лампой!

Я выставил руки.

– Просто ответь, что я сделал – или что тебе показалось, будто я сделал, – и я уйду.

Глядя на меня, она процедила сквозь зубы:

– «Ты получил информацию от девчонки Стерлинг?»

Я недоуменно сморщился:

– Чего?! Ты о чем говоришь?

– Ах, у тебя склероз? «Все узнал, жду, пока она закончит, чтобы посмотреть, не будет ли изменений»! Вспомнил теперь?

Может, я был малость оглушен, но у меня и правда ушло несколько секунд на то, чтобы сориентироваться. И то, что я вспомнил, пришибло меня сильнее телефона. Я закрыл глаза.

Черт…

Черт…

Черт…

Черт возьми…

Она прочла мой имейл.

Я покачал головой.

– Я могу все объяснить.

– Пошел вон отсюда, мать твою!

Я шагнул к ней.

– София, послушай…

– Не подходи! – Она надолго замолчала. Я видел, что у нее на глазах слезы, хотя она сдерживалась изо всех сил. Голос у нее дрогнул, когда София наконец договорила: – Просто уйди. Я не желаю тебя слушать.

Ее нижняя губка задрожала, и эта дрожь отозвалась в моем сердце.

– София, я уйду, но нам надо поговорить. Это не то, что ты думаешь.

Крупная слеза покатилась у нее по щеке, но София не опустила взгляд.

– Ты можешь, глядя мне в глаза, сказать, что в этом имейле речь не идет о том, как ты меня использовал ради информации о нашем предложении?

Я с трудом сглотнул.

– Нет. Но…

Она выставила вперед руки.

– Вестон, пожалуйста, просто уйди.

Я опустил глаза.

– Я уйду, но разговор не закончен. Нам нужно объясниться, когда ты успокоишься.

Не желая стеснять ее своим присутствием, я направился к дверям. Единственное, что я сейчас мог сделать, – это дать Софии побыть одной, поэтому я вышел, не прибавив ни слова.

Проходившая по коридору пожилая леди при виде меня подчеркнуто запахнулась в кардиган и отвернула нос. Только тогда я спохватился, что на мне лишь махровый халат. Карта-ключ от моего номера осталась в спальне Софии, как и разбитый сотовый. Оглянувшись на дверь, я счел за лучшее не стучаться. Придется подобрать сопли и спуститься в вестибюль как есть за новым ключом. А мобильник… сейчас он волновал меня меньше всего. Мне было важнее заставить Софию меня выслушать.

Правда, я не был уверен, что даже это поможет восстановить рухнувшие отношения.

* * *

На следующий день я поднялся с кровати в семь, хотя не поспал ни минуты, натянул брюки и рубашку, почистил зубы и умылся. Пластырь, который я вчера прилепил на лоб, почернел от засохшей крови, поэтому я заменил его свежим. Больше я ничего не смог принудить себя делать. К черту бритье. К черту душ.