– Рус, хорош таращиться на нее. Какого хрена? Глаза сломаешь.

Я прихватил Сашу за талию, словно так мог спрятать ее от глаз брата. Он тут же заморгал и объяснил:

– Прости, Марат, но у меня вообще не сходится. Саша твоя красивая.

Саша тут же закашлялась и уткнулась мне в грудь.

– Я с трудом представляю, как на нее может не встать. Зачем жениться вообще, если не собираешься сексом заниматься? – рассуждал вслух Руслан.

Припомнив его брак, типа по расчету, я предположил:

– Некоторые ради наследства женятся.

– Даже ради него я не представлял брак без секса, – продолжал стоять на своем Руслан. – Без секса скучно. А когда живешь с красивой женщиной – еще и больно.

Костик мученически простонал, и я поспешил сменить тему.

– Можешь думать об этом хоть всю ночь, бро.

– Мне ночью есть чем заняться, кроме мыслей об этом. Слава богу, не импотент.

– Рад, что мои дети имеют функциональные половые органы. На этой ноте предлагаю закончить ночные посиделки. Костя, Ай приготовила для тебя спальню внизу. Я провожу…

– Я б в отеле, Артур, – застеснялся Градов, но отец, конечно, не принял его отказа.

– Какой отель, Джон Рэмбо? У нас живи. Все равно задергаем бесконечными стыковками и совещаниями. К тому же Айза мне голову отгрызет, если я тебя среди ночи отпущу в какой-то сраный отель. По кроваткам, дети.

Впервые в жизни меня не задевали отцовские приказы. Напротив, я был категорически с ним согласен. Костику нужно остаться у нас, и точно всем пора спать.

Я повел Сашу из кабинета. Она шла спотыкаясь. Как будто зрение подводило. На лестнице я заметил, что она пытается украдкой вытереть глаза, и скорее увел ее в свою комнату.

– Эй, детка. Ты чего плачешь?

Она прижалась ко мне и несколько раз всхлипнула, но не раскисла, взяла себя в руки.

– Твой папа слишком добрый, – проговорила Саша.

Ее замечание заставило меня скептически хмыкнуть.

– Мой папа тот еще фрукт с замашками диктатора, но к тебе он был добр – это точно. Может, сделал скидку. Все-таки ты родила ему первого внука.

Я увидел, что Саша снова раскисает, и скорее прервал этот процесс. Единственный верный способ – поцелуй. Поймав ее губы своими, я несколько раз поцеловал ее и зашептал уговаривая:

– Прекрати казнить себя. Мы могли умереть сегодня, но остались живы. Мама с папой точно не будут злиться, если мы не помрем в ближайшее время.

Саша рвано засмеялась мне в губы, но спросила серьезно:

– А ты? Ты простишь меня когда-нибудь?

Я прихватил ее за попку и абсолютно честно ответил:

– Я уже простил, Саш. Если позволишь мне быть с тобой, с Даном, позволишь любить тебя. Любить вас… Мне ничего не надо больше.

Она встала на цыпочки и с нежным стоном стала целовать меня. Сашины руки обвились вокруг моей шеи, ее груди вжимались в мой торс. Я сделал большой шаг вперед, и она попятилась, поддаваясь мне, как в танце. Прицелившись в кровать, я собрался заняться любовью, как бы невероятно это ни звучало.

Саша не сопротивлялась. Она не была против, когда я опустил вниз лямку ее майки и склонился, чтобы взять в рот сосок, но тут из кармана я услышал, как хнычет Дан. Этот звук, но намного тише, был и за стеной.

– Проснулся, – всполошилась Саша, отталкивая меня с нечеловеческой силой.

Она вскочила с кровати и заметалась по комнате.

– Вы в соседней, – подсказал я ей и быстро повел к сыну.

Дан сидел в кроватке, тер глаза. В свете ночника он был похож на сладкого гнома в пижаме со звездами. Мое сердце сжалось от безграничной нежности. Даже член слегка обмяк.

Сашка уверенно достала сына из кровати, уложила рядом и стала стягивать майку. Я стоял как вкопанный, не в силах оторваться от этого зрелища. Дан успокоился, едва начал сосать. Я его очень хорошо понимал. Мне тоже было спокойно минуту назад, когда я тем же самым занимался.

Член снова дернулся в штанах. Саша как будто почувствовала это и взглянула на меня. Она приподняла брови и шепотом спросила:

– Будешь стоять и смотреть?

– Не знаю. А можно лечь рядом? – нагло поинтересовался я.

– Можно.

Я вскинул руки, обозначая победу, и Саша закатила глаза.

– Твой папа прав. Ты иногда совершенно бестолковый, – оценила Саша мои кривляния.

Но мне было плевать, насколько бестолково я выгляжу сейчас, снимая штаны и майку, пристраиваясь позади моей женщины, чтобы гладить ее и смотреть как она кормит нашего сына.

Саша гладила Дана по голове, целовала в макушку. Мелкий достаточно долго висел на груди. Мне стало немного скучно, но я спасался, поглаживая Сашу по попке, прижимаясь к ней пахом. Но ей от этого весело не становилось. Она устала и дремала.

– Ты не обидишься, если я усну сейчас? – прошептала она, едва выговаривая слова.

Я вздохнул, но обижаться, конечно, не собирался.

– Конечно, спи, детка. Ты столько пережила сегодня.

– Угу, хочу, чтобы этот день наконец закончился.

Дан причмокнул и отпустил Сашу. Я отодвинулся, и она потянула на себя одеяло, прикрыв глаза. Я расцеловал ее лицо и пообещал:

– Я переложу его потом. Спи.

– Куда ты? – тут же распахнула Саша глаза и схватила меня за руку, заметив, что я поднимаюсь с кровати.

– Мне нужно в душ, детка. Я быстро сполоснулся в домике на базе. Все еще чувствую запах этого проклятого леса.

Саша тут же отпустила меня и кивнула.

– Конечно. Иди.

Недолго думая, я решил не уходить в свою комнату, а воспользовался Сашиной ванной. Она тут была пошире, с джакузи и просторной душевой. Мама всегда отдавала лучшее гостям.

Скинув грязные вещи в корзину, я вошел в душевую и включил воду. Теплые струи смывали с меня этот день. Я очень понимал Сашу. Сегодня мы пережили слишком много. Можно и без секса обойтись.

Или не можно?

Я взглянул вниз. Член стоял, отказывая мне в «обойтись». Секс с рукой – так себе вариант, но, если я лягу к Сашке со стояком, точно не дам ей спать. Лечь с ней я собирался совершенно точно. Ни одной ночи не хочу больше проводить отдельно.

Проведя рукой по члену, я уже собрался начать свое грязное дело, но отвлекла дверь. Саша вошла в ванную, увидела меня через стекло и скромно устроилась на краешке джакузи. Я выключил воду и отодвинул стеклянную ширму.

– Ты чего, малыш?

– Не смогла уснуть, – ответила она. – Можно посижу тут с