Окпере откинулся на спинку кресла и вернулся к прежнему легкому тону.

– Но, как вы сказали, вы на это не претендуете. Простите, что отнял у вас время. Доброго вечера, мистер Сёра.

И он разорвал связь.

– Нет… подождите! – воскликнул Поль, глядя, как окно исчезает с экрана компьютера. Он ударил кулаком по столу и буркнул:

– Проклятие!

Он не спал всю ночь, пил кофе и расхаживал по квартире. Слишком много факторов, все их нужно предусмотреть. Окпере вел себя так, словно Поль может получить эту работу, если захочет. А он заартачился.

Идиот. Легко быть принципиальным, когда есть где жить и регулярно питаться.

Во время собеседования Окпере сказал, что ему немедленно начнут платить за обучение, хотя до старта еще десять лет. Ему обещали грант на землю по окончании путешествия и криоместо для друга или члена семьи. Никого такого у него не было, но он решил, что место можно продать за круглую сумму.

У него будет доход. Чрезвычайно интересная работа с ИИ. Волнующие приключения на новой планете. Его не выселят!

Наконец он повалился на постель – матрац на полу – и уснул тревожным сном; ему снилось, что он умирает в вакууме, а сотни одинаковых людей смотрят на него в иллюминаторы космического корабля. Проснулся он в мрачном настроении.

Как ему могло взбрести в голову, что он сможет четыреста лет работать в замкнутом пространстве бок о бок с клонами? И его работа не начнется даже через двадцать пять лет? Сама эта мысль отдавала безумием.

Но терять было нечего. Он открыл окно вызова и взмолился: Окпере отзовись!

На экране появилось лицо Окпере, несколько смущенного, но довольного.

– Доброе утро, мистер Сёра! Чем могу быть полезен?

– Доброе утро, – ответил Поль, отхлебывая слишком горячий растворимый кофе и обжигая рот. – Вы сказали, я идеально подхожу для работы, но потом отозвали свое предложение. Что, если я заинтересовался?

У Окпере сделался такой печальный вид, словно ему предстояло сообщить горькую весть о чьей-то смерти.

– Простите. Теперь этот разговор не имеет смысла. Мне придется отозвать предложение, заинтересованы вы в нем или нет. Мы провели расследование и установили, что ваша семья принимала активное участие в мятежах клонов в Нью-Йорке сто пятьдесят лет назад. Это верно?

– Верно, – ответил Поль; у него пересохло во рту. – В основном полицейские и пожарные.

– Мы установили – поразительное совпадение! – что один из главных предводителей клонов, участвовавших в мятеже, войдет в экипаж «Дормире». Мы ни за что не стали бы просить вас работать вместе с тем, кто причинил вашей семье такую боль.

Поль разинул рот. Хоть у его семьи всегда был огромный зуб на восставших тогда клонов, они так и не узнали имен участвовавших в этом, ни одного. Ему преподнесли подарок, обернутый в работу его мечты.

– Мистер Мартинс, это произошло сто пятьдесят лет назад. Пора зарыть топор войны во имя будущего прогресса, – услышал он свой голос. – Мне нужна эта работа.

* * *

Окпере Мартинс закончил разговор с полным подозрений, но и рвения человеком и, вложив в ухо микрофон, позвонил нанимательнице. Он отправился прогуляться по солнцу к своей любимой кофейне. Вид мистера Сёра, пьющего дешевый и, очевидно, ужасный кофе, пробудил в нем желание выпить настоящего.

– Доброе утро, – сказал он, когда его нанимательница ответила. – Шедевральная работа, мэм. Как только я рассказал мистеру Сёра о том, что на корабле будет старинный враг его семьи, он отчаянно захотел получить эту работу. Он принял наше предложение.

– Очень хорошо, – ответила Салли Миньон.

– Где Поль? – спросила Мария, заходя в медотсек с подносом сандвичей и кофе.

– Ушел, потому что толку от него нет, – сказал Вольфганг.

Он сидел на своей койке, сердито глядя на всех, на ком удавалось сфокусировать взгляд.

– Совершенно никакого, – согласилась Джоанна. – А ты ложись, если не хочешь, чтобы тебя вырвало, – сказала она Вольфгангу. – Тебе не обязательно быть все время начеку. Все в порядке.

Она сделала шаг назад и вытерла блестевший от пота лоб. Джоанна готовила Хиро к операции, а он спал, отделенный от медотсека занавеской. Джоанна, как сумела, изолировала его от остальных.

– Мне не помешала бы помощь. Одна пуля все еще внутри.

Мария поставила поднос на стойку рядом с терминалом Джоанны. Схватила полотенце, вытерла Джоанне лоб, потом вымыла руки.

– А как ты, Вольфганг?

Не услышав ответа, она оглянулась на него. Он спал.

– Наконец-то, – сказала Джоанна. – Если он не будет отдыхать, то доведет себя до ранней деменции. Он хотел обвинить Поля в мятеже, потому что тот отнесся к крови так же, как раньше к наготе.

– Как капитан? – спросила Мария, присоединяясь к врачу у постели Хиро. Катрина спала на своей кровати, ее лицо скрывал толстый слой бинтов.

– На успокоительном. Я прокапала ей «Жизнь», обогащенную наноботами, чтобы залечить ее раны. Но глаз ей не вернуть.

– Третий день в наших, вероятно, последних телах, а мы все губим, – сказала Мария, дотрагиваясь до собственного распухшего лица и думая, что легко отделалась.

Мария помогла Джоанне извлечь пулю, промыла рану и стала зашивать, а Джоанна тем временем готовилась перелить ему синтетическую кровь.

– Экипаж сократился до троих, док, – сказала Мария, закрепляя последний стежок. – Теперь, когда командный состав выведен из строя, ты главная?

Джоанна прошла к раковине и смыла кровь с рук.

– Наверно. Но ты ведь знаешь свои обязанности?

– Готовить еду. Смывать кровь со стен. Зашивать Хиро. Все поняла, – сказала Мария и, поморщившись, согнула и разогнула больное запястье. – Утром я его почувствую. Может, у моего следующего тела будет более сильный плечевой сустав. Если я его получу, это тело.

– У тебя хватит сил вернуться в секцию клонирования?

Мария внутренне поморщилась, но кивнула.

– Придется, верно?

– А если Поль тебе поможет?

– Думаю, мне лучше одной. Я уже выработала систему, – ответила Мария. К тому же, кто знает, какие еще улики я найду?

Джоанна кивнула.

– Конечно. Мне надо оставаться здесь, присматривать за ними. Не знаю, что произойдет, когда проснется Хиро.

* * *

Мария была очень рада, что осталась в секции клонирования одна. РИН решил составить ей компанию.

– Знаешь что? – спросил он.

– Что? – спросила Мария, ввинчивая последний чистый фильтр в клапан.