Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она пожала плечами и вернулась к своему журналу.
— Я знаю, я просто… Ты сейчас немного хрупкая, и я беспокоюсь о тебе. Я никогда раньше не видела тебя такой.
Это было справедливо. Там, где она была эмоциональна, я была уравновешена. Там, где ей пришлось столкнуться с несправедливым количеством трагедий в своей жизни, я была стабильной и уравновешенной все то время, что мы знали друг друга. Трагедия и травма — вот с чем она обратилась ко мне за помощью. Когда её мама ушла. Когда умерла её мама. Когда её отец заболел раком, а потом выздоровел. Когда умерла её собака из детства, мы все были привязаны к Коко. Когда она испытывала трудности в юридической школе и чуть не бросила ее. Когда ее сердце было разбито Дейвом «Щупом». Когда она подверглась сексуальным домогательствам на своей первой внешкольной работе, а отдел кадров не воспринял ее всерьез. Риз через многое прошла. Теперь я могла бы сказать, что она была сильнее, более жизнерадостной и чертовски более чуткой. Было несправедливо ценить чьи-то страдания, но я только видела, как Риз становилась все более удивительной, несмотря на ее испытания и невзгоды. Я всегда завидовала ее глубине характера и жизнелюбию, потому что у нее было место в первом ряду, каким бы коротким оно ни было.
Было странно, что все перевернулось с ног на голову. Было трудно быть той, кто нуждался в ласке и заботе.
Еще хуже было слышать, как она говорит мне, что я, возможно, не готова к тому, что было с Уиллом. Это было намного больнее, чем я хотела признать.
— Серьёзно, все не так, Кусочек. Мы целовались всего один раз. В основном мы просто флиртуем и веселимся, — как будто называя меня лгуньей, мой телефон зазвонил с текстовым сообщением от Уилла.
Уилл: Ты уже встала? Есть планы?
Игнорируя понимающий взгляд Риз с другого конца стола, я ответила.
Я: Не сплю уже несколько часов. Ты сомневаешься во мне?
Он немедленно ответил на сообщение.
Уилл: Мне уже следовало бы знать лучше, так что, какие планы…
На моём лице была улыбка, и я не знала, когда она появилась и почему она была такой большой.
Я: Я провожу весь день со своей лучшей подругой. Мы не виделись целую неделю.
Появились танцующие пузыри. Затем исчезли. Затем появились.
Уилл: Приводи её.
Я: Куда???
Теперь он просто командовал.
Уилл: Двое моих друзей будут представлены на фестивале еды и вина в Брайтлифе. Они снабжают нас билетами. Ты и твоя подруга должны пойти.
Я посмотрела на Риз, размышляя, что делать. Должна ли я попросить ее пойти со мной? Было ли это нарушением кодекса лучшего друга, когда ты меняешь планы? Почему это было так неловко? Почему я не могла просто быть нормальной?
Словно прочитав мои мысли, она сказала:
— Выкладывай, Ло.
— Рискуя доказать, что ты права…
Она подняла бровь, когда я заколебалась.
— Уилл только что спросил, не хотим ли мы встретиться с ним в Брайтлифе на фестивале еды и вина. Я предполагаю, что у него есть бесплатные билеты, и его друзья-шеф-повара будут представлены там.
Она сжала губы, чтобы удержаться от улыбки. Я ткнула в нее пальцем.
— Не злорадствуй. Это нехорошо.
Она сделала доблестное усилие, чтобы придать своему лицу ровное выражение. И не преуспела.
— Конечно, пойдем.
— В самом деле? Я не против пропустить. Серьезно. Я знаю, что мы планировали провести этот день вместе. Я не хочу упускать такую возможность.
— Если только ты не планируешь бросить меня, а ты этого не сделаешь. Плюс, у меня есть возможность шпионить за тобой и мистером Отвлечение. И поесть хорошую еду. В значительной степени не могу придумать лучшего способа провести воскресенье.
Я рассмеялась, счастливая, что она была готова к этому.
— Ты лучшая, милая.
— Я знаю.
Я написала Уиллу.
Я: Мы в деле.
Он прислал ответное сообщение с остальными деталями.
Уилл: С нетерпением жду возможности пообщаться с вами при дневном свете.
Мой желудок сделал около тридцати сальто, прежде чем я смогла ответить.
Я: Я тоже.
Два часа спустя мы с Риз приняли душ, собрались и боролись с внедорожником за место для парковки менее чем в десяти милях от входа на фестиваль еды и вина. Летний день в Северной Каролине был душным, и прохладный ветерок совсем не приносил облегчения.
Как раз в тот момент, когда я подумала, что мы заблудились, и это место с таким же успехом могло бы быть посреди пустыни без еды, вина или туалетов, мы нашли Уилла в одной из кабинок для приема, разговаривающего с пожилым джентльменом. Я могла сказать, что все это было по работе, когда мы приблизились. На лице Уилла было выражение «я серьезный взрослый», а пожилой джентльмен скрестил руки на груди и задумчиво кивал, пока говорил.
— Я и забыла, какой он красивый, — прошептала Риз, когда мы замедлили наше приближение. — Я имею в виду, у меня была смутная идея, но я не была полностью трезва, когда впервые встретила его.
Я хихикнула над ее преуменьшением. Он увидел, что мы приближаемся, и кивнул в знак приветствия. Я не была уверена, должны ли мы остановиться у билетной кассы и заплатить вступительный взнос, хотя он заманил нас сюда бесплатными билетами, или просто подойти прямо к нему. Может быть, нам стоит развернуться и уехать? Почему быть человеком все время было так чертовски неловко?
Когда мы были достаточно близко, чтобы он не кричал на нас, он сказал:
— Джим, это Лола Эллис и… — он заколебался. — Риз. Извини, я не знаю твоей фамилии.
Я была впечатлена, что он запомнил ее имя.
— Риз Кэллауэй, — представилась она, взяв Джима за руку и используя свое адвокатское рукопожатие, чтобы произвести на него впечатление.
Затем я пожала ему руку, в то время как он назвал свою фамилию.
— Джим Торн.
— Джим руководит мероприятием, — хладнокровно объяснил Уилл. — Мы как раз говорили о стенде для «Крафта» в следующем году.
Я улыбнулась, зная, как это будет важно для Уилла. Честно говоря, я ничего не знала о фестивале еды и вина в Дареме, но Риз упомянула, что каждое лето это большое событие, и она всегда хотела приехать, но так и не смогла.
Джим подошёл и отцепил верёвку, отделяющую внешнюю часть фестиваля от внутренней.
— Проходите, дамы, — любезно сказал он. — Мы выдадим вам браслеты
