Голос ее оставался совершенно спокойным, но он слышал в нем злобу.

Он сглотнул, пытаясь найти хоть какую-нибудь причину для того, чтобы она его наняла. И наконец решился сказать правду.

– Времена сейчас трудные… хм… мистер Сёра, – сказал он. – Когда вам нужна еженедельная зарплата, мнение церкви, которое определяло ваше отношение к клонам, неожиданно становится менее важным, чем крыша над головой.

– Что же, я просто хочу получить работу у клона, потому что альтернатива – жизнь на улице? Ого! Я, должно быть, мéлок. – Он открыл рот, собираясь возразить, но она продолжила: – Но, честно говоря, я не ходил на церковные службы уже двадцать семь месяцев. Не ходил даже на Рождество. Я религиозен не больше, чем шоколадный пасхальный заяц.

Поль снова покраснел.

– Понимаете, я отпрыск длинной цепи пожарных и офицеров полиции. Дюжих, властных, живущих по законам чести мужчин и женщин. Многие из них погибли во время восстаний клонов сто тридцать лет назад. – Она замолчала, глядя в окно. – Это было страшное время и на Луне, и в Мехико, и в Чикаго – всюду. Столько крови, столько смертей. Сотни людей. Сотни клонов. И сотни сотрудников аварийных служб. У них не было личной заинтересованности в этой борьбе, они только хотели сохранить мир и защитить невинных. И умирали за это. И так как многие из них были людьми, то не возвращались. А все клоны вернулись, словно мятежи – пустяк.

– И тогда вы на их могилах построили свой лицемерный мемориал, – сказал Поль, не желая дальше участвовать в игре. – Кровь моей семьи расплескалась по улицам – впустую.

– Вы были там, мисс Миньон? – холодно спросила она. – Видели, как тот день изменил всех? Горели вместе с моей семьей, умирали в огне, ваши волосы вспыхивали, кожа обугливалась и отслаивалась?

Поль не ответил. Лицо его горело, шея мерзла.

– Не помню, – сказал он наконец: от такого допроса в голове у него водворилась пустота.

– С тех пор моя семья высоко держала вилы на случай, если придется насадить на них головы клонов. Они сумели передать эту ненависть через поколения мне. Мы не ходим в церковь, но каждый год в ноябре собираемся у мемориала. – Она помолчала. – Только внутрь не заходим.

После этого она отослала его. Выйдя из кирпичного здания, где размещалась администрация Университета Обамы, он достал планшет со страницей с предложениями рабочих мест; посмотрел на последнее предложение, последнее в списке, ведь оно было столь призрачным, что он мог получить это место, а еще совершенно, определенно не нужным.

Но ему больше некуда было податься. Он даже не мог надеяться получить место официанта. Он уже продал все ценное, кроме компьютера.

Боже, но эта работа… Навсегда покинуть Землю. Работать бок о бок с клонами. Самому быть клонированным в конце жизни. Лучше уж жить на улице.

Он глубоко вздохнул и позвонил.

* * *

Два вечера спустя он сидел в своей квартире. До выселения оставалось трое суток. Уезжать из страны он не хотел. В Мичигане делать было нечего. Семьи во Франции у него не осталось. Он мрачно смотрел на экран компьютера с очередной длинной статьей против клонирования.

Звонок: поступило сообщение. Он открыл программу и увидел голову рослого темнокожего мужчины. Окпере Мартинс, тот, с кем он сегодня говорил о работе.

– Мистер Сёра, – сказал он. – Рад снова вас видеть. Приятно провели вечер?

– Конечно, – ответил Поль, с горечью думая о жутком супе из принтера, который он раздобыл в вестибюле своего дома.

Окпере, казалось, ждал приятного вежливого ответа, но Поль был слишком угнетен, чтобы отвечать в таком тоне. Наконец этот человек кашлянул.

– Я хотел поговорить с вами о работе.

– Не подхожу? Место уже занято? Что на этот раз?

Он был совершенно уверен, что Окпере клон.

– Вовсе нет. Вы прекрасно подходите для этой работы. Но мы опасаемся, что вы можете отказаться, как только мы вам кое о чем расскажем.

Подходит? Он прекрасно подходит для работы? Не может быть! Он приободрился, вдохновленный осторожной надеждой.

– О чем?

– Во-первых, экипаж корабля набран из клонов. Именно поэтому возможен корабль поколений с таким небольшим экипажем. Мы не уверены, разумно ли клонировать вас впервые во время межзвездного перелета.

– Это камень преткновения, – сказал Поль.

Он не хотел, чтобы его клонировали. Никогда. Он предпочитает умереть навсегда.

– Что ж, простите, что отнял у вас время, – сказал Окпере. – Надеюсь, вам предстоит приятная ночь.

Поль громко вздохнул. Любопытство победило.

– Подождите, ладно, а что второе? Я должен знать все, прежде чем принимать решение.

– Эта проблема, возможно, окажется серьезнее, – предупредил Окпере. – Клоны, ведущие корабль, все преступники.

– Смешно, – сказал Поль, медленно выпуская воздух из легких.

– Совсем не обязательно. – Окпере поднял палец. – Это позволяет нам получить дешевую рабочую силу – а они будут работать, чтобы с них сняли все обвинения и они могли бы начать с чистого листа. Мы считаем, что проблем не будет: у экипажа много оснований вести себя хорошо.

– Но кто будет надзирать за ними? – спросил Поль. – За бандой преступников, управляющей кораблем в космосе?

– Если что-то пойдет не так, контроль за кораблем полностью переходит к ИИ. Здесь-то и выходите на сцену вы. То есть выйдете, если согласитесь принять предложение. Страховать ИИ.

Работать с компьютерами такого корабля, с самым передовым ИИ! У Поля от такой возможности на миг закружилась голова, он даже забыл обо всех отрицательных сторонах предложения.

Но их нужно было еще постараться смягчить.

– Я не преступник и не клон. Зачем вы тратите время на звонок мне?

– Мой помощник указал мне на возможность, которую мы сочли подходящим обходным маневром.

– Меня ведь не убьют завтра, чтобы клонировать?

Окпере рассмеялся; его короткое резкое «Ха!» испугало Поля.

– Конечно нет. Мы фальсифицируем ваше прошлое. Предыдущие клонирования, давние преступления. Все равно на корабле никто не будет обсуждать прошлое, так что лгать и изворачиваться вам не придется. Вы будете клонированным преступником на бумаге, только и всего.

Поль открыл рот, потом закрыл.

– Я… вы хотите сказать, что действительно не нашли клона, пусть бы даже магазинного воришку, который подходил бы для этой работы так же, как я?

Окпере наклонился к экрану, как будто они были рядом.

– Некоторым из работающих над этим кораблем не нравится, что в экипаже будут только клоны. Им хочется, чтобы на корабле был человек. Члены экипажа, старые клоны и преступники, своенравны и упрямы. Нужна дополнительная мера: человек без недостатков клона. Если клоны решатся на мятеж, захватят корабль, убьют замороженных пассажиров, поработят людей, ваша обязанность остановить их.