Я не волнуюсь, как раньше; у нас уже не раз случались разногласия и споры, а временами доходило до повышенных тонов, но они никак не отразились на его любви ко мне. Честно говоря, мне кажется, что благодаря нашим ссорам любовь его только крепнет. Он постоянно уверяет меня, что так я его возбуждаю.

– Если я дарую всем и каждому титул герцога, титул обесценится, – продолжает король. – Начнутся разговоры. Я слышал, что маркиз де Креки, принадлежащий одной из старейших фамилий, заявил, что он бы не хотел становиться герцогом, – настолько обесценился титул. Разумеется, вы, мадам, с вашим умом и проницательностью не можете этого не понимать!

Он начинает пользоваться моим же оружием – сарказмом – против меня. Я показываю ему язык, и он тут же смягчается.

– Я спрошу мнения Ришелье, – говорит Людовик, – может, он знает какого-то подходящего герцога. У него часто возникают хорошие идеи, и он, кажется, знает всех вокруг.

На меня нисходит озарение.

– А как же сам Ришелье? Бедная Елизавета умерла… – Его вторая жена умерла в прошлом году от цинги.

Кажется, Людовик подавился, хотя ничего не ест.

– Надеюсь, вы шутите, мадам. Мне кажется, что наш друг ждет принцессу крови или, по крайней мере, испанскую принцессу.

Я вздыхаю. Это правда, Ришелье ждет более выгодную партию. До того, как его предок кардинал Ришелье стал великим министром при дворе Людовика XIII, их род не представлял собой ничего особенного, и герцог старается всячески облагородить свое происхождение.

– Ладно, я согласна прислушаться к его мнению.

– Только герцог? – вновь спрашивает Людовик. Я вижу, что к продолжительной ссоре он не готов, он уже сдался.

– Да, только герцог! Прекрасный герцог для моей прекрасной сестры. Вы полюбите ее, дорогой. – Я привлекаю его к себе в постель. – С вашим пристрастием к крови Нель… кто знает?

По взгляду Людовика я понимаю, что этот намек его нисколько не обескураживает. В последнее время он не раз намекал на нас с Луизой вместе. Но я остаюсь непреклонной: у меня нет ни малейшего желания видеть Луизу обнаженной. Совершенно никакого.

Но пока не стоит терзать воображение Людовика мыслями о Диане. По крайней мере он больше не вспоминает о воссоединении семьи.

От Гортензии де Флавакур

Особняк Мазарини, Париж

20 февраля 1741 года

От Луизы де Майи

Версальский дворец

26 февраля 1741 года

Париж

Апрель 1741 года

Какие удивительные новости! Гортензия родила! И теперь я официально могу называться тетей, хотя пока я разницы не ощутила. Назвали его Августином-Фредериком – так называют всех Флавакуров. Я видела его на прошлой неделе. Он совсем крохотный, красный и сморщенный, наверное, весь в отца.

И еще более чудесная новость – Полина уверяет, что вовсю готовит мою свадьбу, и предлагает навестить ее в Версале!

Мадам Ледиг, как и тетушка Мазарини, открыто презирает и Луизу, и Полину за их распущенность. Но с другой стороны, будучи женщиной практичной, она решила, что может официально презирать Полину, но при этом принять ту партию, которую она для меня устроит, если жених окажется подходящих благородных кровей. Мне уже двадцать семь – давно пора быть замужем.

– Диана-Аделаида, – мадам Ледиг всегда называет меня полным именем, она очень чтит официоз. – Когда я была в твоем возрасте, мне уже шесть раз довелось побывать замужем. И я пять раз беременела, хотя, к сожалению, Господь не пожелал, чтобы кто-то из моих младенцев выжил. Кроме того, у меня были собственный дом и карета.

Она произносит все обвинительным тоном. Я пожимаю плечами, потому что сама я найти себе мужа не могу.

– Не пожимай плечами! Диана-Аделаида, будь более женственной. Ты должна больше походить на лебедя, грациозного и невозмутимого, а не на обезьяну. Терпеть не могу это говорить, и Бог может меня за это наказать… – Она вздевает глаза и крестится. Она очень любит обращаться к Господу и разговаривать с ним много раз на дню. – Но в какой-то мере можно считать везением, что Полина – твоя сестра.

Она выплевывает имя «Полина», как будто произносит «путана».

– Однако тебе следует помнить, что, если принимаешь ее помощь, ты ни в коем случае не оказываешься перед ней в долгу. Организовать удачную партию, чтобы обелить имя Майи-Нель, – меньшее, что она может для тебя сделать. Но как только выйдешь замуж, ты должна по возможности отдалиться и от Полины, и от этой Луизы-неудачницы! Репутация что яйцо: если треснет, уже не склеишь. Никогда не забывай, что ты одна из Майи-Нель, даже если это имя вываляли в грязи.