«Ага, — смекнула я. — Вот, значит, каким вы бываете в обществе красивых дам, господин Дрейкорн. Вы умеете быть любезным. Жесткий и неприветливый нрав вы демонстрируете только своей помощнице».

Дама тем временем с любопытством оглядела «механическое сердце» дома, слегка наморщила орлиный нос и снисходительно произнесла:

— Странное увлечение для теурга второго ранга, Джаспер. Примитивные механизмы без капли магии! Разменяли четвертый десяток, а забавы у вас мальчишеские. Ну, ну, не обижайтесь. Знаете ведь, я всегда говорю правду. Скажу ее и сейчас: я впечатлена. Да, да! Из всех знакомых мужчин только вы умеете работать руками, как простолюдин. О, это по-своему восхитительно!

Дама приблизилась к господину Дрейкорну и запросто потрепала по щеке. Тот поймал изящную смуглую кисть и почтительно коснулся губами.

— Я приехала за полигером. Идем же скорее в виварий. Он нужен мне срочно!

Не представляете, что мы придумали с Кордо Крипсом. Я пристрою к своему особняку вертикальную открытую оранжерею! Растения будут спускаться каскадами, как в сказочных висячих садах королевы Мод. Они будут оставаться зелеными даже зимой, в лютый мороз. Крипе обещал, что создаст со своим демоном «тепловую штору» — так назвал он это демоническое творение. Стоить будет немало, но, к счастью, я могу себе это позволить. В прошлом месяце на судебном аукционе приобрела двадцать преступников, приговоренных к алтарю — вместе с полигером должно хватить. Крипе заключил сделку с новым демоном, который не так привередлив, как предыдущий.

Господин Дрейкорн слушал молча. Тут дама заметила меня и вопросительно подняла брови. Хозяин коротко представил нас друг другу.

— Баронесса Ленора Мередит. Камилла, моя новая помощница и библиотекарь.

— Вы решили поддаться всеобщей прогрессивной моде и завести себе девушку- секретаря? — недоуменно заметила дама. — Милое дитя, но почему именно она? И почему так странно одета? Вы могли найти кого-нибудь… поимпозантнее.

— Вы же знаете, Ленора, что я недавно принял титул лорда-архивариуса, и теперь вынужден возиться со старыми документами. Пришлось променять секстант, морской воздух и палубу «Центавра» на тесные книгохранилища и бумажную пыль императорских архивов… Камилла переводит с древних наречий и владеет каллиграфией. Очень способная девушка. Приехала в столицу недавно.

— Восхитительно, — дама потеряла ко мне интерес и отвернулась. — Идем же вниз. Прошу, помогите отвезти полигера и переговорить с Крипсом. Когда он торгуется, бывает несносным пройдохой, но вас побаивается. Потом поужинаем вместе, сходим в театр.

Господин Дрейкорн и баронесса двинулись вниз по лестнице. Я глядела им в спины, задыхаясь от ненависти и возмущения. Висячая оранжерея! Вот за какой каприз отдаст жизнь на алтаре прекрасный и печальный рогатый лев!

Жестокая аристократическая стерва с мозгами, как у павлина. Ну и возлюбленную выбрал себе гран-мегист Дрейкорн! То, что моего хозяина и баронессу связывали особые отношения, сомнений не было.

Ладно. Хозяин будет отсутствовать весь вечер, а может и ночь, и я этим воспользуюсь. Самое время навестить подвал в третий раз.

Я затаилась у окна и проследила, как клетку с несчастным полигером погрузили в блестящий шестиколесный экипаж с фургоном на магическом ходу. Господин Дрейкорн и баронесса отбыли восвояси.

Теперь никто не помешает. Пора идти вызволять фонарь. Утром хозяин справлялся у дворецкого о ключе от ритуального зала. Нужно уничтожить следы, которые я оставила раньше во время вылазок. Новые неприятности мне ни к чему.

В кабинете в башне разыскала форменный морской кортик хозяина. Удобная костяная рукоятка, длинное, острое лезвие. Прекрасное оружие, ничуть не уступает пикам и крюкам муниципальных чистильщиков. Будет чем проколоть панцирь излишне ретивых диплур, если решат познакомиться поближе.

Еще одного электрического фонаря не нашлось, пришлось прихватить обычный керосиновый светильник.

Спустилась в мастерскую и секунду постояла над люком, собираясь с духом перед третьим визитом в потайную пещеру.

Три — особое число, роковое. Подводит итоги и ставит точку. Первый и второй визит в подвал привели к неприятным открытиям и последствиям. Как знать, что случится сегодня?

С привычной уже сноровкой я сдвинула тяжелый люк и спустилась по винтовой лестнице. Зажигать лампу пока не стала: света, падающего сквозь открытый люк, хватало, чтобы отыскать и собрать останки фонаря, погибшего в ритуальном зале. Долго ползала среди скрюченных, похожих на дохлых змей корней и собирала осколки линзы и мелкие детали, потом завернула обломки в тряпку — наверх не потащу, припрячу в пещере среди корней.

Время от времени я вздрагивала и поднимала голову. Сегодня в жертвенном зале было особенно неуютно. Теперь, когда я больше знала о страшной истории этого дома, постоянно мерещился чей-то недобрый взгляд из темного угла, а боковое зрение ловило скользящие бесформенные тени.

Подошла к двери в виварий и прислушалась: тихо. Всех крупных животных давно забрали теурги, которым они предназначались. Сегодня пришел черед и рогатого льва. Теперь в виварии остался лишь весельчак альфин. Я встрепенулась — вспомнила, что забыла проведать его вечером.

А вдруг господину Дрейкорну так застило мозги любовным туманом, что он подарил Фаро баронессе в придачу к полигеру? У меня перехватило горло. Я прильнула губами к щели между стальной панелью и косяком и негромко позвала:

— Фаро! Фаро! Ты еще там?

В ответ донеслось едва слышное знакомое бормотание. От сердца отлегло.

Не стоит больше мешкать, надо спускаться в пещеру под корнями Ирминсула. Зная, какую опасность таило дерево, я не хотела лишний раз касаться корневища, но иначе пробраться по узкому лазу было невозможно.

Натянула краги и прислушалась, ожидая различить знакомое потрескивание и шорохи, которые издавали мириады раздвоенных хвостов и членистых ног. Странно, но в этот миг тишину ничто не нарушало.

На пол подкорневой пещеры я ступила с осторожностью. К запаху земли, плесени и сырости примешивался знакомый легкий аромат чеснока и мяты.

Огляделась, запалила лампу. Свет от нее был слабее, чем от электрического фонаря, и углов пещеры не достигал. Диплур видно не было. Знаю: затаились, выжидают.

Я осторожно двинулась вперед, разыскивая второй фонарь, забытый в прошлый раз на обломке корня.

Нога зацепила за что-то, раздался лязг; я облилась холодным потом и схватилась за сердце.

Оказалось, жестяная банка, в которую я когда-то насыпала свой вонючий порошок, что так пришелся по вкусу диплурам, вместо того, чтобы отпугнуть их. Но где же сами диплуры?

Одну тварь я заметила, когда в зыбкий круг света от керосиновой лампы попал, наконец, забытый электрический фонарь. Белое уродливое тело притаилось рядом.

Я удобнее перехватила кортик и шагнула ближе. Диплура не пошевелилась; что- то странное было в ее позе.