15 минут, и я уйду.

Но мама подходит и захлопывает дверь.

Лежу в кровати, пытаюсь читать. Но получается, как в поговорке – смотрю в книгу, а вижу фигу. Тихонько выбираюсь в коридор, подхожу к двери. Цветы лежат на полу. Шамиля нет. Ушёл. Открываю дверь, беру цветы и ставлю их в вазу. Красивые!

Всю ночь лежу, не могу уснуть. Ворочаюсь. Вспоминаю время, когда мы были вместе. Не так-то долго длилось наше “вместе”. Даже если просуммировать, то получится меньше, чем теперь мы порознь.

Наутро всё повторяется. Снова звонок в дверь во время завтрака. Мама снова его не впускает. А он снова стоит за дверью и непонятно чего ждёт.

Принимаю решение. Одеваюсь.

– Куда ты собралась?

– Мама у меня свои планы. Я не могу сидеть взаперти все выходные.

– И что за планы, если не секрет?

– Не секрет. Хочу подышать воздухом, пройтись и кое-что купить.

– С ним?

– Я пока не решила.

– А когда он в очередной раз о тебя ноги вытрет, что будешь делать? Тебе мало того, что было? Соскучилась по экстриму?

– “Я подумаю об этом завтра”.

Открываю дверь, выхожу.

– Лера, привет!

– Привет.

– Ты уходишь? – киваю. – Можно с тобой?

– Идём. Боюсь, соседи теперь месяц мне кости перемывать будут после твоей осады.

Подхватывает свой рюкзак, заходит за мной в лифт.

– Ты торопишься? Пойдём кофе выпьем?

– Давай.

– Командуй, я не знаю этот район.

– Где ты ночевал? Я выглядывала – тебя не было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– У друга. Я сегодня уже уезжаю, завтра мне на сутки.

– Как узнал мой адрес?

– Дмитрий Палыч дал.

– Ничего себе. Ты его пытал? Не думала, что он меня сдаст.

– Я сначала поговорил с ним – и он согласился, что тебе тоже стоит об этом узнать.

– Давай в это кафе, тут выпечка вкусная.

– Как твоё здоровье?

– Спасибо, всё хорошо. Вот, почти не хромаю уже.

– Занимаешься ногой?

– Да, курсами. А так – снова каратэ потихоньку и гимнастика, которую врач назначил.

– Умница. Больше тебя ничего не беспокоит?

– Нет, всё нормально. Мама за мной как цербер. Я, кажется, тут уже у всех врачей побывала, – улыбаюсь. – Так о чём ты хотел поговорить?

– Я нанял частных детективов и выяснил, кто заказчик и каковы были мотивы.

Меня словно по голове бьёт. Не хочу об этом вспоминать! Какая же я дура, что не послушалась маму и пришла с ним сюда! Паникую.

– Честно говоря, мне бы очень не хотелось возвращаться к этой теме. Я пытаюсь забыть и жить дальше.

Шамиль берёт меня за руку. Выдёргиваю, как ошпаренная.

– Позволь мне рассказать, пожалуйста. Я постараюсь коротко. Если захочешь потом, я тебе пришлю на почту копию отчёта с подробностями.

– Хорошо, говори. Ты ведь ради этого приехал?

– Не только, ещё я очень хотел тебя увидеть.

И он начинает рассказывать. Вижу, что он нервничает, ему очень непросто даётся этот рассказ. Как же больно это слушать! Закрываю лицо руками.

Когда он заканчивает, отрываюсь от рук и заглядываю ему в глаза. Они совершенно больные. В них плещется отчаяние и страх.

– И что ты дальше будешь делать?

– В идеале я хотел бы его наказать.

– Но он же твой отец!

– У меня больше нет отца. Я не прощу ему, что он сделал с тобой, с нами, с нашим ребёнком.

– Шамиль, я просто хочу всё это забыть. Он там, я тут. Я не вернусь туда, скорее всего. Квартиру я уже выставила на продажу. Как только там продам, куплю себе что-то здесь. Если совсем тяжело будет, через год уеду к отцу. Я не буду писать на твоего отца заявление. Ты ведь этого от меня хочешь?

– Зло должно быть наказано, разве нет?

– Я едва пережила тот суд. Но он был мне нужен. Мне было важно доказать тебе и всем, что я тебе не изменяла, что это жуткое стечение обстоятельств. И больше не хочу никаких судов и никакой мести, не хочу к этому возвращаться.

– Хорошо, как скажешь. Я приму любое твоё решение.

– Спасибо. Спасибо, что докопался до правды. Спасибо, что поделился ею. И спасибо, что учитываешь моё мнение.

Я догадываюсь, чего стоила ему эта правда. И осознаю, как важна она для меня. Теперь, когда паззл сложился, я почувствовала облегчение. Даже после суда оставалась масса вопросов, ответы на которые я услышала только сейчас.

– Лера, – он снова берёт меня за руку, – прости меня, пожалуйста.

Забираю руку. Заглядываю в его глаза. Там всё та же боль и отчаяние.

– Прости, что не выслушал тебя, не поверил тебе, за то, что бросил тебя в такой трудный момент, отказался от своих обещаний и своего долга. За то, что поддался на уговоры отца и позволил ему устроить тот беспредел с разводом.

– Так это не ты придумал?

– Нет, конечно. Я планировал вернуться, поговорить с тобой ещё раз и подать на развод через ЗАГС. Я не собирался судиться и тем более требовать у тебя денег. Но отец нанял адвоката и прижал меня, а я тогда был не слишком адекватен. Я виноват, готов нести ответственность и до конца жизни искупать свою вину перед тобой.

Закрываю глаза. Как долго я ждала, что он вернётся, что скажет, что простил меня и что мы можем попробовать снова быть вместе. Но столько времени прошло… И он говорит вроде бы правильные вещи, но не то, что мне так важно услышать.

– Лера, я не тороплю тебя. Я понимаю, что моя вина перед тобой столь велика, что ты вряд ли меня простишь. Но я буду очень стараться вымолить у тебя прощение.

– Ничего не могу тебе обещать.

– Я знаю. Но ты ведь дашь нам шанс попробовать?

Он сказал "нам"? Значит ли это, что он готов попробовать со мной снова? Теряюсь.

– Какие у тебя на сегодня планы?

– Ничего определённого. Кое-что купить надо в магазине. Ну и подготовиться к занятиям.

– Погуляешь со мной?

– Можно. Когда у тебя поезд?

– Поздно вечером, у меня ещё куча времени.

И мы гуляем. Вдоль набережной, по центру. Перекусываем, греемся в кафе и снова куда-то идём. Только я и он. Словно никого